Клуб отъявленных негодяек
Шрифт:
«Выучить всего один билет? — подумала Ника. — Это легко. Это действительно легко. Я справлюсь за час».
Скорее всего, на один билет ей потребуется даже меньше времени. Она же и так учила их, и все знала по чуть-чуть, но в совершенстве — ни один.
— Спасибо, — сказала Ника. — Спасибо большое.
— Пожалуйста. Только больше никому об этом не рассказывай, ладно? А то схема полетит. Все, скорее всего, начнут учить и вытягивать первый билет. Так что, когда очередь дойдет до тебя, его уже не будет и придется брать какой-то другой, который не знаешь.
— Окей.
Ника улыбнулась, потому что уже тоже решила учить только первый билет. Дима тоже улыбнулся.
— Идешь на ужин? — спросил он, поднимаясь.
— Нет. Пойду учить.
— Ну и правильно, — сказал Дима. — Ни пуха ни пера!
— К черту, — отозвалась Ника.
Тепло от одежды перестало идти, только когда Дима скрылся из виду. Тогда Ника тоже поднялась и направилась к своему корпусу вполне себе бодрой походкой.
Вернувшись с ужина, Оля застала Нику за своими конспектами. Ее глаза были красными, а веки — опухшими, но Ника улыбалась. А на следующее утро она была бодрой, хоть и с синяками под глазами от недосыпа, размером с семестр.
— Тяните билет.
Ника первой зашла в аудиторию и первой вызвалась тянуть билет.
— Первый, — сказала она, пытаясь не улыбаться.
Павел Владимирович глянул на нее поверх очков. Наверняка, он еще не видел ни одного студента, кто был бы так счастлив стоять перед столом экзаменатора.
Ника села за третий ряд огромного лекционного зала, где проходили все лекции потока, и стала пялиться в свой билет. Все сходится. Она точно знает, как отвечать на эти вопросы.
Выждав полчаса, чтобы не вызвать подозрений и еще раз прокрутить в голове ответы, Ника вышла отвечать. Она старалась не говорить слишком бодро, иногда делала небольшие паузы и пару раз почесала макушку, потому что это должно было создать иллюзию того, что она размышляет.
На дополнительный вопрос Ника не ответила, но Павел Владимирович сказал, что «я вижу, вы записывали то, что я говорил». И хотя за семестр Ника заработала чуть меньше пятидесяти балов, за экзамен ей поставили сорок и накинули пару недостающих балов до пятерки.
Так хорошо с итоговыми работами Ника еще не справлялась. Покинув аудиторию, где осталась еще масса студентов, явно не спешащих подходить к столу экзаменатора, Ника ощущала себя счастливой. Она прислонилась спиной к только что закрытой двери и даже хихикнула. В пустом коридоре звук прозвучал гораздо громче, чем Ника ожидала и из-за этого она снова хихикнула. Хотя впереди было еще три экзамена, Ника почувствовала облегчение. Наверное, после последнего экзамена она впадет в экстаз.
Конечно, на следующих экзаменах у нее не будет такого преимущества, какое было на этом. Но до следующего было еще целых три дня, она успеет подготовиться! А пока можно и отдохнуть. Как никак, она неплохо потрудилась и заслужила это.
Покинув корпус, Ника побежала в сторону парка. Радостной новостью хотелось поделиться. А так как Оля и Крисси еще сидели в аудитории, Ника решила обратиться к единственному
— Сорок за экзамен, девяносто за семестр! — прокричала она в окошко фургона с кофе еще прежде, чем увидела Диму.
— Ого, молодец! — сказал он, облокотившись на выпирающую из окошка полочку, где стояли крышечки и стики сахара. — Это надо отпраздновать.
Ника не думала воспринимать это предложение буквально, но через секунду Дима отворил дверь в торце фургончика и Ника зашла внутрь.
Для двоих пространство было тесноватым, но это ничуть не уменьшило радостного возбуждения Ники. Она опустилась на подобие сидения — дощечку, торчащую в двери параллельно полу. Тут же ей захотелось встать и запрыгать от радости, но этого маневра фургончик точно не пережил бы.
— Для такого знаменательного события необходимо шампанское, но у меня тут из алкоголя только сироп с ароматом «Бейлиса».
— Пойдет! — сказала Ника, ничуть не расстроившись.
Конечно, хлебать сироп прямо из продолговатой бутылки она не собиралась, но это и не предполагалось. Справившись за минуту, Дима протянул ей стаканчик с кофе. Вкуса «Бейлиса» Ника не ощутила, только жуткую сладость сиропа, что свидетельствовало о щедрости Димы. Но такой напиток ее удовлетворил.
— А у тебя сегодня нет экзамена? — спросила она.
— Нет. Завтра будет первый.
— Готов?
— Ну, я уже приготовил монетку со своим годом рождения, чтобы положить под пятку.
Ника рассмеялась. Судя по лицу Димы, это была не шутка, но Нике все-равно было смешно.
— Так почему нормально не готовишься? Разве тебе не должны дать что-то типа отпуска на сессию?
Дима стоял, опершись на столик с кофе-машиной. Посмотрев на улицу, он сказал:
— Должны, но мне не сложно. Здесь тоже можно позаниматься. В первой половине дня наплыв все-равно не большой.
Ника обнаружила слева от себя на полу тощий тканевый рюкзак. Там наверняка лежали кое-какие тетради и, возможно, даже учебник затесался. Но было видно, что рюкзак не трогали с того самого момента, как туда опустили.
— На троечку я знаю, а там как повезет, — сказал Дима, проследив за взглядом Ники.
— А если не повезет и ты не сдашь?
— Пойду на пересдачу.
— А если на пересдаче не сдашь?
— Почему ты вечно рассматриваешь худший вариант развития событий?
Ника улыбнулась и отвела взгляд. За ней действительно водилась такая привычка, но она называла ее осторожностью.
— Не боишься, что тебя выгонят? — спросила она.
Дима фыркнул.
— Разумеется, нет. В КОНе выгоняют, как правило, только за дисциплину. Да и то не часто.
— Правда?
Ника удивилась. На мгновение радость от пятерки поблекла, но Ника не позволила ей совсем исчезнуть.
— Остыл, — сказала Ника, сделав глоток кофе.
Увлекшись разговором, она про него забыла. В фургоне было немногим теплее, чем на улице и потому даже за такое короткое время кофе стал почти холодным.