Клубника в горьком шоколаде
Шрифт:
— А какой я, собственно, военный?! Я прокурор! — не соглашался во сне с покойницей Лев.
И был неправ, по должности-то он был следователем прокуратуры, но никак не прокурором. И тут в сон, как в форточку, влезла его новая знакомая — Клушина Лидия Францевна.
— У неё на лице была милая бородавка, — помолчав, сказала она и добавила — Двадцать лет назад!..
«Представляю, как бородавка выросла с тех пор!» — хихикнул Рогаткин и проснулся.
В пыльном окне сияла половинка солнца, а значит, уже наступило утро. Снова
«Похоже, тёща Кима Магомедовича перед смертью переживала небывалый стресс, — нащупав ногой тапки, подумал Лев Тимофеевич. — Да, не красавица, но я бы с ней поговорил… Жениться бы не стал, но поухаживал!»
ПРО МИФОЛОГИЮ (И ДРЕВНОСТИ)
«Прекрати забивать голову сказками! Сходи куда-нибудь, ведь ты в Париже!» — уговаривала она себя, но так до вечера и просидела в обнимку с книжкой о двух горбунах.
— Как тебе Круглик? — поинтересовалась Байкалова, когда вечером они чаёвничали на кухне.
— Забавный старикан, — не задумываясь, ответила Ирина. — А как вы познакомились?
— Он нашел меня сам в мой самый первый приезд в Париж.
— Неужели, чтобы взять ваш автограф? — фыркнула Ирина, роняя книжку.
— На самом деле, его интересовало несколько человек в Москве. — Байкалова укоризненно взглянула на Ирину. — Кстати, ты видела сегодняшние русские новости?
— «Под корнями дерева в одной из заброшенных деревень под Смоленском нашли пятьдесят серебряных церковных крестов времен Ивана Грозного»?.. — Ирина профессионально отстранённо процитировала начало одного из репортажей Русской Службы Новостей.
— Между прочим, новый тесть Кима Хазарова имеет к находке непосредственное отношение, — Байкалова поискала глазами пульт телевизора. — Его показывали в самом начале репортажа — маленький такой старичок с торчащими ушками и злыми глазками.
Байкалова, наконец, обнаружила пульт в горшке с декоративной розой и включила телевизор.
— Старичка не помню, — рассеяно пробормотала Ирина. — А кресты серебряные запомнила хорошо. Подождите, Полина, сколько в таком случае лет Жилянской, если её отец — старичок?..
— А тебе сколько? — Байкалова, вытянув шею, мрачно посмотрелась в зеркало.
— Уже двадцать восемь, — вздохнула Ирина. — И я такая старая и такая невезучая, что просто кошмар!..
— А ей скоро сорок три, — Байкалова задумчиво потрогала свои щёки и нахмурилась. — Кстати, у неё не самая хорошая кожа.
— Ну, она неплохо выглядит, откровенно-то говоря, — сочла нужным добавить Ирина. Подруги переглянулись и прыснули.
— И всё-таки я не поняла, при чем здесь отец Жилянской и этот старый клад? — отсмеявшись, пробормотала Ирина.
— Ты со своим шоу, похоже, ничего не знаешь про НИИ мифологии и древностей?! — Байкалова сняла очки и с подозрением воззрилась
— Господи, да сейчас о чём угодно говорят в восторженных интонациях, о женских прокладках, например! — воскликнула Ирина.
— Ира, о них говорят и пишут каждый месяц, а началось все десять лет назад, когда никому не известный кандидат исторических наук выторговал себе НИИ у тогдашнего правительства, и он же предложил себя в качестве директора.
— Десять лет назад себя предлагали очень многие люди, что сейчас со страной, мы видим, — вздохнула Ирина. — Как же ему это удалось? На ум приходит, извините, одно шарлатанство.
Байкалова надела очки и поверх них строго взглянула на Ирину.
— Жилянский обещал правительству, ни много, ни мало, каждый месяц находить крупный клад на территории России, — писательница кивнула на календарь на стене. — Знающие люди утверждают, что половина от вырученных за них денег идёт в государственную казну, а половина Жилянскому.
— Как же им это удается?
— Неизвестно, но каждый месяц НИИ профессора Жилянского находит по кладу, притом, что у него совсем небольшой штат. Я это узнавала по просьбе Круглика.
— А какое ему дело до русских кладов? — хмыкнула Ирина.
— Круглик свой человек в мире древностей, а в штате НИИ действительно всего пятнадцать человек плюс студенты-археологи с кафедры исторического факультета… При этом планомерное извлечение кладов на территории России идёт уже десять лет. Тебе понравилась книжка про горбунов?
— Очень! Неужели такие наследства действительно существуют? — Ирина протянула книжку Байкаловой.
— Если это не рекламный трюк Триединого банка, то, вероятно, существуют. Знаешь, мне для романа просто необходимо подышать воздухом древнего места, где бродят привидения, а Круглик без объяснения причин не захотел везти меня в замок Калю, — пожаловалась писательница.
— Между прочим, мсье Круглик убеждён, что я разговаривала с привидением! — рассмеялась Ирина. — Мои доводы, что это был сторож, он яростно отмёл.
— Неужели там вся крыша в цветах?.. Ну-ка, расскажи мне ещё про замок Калю и про привидение, — попросила Байкалова. — Я так тебе завидую.
Ирина проснулась от назойливого шума — на часах было около четырёх утра, а в кухне кто-то ожесточённо распевался под джазовую музыку. С минуту Ирина уговаривала себя снова заснуть, но не выдержала и встала… В кухне было пусто, а на тусклом экране работающего телевизора соловьём разливался какой-то африканский джазмен… Выпив ледяной воды из бутылки, Ирина выключила телевизор и, не включая свет, на ощупь пошла к туалету. Дверь туалета долго не открывалась и Ирина, не задумываясь, дёрнула её изо всех сил и вскрикнула — на унитазе, сверкая злыми глазками, сидел уже знакомый ей горбун в лиловой накидке и… тужился!