Клуб кладоискателей
Шрифт:
– И правильно делает, – одобрила я Михаила, вскрывая пакетик чипсов. – У тебя замечательный друг!
– Да, он тоже так считает, – пошутил собеседник, и я, рассмеявшись, угостила его хрустящими ломтиками. Здесь вернулись ребята. По длинным волосам «замечательного друга» стекали потоки воды, моча камни и полотенца. Интересно, сколько они будут сохнуть? Хотя, конечно, не настолько долго, насколько мои, но я же их вытираю специально для этих целей захваченным полотенцем. А он почему так не делает?
Юлька же отжала свой хвост и улеглась на топчан.
Через некоторое время Дмитрий предложил купить нам мороженое и что-нибудь выпить. Мы благодарным тоном согласились, но удивленно заметили, что
– Так, – уверенно сказала я, – они обсуждают нас. Решили, что мы так просто дадимся. Самое время сматывать удочки.
– Не успеем, – боязливо ответила подружка, но я была непреклонна. Наскоро попихала в сумку наши вещи и, решив бросить топчаны здесь, решительно взяла подругу за руку, та поднялась, но тут нас остановил голос:
– Не подскажите, сколько времени?
Мы обернулись: перед нами стояла женщина в черно-белом купальнике. На голом животе красовалось белое прямоугольное пятно (от книги), все остальное тело надолго оккупировал темно-коричневый загар. Женщина держалась за голову и раскачивала ею, словно та была качелями, на которых сидели ее отпрыски и вопили «быстрее, быстрее».
– Что-то я уснула, да так быстро… Видимо, на солнышке разморило. Так который час?
– Начало второго, – ответила я, еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться, все-таки тетя с отпечатанным на долгую память детективом на теле смотрелась комично, а Юлька полюбопытствовала:
– Что у вас с животом?
Тетка опустила взгляд на свое брюхо, а я дернула подружку за руку, и мы побежали, боясь быть окликнутыми возвращающимися ребятами. Но нам повезло, в палатку была очередь, так что никто не помешал лихому дезертирству.
Глава 2
Мы пообедали щавелевыми щами, кстати, очень вкусными, а заодно узнали у бабы Дуси, что в этой части большого города особой популярностью у молодежи нашего возраста пользуются два места – «Сильвестр», бар с игровым залом внутри, и «Токай», обычный клуб. Сегодня мы решили посетить первый и, почитав пару часиков книжки, начали собираться. В предоставленной нам комнате было две кровати, расположенные у противоположных стен, потому мы могли одеваться одновременно, отвернувшись друг от друга. Вообще дом имел две комнаты – во второй жила сама баба Дуся, – а помимо них, кухню, что одной стеной прилегала к нам, и коридор, соединяющий три помещения и имеющий выход во двор. Всего на участке был только один дом, чем мы тоже были обязаны своему везению: никаких тебе соседей, общих кухонь, одного на весь табор сортира… Кстати, туалет находился во дворе, но, несмотря на это, он был вполне чистым, светлым, так как имел окошко в потолке, и, что для меня важнее всего, там не наблюдалось никаких признаков паутины – за этим хозяйка тщательно следила.
Я облачилась в блестящую майку с глубоким декольте спереди и абсолютно голой спиной и джинсовую мини-юбку, Юлька – в короткие шорты и футболку с Микки-Маусом, который являлся ее кумиром, и мы отправились на поиски таинственного «Сильвестра», получив от Евдокии Карловны подробные координаты, содержащие наименование улицы, номер дома и упоминание отличительной приметы – рядом с баром должна быть остановка автобуса.
