Клуб любителей фантастики, 2006
Шрифт:
— Умные люди здесь назад поворачивают, — процедил Вова. Под скалами Маям-Рафа след чужой машины описывал петлю — здесь развернулись, постояли какое-то время и поехали обратно. Скалистый мыс разрезал пляж — надо было ждать самого низкого отлива, чтобы объехать по воде нагромождение гигантских багровых обломков, сползших с вершины мыса.
Дмитрий и Таисия Михайловна давно превратились в две темные точки на склоне, когда Вова наконец решился, зачем-то потуже затянул на голове бандану и, осторожно газуя, въехал в воду. Юлька напряженно подобралась: вездеход забирался
— Потихоньку, потихоньку, — приговаривал Сергей, поглядывая в окно на нависающие над машиной камни.
— Сам знаю, — цедил Вова, сейчас… Ах, черт!
Тяжело ударило по крыше кабины. Зазвенело разбитое стекло, и Сергей рухнул вперед, грубо нагибая Юльку и наваливаясь грудью ей на голову. Придушенно вякнув, девочка почувствовала, как по спине стучат мелкие камешки, и всхлипнула от страха. Где-то глухо матерился водитель, вездеход содрогался, и Сергей шипел под ухом: «Ничего… ничего…».
Камнепад продолжался недолго. Скоро Юлька почувствовала, что на нее никто больше не давит, и осторожно выпрямилась. При виде бледных лиц водителя и геолога ее прошиб холодный пот. Захотелось плакать, но Сергей уже слабо улыбался, а Вова дергал трясущейся рукой рычаг. Машина взревела, захлебываясь и дрожа, но с места не сдвинулась. Высунувшись в окно, водитель протяжно присвистнул и выключил зажигание.
— Ну все, — сказал он, откинувшись на спинку кресла и глядя в потолок. — А я предупреждал, — флегматично добавил он, закуривая.
Юлька с Сергеем выбрались из машины, осторожно балансируя на скользких от водорослей камнях. На борту вездехода появилось несколько вмятин, окошко будки разбилось. Под носом «Урала» и между высокими колесами громоздились свежие обломки. Такой завал был не под силу даже вездеходу.
Они оставили Вову рядом с застрявшей машиной — он собирался идти к трассе за помощью, а сами, обогнув мыс, остановились под обрывом. Юлька со страхом смотрела на кручу, нависшую над пляжем. Белые, рыжие, красноватые слои изгибались крутыми складками, будто измятые чьей-то лапой.
— Образцы упаковывать умеешь? — спросил Сергей. — Высоты не боишься?
Юлька вздохнула и, слабо кивнув, полезла наверх.
Обрыв, снизу представлявшийся вертикальным, оказался просто очень крутым склоном, мягким и неровным. На него можно было забраться, не опасаясь упасть. Скоро Юлька наловчилась цепляться за трещины геологическим молотком, и дело пошло совсем просто. Поднявшись на половину высоты, Сергей остановился, переложил из рюкзака в карман потрепанный блокнот и улыбнулся:
— Ну, начали.
Сталь молотка легко расколола мягкую породу. Выбрав небольшой кусочек, геолог протянул его Юльке:
— Лизни.
Юлька послушно коснулась камня кончиком языка. Слюна сразу впиталась, оставив темное пятно, во рту появился привкус мела.
— Липнет?
— Липнет, — согласилась Юлька, отодрав язык от пористой поверхности.
— Опока, — смутно пояснил Сергей и полез дальше. Юлька старательно, как учили,
Каждые пять метров: завернуть — догнать. Завернуть — догнать. Мергель… Глина… Трепел… Песчаник… Глаза заливало потом, кеды отяжелели, забитые песком и камешками, пальцы пересохли от бумаги и глины, Юлька слюнявила их, чтобы отделить лист под новый образец, и на зубах скрипели частицы породы. Но Сергей и не думал останавливаться: замирал на минуту, балансируя на крутом склоне, подписывал образец, делал пометку в блокноте и несся дальше. «Скачет, как горный козел», — неприязненно подумала Юлька. Лямки все сильнее врезались в плечи: рюкзак Сергея был забит до отказа, и образцы начали складывать к Юльке. Вместо романтической прогулки на нее свалилась изнурительная механическая работа, и девочка не обращала уже внимания ни на море, ни на парящих над головой орланов.
Наконец они добрались до тонкого ручейка, с тихим журчанием пробивавшего русло в глинистом склоне. Напившись, Сергей посмотрел на часы и с веселым уханьем обрушился вниз. Скинул рюкзак и, насмешливо поглядывая, принялся ждать сползающую на попе Юльку.
— На сегодня хватит, — объявил он, когда девочка, напряженно сопя, спустилась на пляж. — Образцы оставим здесь, Вова потом подъедет со стороны Пильво и заберет. Налегке дойдем до Маям-Рафа и там передохнем.
Юлька протестующе застонала, слабо мотая головой.
— Ничего-ничего, — засмеялся геолог, — дойдешь. Если сейчас расслабишься — потом только хуже будет. И что мне, на руках тебя тащить?
Юлька отвернулась, краснея. Сунула руки в карманы и, задрав подбородок, решительно зашагала по берегу. Идти без рюкзака по плотно укатанному приливом песку оказалось легко, и Юлька повеселела. Мыс, как выяснилось, был совсем рядом: три часа ползанья по обрыву обернулись на обратном пути недолгой прогулкой по пляжу. Скоро Юлька уже стояла у подножия скал, глядя, как волны бьются в борт брошенного вездехода, — уже давно начался прилив, и вода поднялась до середины кабины.
Они забрались на вершину мыса и наконец-то присели на нагретых солнцем камнях. Облокотившись о выступ камня, Юлька косилась на Сергея — геолог смотрел на море, о чем-то задумавшись. Юлька прерывисто вздохнула. Почувствовав ее взгляд, Сергей улыбнулся.
— Ну что, пошли дальше?
— Давай еще немножко посидим, — попросила Юлька. — Море красивое…
Она помолчала, рассеянно наблюдая за рыбачащим орланом. Вздохнула.
— Завидую я тебе, — серьезно сказала она. Сергей удивленно приподнял брови, и Юлька продолжала: — Ты взрослый. И жизнь у тебя такая… реальная, — девочка обвела рукой море. — А у меня скукота и серость. Школа, дом, подружки какие-то… Скорей бы вырасти — зажила бы по-настоящему… Как ты.