Клянусь своим сердцем
Шрифт:
Его глаза внезапно стали дикими, как у маньяка, когда он сделал глубокие вдохи, чтобы успокоить свои нервы.
— Но как только ты уйдешь, он будет моим. Он всегда был моим с того дня, как дал мне место своего самого доверенного человека. Никто никогда не делал этого для меня раньше… Но он сделал, потому что знал, что я особенный. Я был особенным. Я сотру тебя из его памяти, и на этот раз он примет меня. Он должен. Я не хочу, чтобы вся эта тяжелая работа пропала даром, понимаешь?
Его
— Ты хоть знаешь, сколько мне пришлось ждать, пока садовник заберет с поля эти серьги? Мне пришлось собрать все улики, чтобы избавиться от тебя. Но, боже мой, ты на самом деле нечто иное. Встречаешься со своим мужем и планируешь убить Люцифера, — он посмеялся про себя.
Мои глаза расширились от шока, когда я была застигнута врасплох. Откуда он знал?
Это невозможно, потому что в то время он был с Люцифером.
— Как ты могла так поступить с ним? После того, как он простил тебя и обращался с тобой лучше, чем твой муж-садист? — он притворно ахнул.
Я закрыла глаза, внезапно чувствуя безнадежность. Он знал обо мне все, черт возьми.
— Интересно, что сказал бы по этому поводу Люцифер? Будет ли звучать лучше, если мы удалим этот маленький кусочек информации? Пожалуйста, выслушай и дай мне знать, что думаешь. — Он откашлялся и поправил футболку. — Сэр, вы должны убить ее. Она не только предала вас, но и планировала убить. И я могу тебе это доказать, — он достал маленький флакон из кармана спортивных штанов. — Я нашел это в ее сумочке. Должно быть, она встретила Аида и спланировала все это. Убейте ее, сэр, и покончите с этим раз и навсегда.
Каждое его слово было настолько правдоподобным, что любой бы на него купился.
— Да, это звучит лучше, когда не включает в себя то, что твой муж тебя бьет и пытает.
Он хлопнул сам себе и поклонился, как будто только что закончил театральное представление, где он и актер, и зритель.
— Это всегда звучало лучше, когда эта часть не добавлялась. Я знал о тебе все в тот день, когда получил информацию о тебе, хотя и пропустил несколько частей, зная, что он бросится обратно к тебе и спасет от твоего мужа. Это разрушило бы все мои планы, красавица.
Наклонившись ближе, он обхватил мое лицо ладонями. Страх заполз в мои вены и разлился по крови. Когда он достиг моего сердца, меня на мгновение парализовало. Он собирался ослепить Люцифера своей ложью, еще больше отдаляя его от меня, пока я бы торчала здесь.
— Ты же не хотела бы подвергать свою дочь еще большей опасности, верно? Один враг доставляет хлопоты, но два — это очень плохо.
Мои протесты и проклятия были заглушены пленкой, и ему определенно было наплевать на это. Нет. Только не моя дочь.
Я извивалась и тряслась в его объятиях, мотая головой, чтобы убраться подальше от его
Он слегка размотал клейкую ленту, давая мне достаточно места, чтобы шевелить губами.
— Прикоснись к моей дочери или приблизься к Люциферу, и тебе придется заплатить за это в аду. Считай это прощальным подарком, когда я уйду, придурок.
Вместо того, чтобы причинить мне боль или разозлиться, он злобно улыбнулся.
— Я обязательно получу от тебя прощальный подарок, но это будет твоя смерть. — Он заклеил ленту обратно прежде, чем я успела что-либо сказать дальше. — Спокойной ночи.
С этими словами он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь, а я сидела там совсем одна с единственной лампочкой над головой. Единственный свет, который горел в комнате… Единственное, что озаряло меня как знак надежды.
Надежда, от которой я бы так легко не отказалась.
ЛЮЦИФЕР
В отличие от Аида, я не родился трусом. Я сталкивался лицом к лицу со своими собственными демонами и вел свои собственные битвы. И сегодня я собирался сражаться, и я бы выиграл. Я уничтожил бы его так же, как он уничтожил меня.
— Это то самое место? — спросил я Ромеро.
Он кивнул, глядя в землю, и сглотнул.
Он предавал свой собственный народ, своего Капо, чтобы спасти свою единственную семью. Я чувствовал стыд и вину, исходящие от него, когда он подтверждал информацию о складе. Место выглядело заброшенным, и практически невозможно сказать, что все грязные деньги, принадлежащие Аиду, отмывались здесь.
Я набрал номер и нажал кнопку вызова на своем одноразовом телефоне. После первого звонка ответила женщина.
— Это ФБР, — сказал нейтральный женский голос с другой линии.
— Я хотел бы сообщить о секретном штабе. Приезжайте в центр города и поверните направо. Вы найдете заброшенный склад.
— Что там?
— Грязные деньги — десять миллионов, принадлежащих Аиду Ди'Амико.
Без какого-либо дальнейшего взаимодействия я оборвал звонок, бросил телефон на землю и раздавил его ногами. Достав SIM-карту, я избавился от всех улик и кивнул Ромеро, чтобы тот следовал за мной.
Садясь в машину, мы поехали в следующий пункт назначения.
Поездка проходила тихо, именно так, как я предпочитал, но через пятнадцать минут этот ублюдок открыл рот.
— Когда вы отпустите моих жену и сына? Я уже сообщил вам всю информацию, — пробормотал он, глядя в окно.
— Когда дело доходит до мести, ничего не бывает достаточно. Я мог бы убить тебя первым за то, что ты устроил пожар в доме престарелых, так что тебе повезло, что ты жив, — предупредил я, ускоряя движение.
Мы остановились у казино, поставив машину на стоянку.
Я открыл дверцу машины и вышел, заметив, что Ромеро последовал за мной.