Клубок со змеями
Шрифт:
«Все кончено. Вот теперь действительно все кончено. Быть может, мне повезет, и я еще успею...».
Сильный удар ножкой кровати обрушился на мой левый висок, повергая на ковер. Голова взорвалась тысячей звезд.
Несколько мгновений я не мог понять, что произошло, а потом, сквозь сильный гул в ушах, донесся голос мадианитянина:
— Не ожидал от тебя такой прыти, Саргон, — он закашлялся, шумно вдыхая воздух в легкие, — хорошая попытка, но перехитрить меня снова не получилось. Как ни крути, — он сплюнул, — из меня
Я попытался сесть, но не удалось. Все, на что остались силы, так это повернутся на бок. Затуманенным взором я искал Гасана. Второй факел, которым тот огрел меня по голове, валялся чуть поодаль. Однако вокруг было неестественно светло. Я чуть повернул голову вправо и увидел, что ковер начал заниматься язычками пламени. Когда Гасан уронил факел, искры перекинулись на него, вызвав пожар. Наслаждаться видом разрастающегося огня пришлось недолго.
Перед лицом появились кожаные остроносые сапоги:
— Прощай, господин Саргон. Ты нашел свой конец в доме со змеями, коих так боялся на своем жизненном пути.
— Не трогай Бастет, — прохрипел я, чувствуя, как остатки сил окончательно покидают тело.
Пару секунд он продолжал стоять передо мной, словно безмолвный сфинкс. Затем резко повернулся и стал отдаляться в сторону выхода.
— Можешь не волноваться. Ты скоро встретишься с ней.
Я попытался вскочить, но смешанный жар боли и пламени откинул назад. На фоне разыгравшегося огня, я увидел двуглавого орла. Хеттская печать выпала из-за пояса во время борьбы и теперь молчаливо смотрела на меня. Смотрела, пока на глаза не опустилась тьма.
Я снова стоял здесь. У Западных ворот Вавилона, где начинала свой путь Дорога Процессий, терявшаяся во мраке ночи. Факелы, выстроенные в ряд справа от нее, освещали известняковое покрытие, придавая ему красивый контраст с окутывающей тьмой. Их приятное потрескивание не могло заглушить чувство необъяснимой тревоги, витающей в воздухе. Город по левую сторону был погружен в кромешный мрак, в котором угадывались лишь силуэты вилл вельмож, да очертания пальм. Шелест листьев на ветру навевал страх. Необъяснимый и тягучий, он медленно проникал в душу, заставляя сердце биться учащеннее. Впереди же виднелся Этеменанки. Все такой же величественный и гигантский, но погруженный во тьму.
«Нет. Мне туда не надо. Я должен вернуться к Бастет, как можно, скорее и предупредить ее об опасности. Гасан где-то рядом».
Я развернулся и подбежал к массивным деревянным воротам. Засова не было, но створки оказались закрыты. Подойдя вплотную, я попытался надавить, с силой упершись плечом, но безрезультатно. Набрав в грудь холодного воздуха, я попробовал еще раз, с тем же успехом.
— Открывайся, дурацкая дверь, — прошептал я, готовясь совершить очередную попытку, но голос, раздавшийся сзади, заставил остановиться.
— Ты не сможешь покинуть его. Никто не сможет.
Не было нужды оборачиваться, дабы узнать, кому принадлежат эти слова. Я слишком хорошо
— Я должен, Сему, — выдохнул я, готовясь толкнуть плечом ворота, — я должен.
— Я говорил, бойся хеттского орла, — тоскливо ответил он, — но ты не послушал.
— Какое это теперь имеет значение?! — крикнул я в ночную тишину и оборачиваясь к нему лицом.
Мертвенно-бледный вид старого друга и безжизненные глаза, взгляд которых устремлялся в пустоту, не слишком смутили меня, ибо однажды я уже был здесь и видел тоже самое. Сразу после гибели Азамата. Сему сокрушенно покачал головой, а затем сделал шаг в сторону, словно освобождая мне путь по Дороге Процессий.
— Поговори с Азаматом. Он поможет тебе разобраться.
— Разобраться в чем?
Вялое подобие улыбки появилось на пухлых губах торговца зерном:
— Он поможет разобраться.
Еще раз кинув взгляд на мощные створки ворот, я вступил на Дорогу Процессий:
— Хорошо. Если он поможет мне отсюда выбраться, я поговорю с ним.
— Не поможет, — тоскливо прошептал Сему, но я его не слушал.
Тишину мрачного города заполнил гул от моих быстрых шагов по известняку. Шум ветра в кронах пальм смешивался с треском факелов. Добравшись до русла великой реки, несшей свои темные воды через Вавилон, я увидел перед входом на мост лавку Хазина.
В темноте раздался ровный и лишенный жизни голос толстого караванщика:
— Свежие фрукты, спелые орехи, медные кубки...
Когда я поравнялся с лавкой, голос из-под навеса обратился ко мне:
— Купи место, Саргон.
— Отстань, не до тебя, — огрызнулся я, продолжая движение.
— Ты вернешься, — бросил мне в след Хазин, — ты вернешься, и я продам тебе место, Саргон. Ведь пустоту можно продать. Пустое место должно заполниться.
Волосы зашевелились на моем затылке, а живот скрутило от страха, но я продолжал упорно идти вперед по мосту через Евфрат.
— Свежие фрукты, спелые орехи, медные кубки... — вернулся к привычному зазыванию Хазин.
Преодолев половину моста, я увидел Азамата. Он выглядел точно также, как в прошлый раз. Темные штаны и остроносые сапоги. Его голову украшал шлем-шишак. Из груди торчала рукоятка меча. Только теперь туловище бывшего Главы не защищал пластинчатый доспех. Вместо него на тело была надета плотная коричневая рубаха. Непроизвольно я скосил глаза вниз. Доспех Азамата располагался на мне.
— Здравствуй, мой царь, — произнес он, преклоняя колено.
— Что ты сказал? — выпучил на него глаза я.
Азамат поднялся и посмотрел на меня тем же безжизненным взглядом, что и Сему:
— Вашему Величеству подобает пройти во дворец и занять место на троне.
— Хватит! — прервал я, пытаясь оправиться от шока. — Открой ворота и выпусти меня отсюда!
Слегка склонив голову, Азамат глухо произнес:
— Я не могу.
Я подошел к нему и, не вполне соображая, что делаю, схватил за грудки:
— Еще как можешь! Открой эти проклятые ворота! Мне нужно к Бастет!