Как выяснилось впоследствии, эти координаты дались нам зря: улицу Тамерлана никто не знал, зато молоденькие девчонки вызвались проводить нас в бар «Сильвестр», куда и держали путь сами. По дороге мы разговорились и выведали у местных, что Туапсе, оказывается, не такой славный город, как казалось вначале. В темное время суток он становится опасным: банда жестокосердных сирот-малолеток вовсю помышляет грабежами на улицах. Сказать
Помещение этого бара имело шестиугольную форму. Дорогие бархатные шторы закрывали дневной свет, идущий от небольшого размера окошек под потолком, и придавали интерьеру уют и стильность. Две стены были сплошь заставлены разнообразными игровыми автоматами и имели нечто вроде перегородки, которой служила барная стойка, куда мы с подругой и уселись, так как все миниатюрные и комфортные столики зала были заняты.
На удивление, музыка была не оглушающая, что так типично для молодежных питейных заведений, а такой громкости, что мы могли спокойно общаться, не сильно повышая голоса. Правда, танцплощадка была маленькая, но меня сегодня и не тянуло выплясывать на все лады, а Юлька вообще почти никогда не танцует на людях.
Нам захотелось попробовать какой-нибудь слабенький и экзотический коктейльчик.
– Экзотический? Хм… – задумался бармен, услышав наше требование. – Попробуйте «Диану».
Цена напитка зашкаливала, пришлось пить без закуски. Слава богу, что не натощак. Спасибо бабе Дусе! Иначе бы непривычная к алкогольным напиткам Юлька через двадцать минут висела бы на крутящейся лампе светомузыки, что в центре танцпола, и, уподобившись мартышкам, дергала бы ногами в разные стороны, урча что-нибудь нечленораздельное.
– Интересно было бы посмотреть на их лица, когда они обнаружили пропажу того, что уже почти шло им в руки. – Юлька говорила, понятное дело, о наших утренних знакомых.
– Да. Психолог, небось, тут же порвал в клочья свой диплом. Я, говорит, вижу тебя насквозь! Что, съел? – Треть напитка я уже благополучно осушила, потому начала хохотать. Юлька меня поддержала.
Отсмеявшись, мы чокнулись бокалами, выдав пафосный тост «За любовь!», и снова выпили.
Через полчаса из-за крайнего автомата поднялся мужчина и, с надеждой оглядевшись по сторонам, направился к нашей паре. Ну почему все время так? У меня что, на лбу написано «Спросите меня!»? Сейчас я задаюсь вопросом, что бы случилось, не подойди он тогда к нам. Наверно, всех этих сумасводящих приключений, в изобилии посыпавшихся на ниши головы с той знаменательной минуты, мы сумели бы избежать и жили бы грядущую неделю припеваючи. Но рок – он и в Марокко рок. И в Туапсе тоже.
Сказать по правде, я давно заметила этого мужчину. Много игроков на моих глазах менялось возле этих двух стен, так как заядлые «азартоманы» околачиваются больше в казино, а не в обычных барах. Здесь же автоматы стояли лишь для развлекухи, для тех, кому надоело пить и танцевать, чтобы отвлечься на что-нибудь иное, новенькое. Но этот же тип сидел здесь с тех самых пор, как мы пришли, или даже раньше, и не вставал со своего места ни разу. Его коричневые волосы торчали в разные стороны, а губы оказались ярко-малинового цвета. Издалека могло почудиться, будто это помада, но это был натуральный цвет его губ, который встречается довольно редко, чаще у цыган. Может быть, что-то эдакое в его крови на грамм и присутствовало, но мужчина все же большей частью своих генов был русским и прожил на свете лет тридцать пять или чуть больше.
– Простите, прекрасная незнакомка, – обратился тип ко мне, – у вас не будет двух десятирублевых монет? В долг, разумеется.
В глазах стояла мольба последнего алкаша, просящего стольничек на опохмел. Ох, не люблю я этих зависимых людей! Водка, кокаин, игральные автоматы – разница небольшая, не находите ли? Просто у людей напрочь отсутствует сила воли. Не знаю, почему я полезла в сумку. Не знаю, почему достала кошелек. И не знаю, почему я выудила оттуда кровные двадцать рублей монетами и дала их мужчине. Обычно я посылаю подальше таких вот просителей. Наверное, судьба и есть судьба, и от нее никуда не денешься.