Клятва дракона, или Непокорная невеста
Шрифт:
Дагбьярт занимался тем же самым — пытался обнаружить Элину. Закатав рукав, он вертелся, чтобы определить направление, где она может быть, но завитки магического знака на его предплечье лишь судорожно мерцали.
— Бесполезно! — выругался туманный.
— Рен, что сказала тебе жена герцога! — поинтересовался Ёрни.
— Главное, что я узнал: Талария Блэкрок — родная дочь Рихарда Блэкрока и Тайганы.
— Твоя этали — дочь верховной колдуньи? — Железный побратим присвистнул, шокированно вылупившись на меня.
— Но разве такие, как она, не должны обучаться
— Именно! Но Тайгана отдала дочку мужу, нарушив Заветы. Все эти годы герцог скрывал Лиру от Лессы. Когда в замке появилась Калле, делать это стало сложнее, и он отправил ее в захолустье к тетке, а потом и в Долину, куда колдуньям пути нет.
— Ана говорила, что герцог Лиру не любит... — смущенно заметил Аудбьерн. — Полагаешь, он и правда пытался ее защитить?
— Кто знает? Может, и так. А, может, она была для него обузой. — Пожал я плечами. — Одно неясно, зачем Блэкрок заблокировал ее стихийный дар? Логичней было бы заблокировать природный… — И вдруг я догадался: — Хотя, нет! Не логичней! Ведь тогда Таларию отдали бы в пансион для стихийниц, где Лесса легко бы до нее добралась. Значит, он действительно ее прятал.
— Похоже на правду, — согласились со мной побратимы.
— Значит, герцог дочь прятал, а Калле сдала падчерицу Лессе из ревности при первом же удачном моменте? — высказал догадку Ярти. — Герцогиня еще жива после вашего разговора?
— Жива... Но я еле сдержался, — проворчал я. — Интересную историю она мне поведала.
— Не тяни, рассказывай! — поторопил Аудбьерн.
— Если коротко, Лесса задурила Хрустальной Принцессе голову, пообещав забрать дар у падчерицы и передать его Миррэ. Вы же знаете, как относятся к пустышкам в древних родах? Калле слабенький маг, и на себе испытала все прелести подобного отношения. Она по-своему желала дочери добра, и Лесса ловко сыграла на ее материнских порывах, чтобы добраться до Таларии.
— И Калле поверила? Но никакого переноса магии не существует! Это же бред! — недоверчиво скривился Ёрни.
— Я тоже так думаю и полагаю, что Лесса желает насолить Тайгане. Скорее всего, хочет лишить ее звания верховной, предъявив остальным колдуньям живое доказательство нарушения одного из главнейших Заветов, — изложил я свою мысль.
— Лессе плевать на Заветы. Она планирует то, что не удалось в прошлом — забрать себе Лесной Колодец! — верно понял меня Ёрни.
Туманный молчал, о чем-то сосредоточенно думая, и я поинтересовался:
— Ярти, а ты что скажешь?
>— Скажу, что наши девочки в большой беде!
— Зачем нагнетаешь? И так тошно! — рассердился на него Ёрни.
— Мне тошно не меньше, чем тебе! А то и больше!
— Парни, довольно! — остановил я очередную перепалку. — Дагбьярт, поделись мыслями, если они есть.
— Если все так, как вы говорите, то зачем Лессе Элина и Ана? Достаточно было бы Таларии. Но если хоть на миг предположить, что перенос дара возможен, то Лессе нужно как можно больше сильных магов!
Мы молча уставились на Ярти. Эта мысль приходила в голову и мне, но я гнал ее от себя до последнего,
Побратим покачал головой, решительно глядя исподлобья. Его кулаки были сжаты, а челюсть он выпятил вперед, словно приготовившись спорить и сражаться.
— Рен, я… Я больше не могу стоять здесь и ничего не делать. Элине нужна моя помощь. Ей сейчас страшно. Я должен ее отыскать!
Наплевав на риск потерять крылья, если Напасть внезапно настигнет его в воздухе, Дагбьярт обернулся и, оттолкнувшись от земли, штопором взмыл в ночное, усыпанное звездами небо. Его гибкое драконье тело окуталось туманом, и снизу казалось, что это просто странное облако плывет по небосводу…
— Ну почему я не догадался захватить средоточие? Почему я такой идиот, а? Рен, скажи мне? — Ёрни ухватил меня за грудки, ощутимо встряхнув.
Затем толкнул, но я перехватил его руки. Крепко сжал запястья, но так ничего и не сказал. Боль, которую я рассмотрел в глубине глаз побратима, я и сам чувствовал сердцем. Ёрни беспокоился за свою рыженькую не меньше, чем любой дракон за истинную пару, и этот страх разъедал побратима изнутри не хуже проклятья.
Я отпустил его руки, и Ёрни попятился, продолжая смотреть мне в глаза. Мы разговаривали взглядами: я предупреждал, что Ана все же не истинная, а он отвечал, что ему все равно, и другой не надо…
Звериный рык разнесся над округой, когда в минутном бессилии побратим развернулся и шандарахнул могучим кулачищем по большому мшистому валуну, расколов тот на две части. Соседний — вдруг ожил и отскочил в сторону, испуганно глядя на нас. Это был не валун, а Камешек, о котором мы все напрочь забыли!
И тут рука Ёрни вдруг вспыхнула. Сквозь ткань рубашки, в которой он выскочил на улицу, не озаботившись одеться, пробились лучи яркого света, и рукав, сдавшись, осыпался пеплом, открыв могучее предплечье. Прямо на наших глазах оно покрывалось пылающими огненными знаками!
Друг замер, часто дыша и неотрывно глядя на руку. Когда новые завитки перестали появляться, а свечение угасло, он резко вскинул голову и посмотрел на меня.
— Рен, я… Анатрана… Она моя истинная пара! Она!
На моих глазах случилось настоящее чудо, и при иных обстоятельствах я бы искренне порадовался за друга, но не сейчас. Если до сего момента у Ёрни был шанс пережить все это и найти истинную, которая помогла бы справиться с горем утраты, то теперь помочь будет некому. Он рискует так же, как и мы с Ярти.
А что будет, если Лесса заполучит сразу трех истинных и одним махом уничтожит нас всех? Она сможет обезглавить Седые Пики, ослабив весь Север. Сердце сковал холод. Темная тень грядущей беды поднялась за моей спиной, занося когтистую лапу…
— Рен, прости...
Не говоря больше ни слова, Ёрни обернулся. Впечатляющих размеров ящер, будто обшитый бронированными листами голубоватой стали, тяжело оттолкнувшись от земли, взмыл в небо. Казалось, гигантским крыльям трудно удерживать столь мощное тело, но я знал, что это не так. Побратим мог дать фору любому дракону в выносливости и дальности полета.