Клуб отъявленных негодяек
Шрифт:
Увидев, что Ника не прониклась его словами, Дима продолжал:
— Подумаешь? С кем не бывает?
— Ты точно не злишься? Не считаешь меня алкоголичкой?
— Что? — усмехнулся Дима. — Конечно, нет!
Правда.
Ника выдохнула. Не то чтобы она действительно переживала, что Дима может так думать. Просто Ника не хотела, чтобы о ней сложилось неправильное впечатление. Все-таки она не такая и плохая… Почти не пьет, редко курит и даже домашку выполняет. В последнее время.
—
Дима на секунду нахмурился, но продолжал улыбаться. Ответа он не давал, но Ника все-равно полезла в карман и вытянула оттуда пластинку с леденцами от боли в горле. Один она сама положила в рот, а второй дала Диме.
— Знаешь, — сказал он. — В моем возрасте уже не солидно сидеть на лавочке и грызть леденцы.
— А ты не грызи.
— Ладно, — сказал Дима.
Ника подумала, что, наверное, ее голос прозвучал слишком строго. У нее самой уже десна болели от того, что она грызла леденцы.
— Ты что здесь забыла, вообще? — вдруг спросил Дима.
— Гуляю.
Дима внимательно осмотрел ее и в тишине Ника услышала, что, вопреки ее предложению, он тоже грызет леденец.
— Я думал, что гулять — это ходить.
Ника поднялась и, легко слетев с нескольких ступенек, медленно пошла. Холод тут же принялся обрабатывать ее пригревшиеся места. Дима увязался следом.
— Так лучше? — спросила она, когда он ее догнал.
— Да меня и посидеть устраивало.
Ника улыбнулась. Леденец закончился и ей захотелось взять следующий. Но сделать это Ника не решалась, такая увлеченность начинала походить на зависимость. Странную леденцовую зависимость.
Разговор не клеился, а когда такое происходило, Ника чувствовала себя некомфортно. О Диме она ничего не знала, кроме того, что он знаком с Малышкой, работает в фургоне с кофе и питает странную тягу к помощи девочкам, попавшим в беду в ночь Хэллоуина. Поэтому расспросы она решила начать с базы.
— Так ты с Физического факультета?
Дима кивнул.
— Ф-20–1 — мы везде всегда… — начал он, но запнулся. — Короче, я хотела сказать кричалку нашей группы, которую я вот уже год и два месяца не могу запомнить… Но раз так, видимо, в ней нет ничего запоминающегося.
Логика была железной и Ника не спорила. Она вдруг забоялась, что снова не сможет продолжить разговор, но вдруг на ум пришел следующий вопрос и Ника удивилась, как так получилось, что она не задала его прежде.
— А какая у тебя сила?
— О-о-о, — протянул Дима с противоположным энтузиазмом к тому, что был в голосе Ники. — Самая тупая на свете.
— Ну скажи, скажи!
— Дай руку.
Ника мигом вытянула руку, и Дима крепко сжал ее ладонь. Уже через мгновение Ника ощутила жар, как от раскалившихся на солнце камней. Она дернула рукой, скривившись, и Дима тут же выпустил ее.
— Ну и что это значит? — спросила она,
Она осмотрела руку, которая, казалось, пылала, но на ней не было даже маленького красного пятнышка.
— Давай еще раз.
Ника снова протянула руку, но теперь не так резво. В этот раз Дима не стал сжимать ее ладонь и одного касания было достаточно, чтобы Ника ощутила, какой ледяной она стала.
— Все-равно не понимаю, — сказала она обиженно.
— Потому что это очень тупо, — сказал Дима. — Я просто могу менять температуру предметов. Даже не касаясь их.
Вдруг Ника почувствовала, что ее шарф начал гореть. Судорожными движениями она начала стягивать его с себя, по-настоящему испугавшись. Пламя видно не было, но жар шел.
Но вдруг Дима засмеялся, а шарф мигом перестал пылать. Ника обиженно проворчала:
— Дурак.
— Все ведутся на этот прикол. Все!
Дима закончил смеяться, только когда Ника вернула шарф в прежнее положение.
— Еще я могу так…
— Не надо! — воскликнула Ника, у которой пропало желание узнавать, как еще Дима может над ней поиздеваться.
— Та не, вот, смотри.
Дима щелкнул пальцами, и на кончике большого появился огонек.
— Ух ты! — сказала Ника. — Это и зажигалку носить с собой не надо.
— Да… Только вот это бесполезно, потому что я не курю.
Теперь улыбалась Ника.
— Ну вот, видишь, у тебя даже силы есть соответствующие, чтобы курить! Другие о таком удобстве могут только мечтать!
Она, разумеется, шутила, но Дима ответил серьезно.
— Ой, та не. Видел я цены на эти ваши сигареты. Лучше не буду, пасиба.
— Ладно, — сдалась Ника, но не перестала восхищаться такому ироничному совпадению.
Они двигались вдоль заднего фасада первого учебного корпуса. Здесь ветер практически не ощущался и Нике даже стало жарко. Но, когда они перешли на открытую местность, холод ударил с новой силой. Ника натянула капюшон и потому не расслышала того, что сказал Дима. Он смотрел на нее с вопросом во взгляде.
[1] Фраза из мультсериала «Даша-путешественница».
21
— Что? — переспросила Ника, останавливаясь, потому что на ходу капюшон сильно шуршал.
— Снег? Или мне кажется?
Ника запрокинула голову. Уже темнело. На фоне серого неба с тусклыми разводами ночной черноты явственно выделялись снежинки. Они кружились и опускались медленно, возникая, казалось, из ниоткуда, как маленькие пиксели на экране компьютера.
— Не кажется, — сказала Ника, подавив желание высунуть язык и поймать хотя бы одну снежинку.
Затем Ника обернулась. Ей хотелось увидеть, как выглядит падающий снег над странно-морем, но его отсюда не было видно. Вдалеке виднелся заброшенный корпус, а совсем рядом стоял корпус второго курса.