Клятва орков
Шрифт:
— Еще минуточку, — попросил Нестор, заметив изменение во взгляде пленника. Казалось, внезапно его стало сильно беспокоить небо, и Нестор понял, что человек боится не его и не Гурна, а того, что могло таиться там, в клубах дыма.
Отвратительное тягучее чувство в животе заставило его поднять глаза — как раз в тот самый миг, когда тишину ночи пронзил ужасный крик!
Из кратера вулкана поднялся василиск. На фоне мерцания внутри горы отчетливо был виден силуэт твари. Она поднималась в воздух на своих кожистых крыльях, дважды облетела Змеиную
— Проклятье, скорее прочь отсюда! — выдавил из себя Нестор.
На площади василиск легко мог заметить их своими глазами, подобными глазам хищной птицы.
Гурн выпустил туземца, после чего человек втянул голову в плечи и понесся прочь, словно ласка, в одну из прилегавших к площади прямых улиц.
— За ним! — прошипел Нестор, и они с Гурном последовали за кальанарцем, причем им с трудом удавалось не потерять его из виду в узких улочках, то шедших под гору, то с горы, к тому же еще и слабо освещенных.
Они снова услышали крик василиска, и когда Нестор отважился бросить взгляд наверх, то увидел, что чудовище летит прямо над крышами города. Он выругался и снова побежал вслед за кальанарцем. А тот исчез уже в следующий миг. Переулок заканчивался широкой лестницей, по обе стороны окаймленной домами. Туземца и след простыл.
— Оборванец бежать! — прорычал Гурн. — Лучше разбивать череп, я тебе уже говорил.
— Да, — согласился Нестор, — вероятно, ты был прав…
Он еще не договорил, когда одна из дверей слегка приоткрылась. В темноте, царившей за ней, показалось лицо туземца. Он бросил нервный взгляд на небо, затем махнул рукой Нестору и Гурну.
— Ты смотри-ка! — прошептал Нестор. — Похоже на то, что мы приобрели друга.
Гурн проворчал себе под нос что-то не очень радостное.
— Лучше череп разбивать, — настаивал он, а затем последовал за своим спутником в дом.
Обоим пришлось пригнуться, чтобы пройти под низкой дверью. В доме было не совсем темно, но потребовалось некоторое время, чтобы глаза привыкли к слабому свету, исходившему от камина. Затем они увидели, что человек был в доме не один. С ним были жена и дети, все выглядели довольно жалко, одеты в лохмотья. Они испуганно смотрели на гостей, особенно часто взгляды задерживались на ледяном варваре, который был выше их раза в полтора и не мог в комнате даже выпрямиться.
— Смотри-ка, — произнес Нестор. — Похоже на то, что мы обрели семью.
— Корр, — проворчал Гурн, и добавить к этому было нечего.
Квия была рада тому, что снова оказалась под густым лиственным пологом Изумрудных лесов. Как тяжело ни далось ей прощание с Бунаисом и его товарищами, она испытывала облегчение от того, что оставила позади негостеприимную местность к востоку.
Воздух там был горячим, пронизанным ядовитыми испарениями, и надо всем нависала вечная угроза, поэтому амазонки и объявили ту землю запретной территорией. Говорили, что зло берет свое
То, что Бунаис направлялся именно туда, с одной стороны, огорчило амазонок, а с другой, они искренне надеялись, что отец-основатель их рода сумеет остановить силы зла, исходящие оттуда. И именно эта надежда и окрыляла Квию во время обратного пути в деревню.
Теперь, когда она была одна, без попутчиков, ей уже не нужно было идти пешком. Она продвигалась вперед так, как это делают амазонки: перепрыгивала с дерева на дерево высоко над землей и время от времени перелетала по воздуху на лианах. Таким образом она наполовину сократила путь, на который с мужчинами ей потребовалось почти шесть дней. Ночью Квия спала в кронах деревьев, старательно следя за тем, чтобы вокруг не было лиан.
Время от времени амазонка возвращалась на землю, чтобы поискать пищу. Она проворно спрыгивала и, словно кошка, приземлялась на мягкий, усеянный листвой лесной грунт, сжимая обеими руками копье — никогда не знаешь, не притаился ли поблизости хищник, тоже решивший поохотиться.
В один из таких перерывов Квия вдруг услышала подозрительные звуки — треск и шорох в подлеске, сопровождаемые мягкими толчками, которые девушка ощутила по вибрации лесной подстилки.
Амазонка сразу поняла, что впереди ездовая птица, причем животное, должно быть, очень измотано, возможно, даже ранено. Квия с облегчением вздохнула и выпрямилась, и спустя один удар сердца появилось пернатое.
Его вид потряс девушку до глубины души.
Серо-голубое оперение птицы во многих местах потемнело и опалилось, осанка и покачивающаяся из стороны в сторону опущенная голова говорили о полном истощении. Вероятно, животное пробежало все расстояние из деревни сюда без остановки. Но когда Квия увидела всадницу, лежавшую поперек неоседланной спины птицы без сознания, это повергло девушку в шок. Одна рука седока была залита кровью.
— Зара! — в ужасе воскликнула Квия, узнав предводительницу их племени.
Ездовая птица хрипло крикнула и беспокойно заплясала на своих тоненьких ножках.
Несмотря на волнение, присутствие Квии благотворно повлияло на пернатое. Квия убрала руку Зары с шеи птицы, стянула женщину, чтобы устроить на мягкой листве.
— Квия, — прошептала та, узнав сестру по оружию. — Что с Бунаисом?..
— Не беспокойся, — быстро проговорила Квия. — С Бунаисом и его спутниками все хорошо. Я довела их до опушки леса, а затем повернула назад.
— Э-это хорошо… — волна боли накатила на Зару. В ее левом плече зияла глубокая рана, не перевязанная и не обработанная. С учетом количества крови, которую потеряла Зара, жить ей оставалось недолго. Лицо ее уже сильно побледнело, а взгляд начинал стекленеть.
— Что случилось? — в отчаянии спросила Квия, на глаза которой навернулись слезы.
— На-нападение, — прошептала Зара. В ее голосе не осталось и следа былой властности предводительницы амазонок, лишь слабое хрипение.