Клубничное убийство
Шрифт:
— Не знаю, о чем тут думать. Мне кажется, все скоро прояснится. Муж убил жену из-за денег — и немалых. Кроме того, в ночном клубе он застукал ее с любовником. А Белоярова… Она вполне могла стать свидетельницей каких-нибудь разборок в семье — незадолго до убийства Аршанской приезжала к ней в гости. Допускаю, что ваша главная редакторша знала о ценной находке и была посвящена в детали. Может быть, обещала помочь оценить и продать антикварную вещь? Вы в курсе, что она несколько лет жила за границей с одним миллионером отечественного розлива? По фамилии Веревкин. Обросла полезными связями, и вообще была дамой не промах…
— Ну,
— Что такое? — насторожился тот и посмотрел на Сильвестра очень внимательно. — Вы что, знаете, кто убийца?
— Что вы, Стас, — возразила Майя. — Босс бы нам сразу…
Она прервала сама себя на полуслове и тоже посмотрела на Сильвестра внимательно. У того на лице появилась кислая мина.
— Нет, вы действительно знаете?!
— У меня нет ни одного доказательства.
— И это не Аршанский? — на всякий случай спросил старший лейтенант.
— Нет. Аршанский — причина, мотив. А убийца работает в редакции журнала «Блеск».
Майя с удовлетворением подлила всем чаю. Зато Половцев, кажется, рассердился.
— И давно вы знаете?
— Ну… Подозрения у меня возникли давно. Сначала одно, потом второе…
— И вы совершенно уверены?
— Что вы, как ребенок? Совершенно — не совершенно. Уверен может быть только тот, кто все видел своими глазами. Впрочем, да — я совершенно уверен. Но на всякий случай мне нужна фотография одной женщины. И еще мне нужно, чтобы вы, Стас, во второй раз поговорили с теми девочками-фанатками, которых Майя засекла на кладбище.
— И что я у них буду спрашивать? — с подозрением спросил тот.
— Я вам скажу, что спрашивать, когда вы соберетесь ехать.
— Нет, сначала говорите, кто убийца!
— Да, пожалуйста, босс, скажите, — простонала Майя. — Иначе я просто… просто лопну.
— Перестаньте, — осадил ее Половцев. — Это ведь не игра какая-нибудь. У нас тут три тяжких преступления плюс похищение. Слава Богу, окончившееся вашим легким испугом.
— Не нужно делать из меня дурочку, — огрызнулась Майя. — И вообще… У вас странное чувство благодарности. Вы хотели, чтобы босс нашел убийцу. И вот — он заявляет, что нашел, а вы как будто не рады.
— Чему мне радоваться, когда он доказать этого не может!
— Если поможете, то смогу, — откликнулся Сильвестр. — Достаньте фотографию, и я расскажу вам, что нужно предпринять, чтобы получить неопровержимые доказательства.
Убийца делает ход конем. Развязка
— Вы сегодня очень странно выглядите, — заметил Милованов, остановившись напротив Люси Антиповой. После их совместных приключений на вечеринке он относился к ней покровительственно. Впрочем, мужчине такого роста и комплекции вообще легко было покровительствовать маленьким тощим девушкам. — Напоминаете пациента, сидящего в очереди к дантисту. Что вас так испугало?
— Ничего, — еще больше испугалась Люся и придвинулась поближе к своему столу. Ей очень не хотелось, чтобы сегодня на нее обращали слишком много внимания. — Я просто неважно себя чувствую.
— Никогда не врите старшим, — назидательно сказал фотограф. — Или научитесь врать, как полагается. Женщина, не умеющая обмануть мужчину, обречена на скучную и однообразную жизнь. Вот, возьмите этот диск и передайте его Полусветову, когда он соизволит явиться
Как только Милованов вышел, Люся поднялась на ноги и прошлась по приемной, ломая руки, как героиня какой-нибудь душераздирающей пьесы. То, из-за чего она так нервничала, лежало в верхнем ящике ее стола, запертое на ключ.
Чтобы хоть как-то успокоиться, она решила зайти в туалет и умыться холодной водой. Обычно ей это помогало в критических ситуациях. Мир сразу становился немного более дружелюбным. Она вышла в коридор и двинулась по ковровой дорожке, которая сегодня показалась ей бесконечной. За дверью кабинета Яковкина ненатурально хохотала какая-то женщина, в холле Зинаида протирала окно, используя какое-то вонючее средство. На голове ее был платок, концы которого, завязанные на лбу, торчали в разные стороны, как маленькие уши.
— Послушайте, Зинаида, — неожиданно для самой себя отважилась спросить Люся. — Помните, незадолго до того, как убили Ирину Аршанскую, вы с ней ссорились в туалете из-за сумочки? Я все хотела спросить… Вы вообще часто ссорились?
— Да постоянно, — махнула тряпкой Зинаида. — И все она ко мне по пустякам цеплялась. Не хочу ничего плохого говорить про покойницу, но она несправедливая ко мне была… В тот раз сумочку ей муж подарил, красивую такую. Она ему говорит — вкус у тебя плохой, дрянь сумка, не стану ее носить. Игорь разозлился и отдал ее мне. Может, говорит, хоть ты, Зинаида, получишь удовольствие. Я и взяла. Собиралась племяннице отдать, на работу принесла. А Ирина ее увидела да на меня с обвинениями: украла, мол, из дому новую сумку! Я ей говорю, что мне сумку ее собственный супруг подарил, пусть позвонит ему и спросит. А она: мало ли что он подарил! Я не отдам и все тут. Потом только выяснилось, что в кармашке зелье проклятое лежало. Носить Ирина ее не собиралась, а тайник сделала.
— Вон оно что… — пробормотала Люся.
— А я думала…
— Про Ирину многие думали не то, что следовало думать.
— И еще один маленький вопросик… Так, из чистого любопытства. Помните ту злосчастную вечеринку? Это вы были в кабинете на втором этаже и выглядывали в коридор, когда пьяная Клара буянила?
— Нуда. Я там подругу обучала этому… клинингу… Все протерла, помыла, стала проветривать. Форточку открыла, а тут крики, шум… Дурацкая была у вас вечеринка.
Она подхватила ведро и ушла, громко топая. Люся забежала в туалет и как следует умылась. Косметики на ней нет, так что какая разница… На обратном пути ей предстояло миновать так называемую зону отдыха — небольшой аппендикс, где стояли два кресла, столик и пальма, в которую редакционные курильщики с упорством маньяков стряхивали пепел.
Когда Люся шла в туалет, в аппендиксе никого не было. Но теперь… Она подняла голову, взглянула — и будто получила удар под дых. Рядом со злосчастной пальмой арт-директор Свиноедов целовался с девушкой из отдела распространения — той самой, которая ходила в коротких юбках и длинных сапогах и постоянно жевала жвачку, вытаскивая ее изо рта пальцами. Они целовались так самозабвенно, что у Люси при взгляде на них перехватило дыхание. На Свиноедове была ярко-голубая водолазка, которая очень ему шла. Девица согнула ногу в колене и водила ею вверх и вниз по ноге партнера. Это было так… ужасно, что Люся едва ли не бегом вернулась в приемную, упала на стул и закрыла лицо руками.