Клятва Грейсона
Шрифт:
Я улыбнулась, пытаясь сдержать рыдание, внезапно ослабев от облегчения.
— Я тоже была верна тебе. В тот день в Напе я была с Купером только потому, что это было частью плана, и он думал, что я все еще живу там. Я должна был выяснить, на каких мероприятиях он будет присутствовать. После этого я начала придумывать отговорки. Я никуда не ходила с ним ни в тот вечер, ни в какой-либо другой.
Он на мгновение зажмурился.
— Мне так жаль, что я когда-либо сомневался в тебе.
Я покачала головой.
— Это выглядело плохо, я знаю. Я бы объяснила,
— Я был ужасен. За гранью ужасного.
Я приложила пальцы к его губам и шмыгнула носом, глядя ему в лицо.
— Тебе было больно.
Он кивнул с выражением боли и вины на лице.
— Я была уверена, что ты отдашь мне документы на развод. Ты не согласился на сделку моего отца?
Он покачал головой.
— Нет, я этого не делал. Лучше умру с голоду.
Я посмотрела вниз.
— Что ж, это удобная позиция, потому что мы все еще можем умереть с голоду. Я не знаю, сколько времени потребуется, чтобы снять арест с бабушкиных денег, если мой отец все еще будет настаивать на этом. Он мог бы…
— Оказывается, Джессика Хоторн была заинтересована в инвестициях в семейный виноградник.
Я наклонила голову, глядя на него в замешательстве.
— Она сделала это? — я мало знакома с ней. Она согласилась дать мне деньги для финансирования моего плана, но была немногословна и пренебрежительна.
— Да, — он улыбнулся, и в его улыбке была нотка удивления. — И, — продолжил он, — я хочу, чтобы ты знала, что пришел ко всем выводам о своих чувствах к тебе и обо всех способах, которыми я вел себя как полный осел, прежде чем узнал, что ты сделала для меня, для нас, — он сделал паузу, — как бы возмутительно это ни было, — он, казалось, не мог не добавить это.
Я сглотнула, моя улыбка исчезла, когда я посмотрела вниз.
— Я строила планы и интриги… — я посмотрела ему в глаза. — Я должна была, Грейсон. Не знала, действительно ли ты согласишься на сделку моего отца или нет, но, если бы ты это сделал, он разрушил бы твое имя и весь прогресс, которого ты добился в исправлении своей репутации, а если бы ты этого не сделал, то остался бы без гроша. И это все была бы моя вина. Я должна была это исправить. Должна была попытаться, — слезы навернулись мне на глаза.
Он шагнул ко мне, на его лице появилась нежная улыбка.
— Знаю, маленькая ведьма. И нам есть о чем поговорить на эту тему. Но сначала я хочу, чтобы ты знала, что я был неправ, когда сказал, что ты хоть чем-то похожа на своего отца или на моего. Ты действительно строишь планы, это правда, — он улыбнулся и провел пальцем по моей скуле, — но твои идеи наполнены любовью и радостью жизни, как и ты. Ничего плохого не может исходить от тебя, Кира, потому что в тебе нет ничего плохого.
Облегчение и счастье незаметно потекли по моим венам. Я покачала головой.
— Я больше не буду строить планы, — настаивала я. — Я имею в виду… если только это не что-то очень, очень важное, — я отвела глаза в сторону. — Или, ну, если только…
Мои слова оборвались, а глаза метнулись к его лицу при звуке его мягкого смешка, его взгляд
— Хорошо, — тихо сказал он. — Я люблю тебя, Кира. Никогда не перестану это повторять. Я готов бросить вызов шипам. Я с головой окунусь в них ради тебя.
— Звучит болезненно, — выдохнула я.
Он рассмеялся.
— Я надеюсь, что это была метафора. Шарлотта, — сказал он в объяснение.
Ах, да, Шарлотта.
Она звонила и проверяла меня каждый день, и, хотя я не делилась своей последней ОЧЕНЬ ХРЕНОВОЙ ИДЕЕЙ, пока все не закончилось и запись не была отправлена в новости, она поддерживала меня своими мудрыми советами и словами утешения, и больше всего предлагала свою материнскую любовь.
— Роза, — сказала я. — Я поняла.
Его губы изогнулись в мальчишеской улыбке, и он убрал прядь волос с моего лица. А потом он стал печально-задумчивым.
— Хотел бы я, прислушаться к ее словам раньше. Мы могли бы избежать этих последних нескольких недель.
Эмоции переполняли меня, и по моей щеке скатилась слеза. Грейсон большим пальцем смахнул ее. Я уловила блеск серебра и присмотрелась повнимательнее к его руке.
— Ты нашел кольцо? — спросила я.
— Да, — сказал он. — И, если оно все еще мое, я никогда его не сниму.
Я кивнула.
— Да, оно твое, — прошептала я. — Мне жаль. Мне очень жаль, что я скрывала от тебя тайну о моем отце и твоем деле. Я никогда не хотела причинить тебе боль. Я тоже люблю тебя. И никогда не переставала. И никогда не перестану. Мой дракон.
Облегчение читалось на его лице, прежде чем он хрипло спросил:
— Теперь я могу тебя обнять?
Я энергично кивнула головой и шагнула в его объятия. Он улыбнулся и потерся о мой лоб своей грубой, мужественной челюстью.
— Возвращайся домой со мной, Кира, — прошептал он. — Возвращайся домой. Пожалуйста. Позволь мне доказать, что я могу быть мужем, которого ты заслуживаешь.
Я кивнула, прижавшись к его груди, вдыхая восхитительный аромат свежего дождя и моего мужа. Моего мужа, который любил меня и хотел, чтобы я вернулась домой вместе с ним. Страдания, горе и страх последних недель внезапно захлестнули меня, и я задохнулась от рыданий, сильнее прижимаясь к нему. Его руки обхватили меня, и он прижался щекой к моей макушке.
— Пожалуйста, не плачь, Кира, — прошептал он. — Я больше никогда не хочу быть причиной твоих слез.
Я кивнула, схватившись за его рубашку и вглядываясь в его выражение лица, пылающее любовью и нежностью.
Он взял мое лицо в свои руки и наклонился, чтобы поцеловать меня. Я жадно поцеловала его в ответ, наслаждаясь его вкусом, ощущением его губ на своих. Я так по нему скучала. Он отстранился, сцеловывая слезы, стекающие по моим щекам, его дыхание было горячим на моей коже. Подняв свой рот к его, я целовала его снова и снова, пробуя соленую сущность моей сердечной боли на его губах, радуясь тому, как наши поцелуи снова делают ее сладкой. Мы перевели дух, когда мои слезы наконец стихли.