Клуб бездомных мечтателей
Шрифт:
– И шумят в квартире Фифа, – заметила я.
Мы открыли дверь и услышали глубокий и звучный мужской голос, который сильно выделялся на фоне остальных голосов.
– Давай, сынок, – говорил этот голос. – Попытка – не пытка. Мы знаем, сколько ты можешь потерять. Ну, давай!
Мы вошли в гостиную и увидели человек семь знакомых и незнакомых ребят, которые играли в кости. Фиф стоял у стены. Мы вопросительно на него взглянули, но вместо ответа он только пожал плечами. В самом эпицентре игры я увидела владельца звучного и громкого голоса.
Это был худой пуэрториканец
– Ого! – сказал незнакомец. – На этот раз у тебя не сложилось. Ты проиграл. – Парень гангстерского вида, которого я пару раз уже видела в квартире Фифа, отсчитал деньги и передал их незнакомцу. – Кто еще хочет сыграть? – громко спросил пуэрториканец.
– Сэм, ты знаешь, кто это такой? – тихо спросила я.
– Нет, – ответила она.
Я встала у разрисованной граффити стены и еще минут двадцать наблюдала за игрой. Сэм потеряла интерес и вышла на кухню, чтобы посмотреть, что можно съесть в холодильнике.
Незнакомец снова выиграл, забрал деньги и свои игральные кости, после чего сказал:
– Все, господа, на сегодня хватит. До новых встреч. – Проигравшие начали громко протестовать. – Я бы продолжил игру и дальше, – заявил незнакомец, сворачивая пополам выигранные купюры. – Но я занят. Я угощаю вон ту девушку обедом. Так что все вопросы к ней.
Даже не глядя в мою сторону, он поднял руку и показал пальцем прямо на меня. Я замерла от неожиданности. Несколько человек повернули в мою сторону головы, но тут же отвернулись. Я даже не подозревала, что незнакомец меня заметил. Я внимательно на него смотрела, но не видела, чтобы он хотя бы раз на меня взглянул.
Я посмотрела на людей вокруг меня и с удивлением спросила: «Меня?» Я была уверена, что он услышал мой вопрос, однако ничего не ответил и вышел из комнаты.
Пуэрториканец начал жать всем руки и прощаться. Я решила, что приглашение мне померещилось. Он прошел рядом со мной, добрался до входной двери и начал ее открывать. Я вдохнула запах его туалетной воды, и мое сердце учащенно забилось. Из кухни вышла Сэм с мороженым.
Он открыл входную дверь и остановился.
– Ну, что, ты идешь? – спросил он. – Я оглянулась, чтобы понять, к кому он обращается. – Йо, я не могу ждать целый день. – И он с нетерпением начал постукивать носком ботинка о пол.
– Это ты мне? – спросила я. Пуэрториканец сделал театральный жест рукой, показывая на дверь, и весело подмигнул мне. Мы вместе улыбнулись. – А можно со мной пойдет подруга? – спросила я как бы невзначай.
Его звали Карлос Маркано, и ему было уже почти восемнадцать лет. Точно так же, как и мы с Сэм,
Карлос много шутил, даже если говорил на очень серьезные темы. Его юмор был часто черным, и мне это очень нравилось. Он жил у приятеля на бульваре Бедфорд-парк. Он был уверен, что в будущем станет известным комическим актером.
«Я выжил в этом мире без посторонней помощи. Бог меня не забывал, – сказал Карлос и показал пальцем вверх. – Я думаю, что вы, девушки, понимаете, о чем я говорю. Мир – жестокая штука, но унывать не стоит, наоборот, надо держать голову высоко. Мечтай, но не спи. Втыкаете, что я говорю?»
Мы несколько часов просидели в кафешке, и Карлос рассказывал нам истории об экстремальных ситуациях, в которые попадал, о бандитах, насилии и драках. Его жизнь на улице была непростой, но он вырос умным, изобретательным и веселым. Его истории были захватывающими. Время от времени, когда Карлос делал какой-нибудь красивый жест, Сэм многозначительно пихала меня ногой под столом.
Однако о наиболее интересных фактах своей биографии он рассказал только через несколько часов после начала разговора, когда мы уже собирались расставаться. Его папа умер от СПИДа, когда Карлосу было девять лет. С тех пор он и жил на улице. Мама «торчала» на крэке и не принимала в его жизни никакого участия.
«Ей трубка для крэка важнее, чем собственный сын. Она молилась на наркотики, так что я рос практически без нее».
Мысленно я сравнивала то, что у нас было общего. Он знал, что такое СПИД и наркотики, он вырос без поддержки родителей. При этом Карлос ничего ни от кого не скрывал. Он воспринимал все проблемы, которые ставит перед ним жизнь, как возможность найти нужное решение. Я поняла, что хочу познакомиться с Карлосом поближе. Он постиг секрет, как можно превращать недостатки во что-то положительное и как добиваться успеха, полагаясь только на собственные силы. Я очень хотела этому научиться. Я не хотела говорить ему, насколько много у нас общего, на этой стадии общения это было бы преждевременным.
Рассказывая, как он потерял свою семью и стал бездомным, Карлос часто поглядывал в окно на проходящих по улице людей.
«Мама таскала меня от одного родственника к другому. Потом мне это надоело и я стал ночевать у школьных приятелей. Через какое-то время я вообще перестал понимать, где я нахожусь. Потом я осознал, что должен выжить и думать о себе. Главное – не лажать. Как «гетеро» в тюремном душе, я перестал верить людям и начал следить только за собственной задницей».
В тот вечер Карлос рассказывал нам много историй из своей жизни. Он это делал с большим юмором. Он мог говорить, как кто-то умирает, а потом закончить рассказ шуткой, над которой мы долго смеялись. Он имитировал разные звуки, свистел и гудел так, что на нас обращали внимание посетители. Я поняла, что Карлос мне интересен. Мне наплевать, что думают о нем другие, это их собственные проблемы.