КЛЯТВА ВЕРНОСТИ
Шрифт:
– Кое-что из этого логично, но они не смогли бы угадать частоты, и они бы никогда не угадали коды для открывания замков.
– Это значит, у них был источник внутри? – спросил Френк Мид.
– Похоже, – ответил Тони. – Наверное, это тот, кто имеет доступ к МИЛЛИ. Но я не представляю, кто это может быть.
– Я тоже, – сказал Боннер. – Мне ненавистна мысль, что кто-то так вероломен…
Мид спросил:
– В чьем штате он может быть?
– Может быть, в твоем? – предположил Рэнд. Мид покачал головой.
– Никто из моих людей
– Непременно, – сказал Боннер. – Мы посмотрим, что можно сделать, утром. Но сейчас нам не нужно еще одно вторжение. Полковник, ваши отряды подняты по тревоге?
– Так точно, – ответил Кросс. Он погладил свои почти невидимые тонкие усы, а затем сложил руки вместе и осторожно положил их на стол перед собой, где он мог их видеть. – Я удвоил количество наблюдателей в Центре безопасности, и отправил группы с собаками патрулировать по периметру. Так же, с вашего позволения, я хотел бы видеть список допущенных к МИЛЛИ.
Боннер согласно кивнул.
– Я уже приказал МИЛЛИ подготовить сообщение. Тони, возможно ли, что они нашли путь получения информации из МИЛЛИ, не оставляя записи?
– Конечно. Ты делаешь это все время. А также Барбара. И твои заместители, и Делорес. Любой, имеющий имплантат, или терминал и неограниченный доступ.
– Существуют ли записи, кто и какой файл запросили, и когда? – спросила Барбара Черчворд.
– Конечно, – ответил Тони. – Но записи о доступе не защищены. Почти любой может их изменить.
– Почему это так? – потребовал ответ Мид. – Мне кажется, это очень небрежно.
– Ну, всякий раз, когда мы устанавливаем закрытые файлы, это усложняет программы. Со сложными программами трудно обращаться. Мы можем это делать, но это будет дорого, – ответил Тони.
Боннер сжал губы.
– Хорошо, это другая проблема, которая должна подождать до утра. – Он глубоко вздохнул. – Сын Планше… Он более могуществен, чем мэр! Он действительно может причинить нам вред, и мы должны предположить, что он попытается.
– Козел отпущения, – сказал Сандерс. – Он захочет козла отпущения. Меня.
– Ну, тебя он не получит, – возразил Боннер. – Джонни, как там ситуация с законом?
– Ничего хорошего, – ответил Шапиро. – На данный момент все в порядке. У нас есть полицейское отделение, и там происшествие зафиксировано. Но это произошло час назад, и сейчас мы уже должны сообщить в офис коронера округа. После того, как мы это сделаем, дело перейдет в юрисдикцию людей окружного прокурора.
– Можем мы воспротивиться этому? Шапиро решительно покачал головой.
– Нет, такого способа нет. Тодос-Сантос имеет много юридических иммунитетов, но мы все равно являемся частью округа Лос-Анджелес и штата Калифорния. Мы ничего не можем с этим сделать…
– Мне бы хотелось проигнорировать это, – сказал Фрэнк Мид. – Закопать их поглубже и послать к черту администрацию Лос-Анджелеса.
– Будь
Мид поднял руки, похожие на маленькие окорочка.
– Да, я знаю. Это была просто мысль. – Он опустил свои руки на стол жестом бессильного гнева. – Но будь все проклято, Планше будет стараться навредить нам сейчас, когда началась кутерьма с поступлением наличных денег. Это чертовски неподходящее время для войны с Лос-Анджелесом.
– Никогда не бывает времени действительно благоприятного для ведения экономической войны, – сказала Черчворд.
– Джон, что произойдет, когда мы сообщим об этом? – спросил Боннер.
– Они попытаются арестовать мистера Сандерса?
– Вероятно. В принципе они не должны делать это, но, учитывая политическую ситуацию, они произведут арест, если на этом будет настаивать Планше.
– Мне это очень не нравится, – пробормотал Фрэнк Мид.
Престон Сандерс засмеялся. Его смех звучал ужасно.
– Но мистер Мид, вы всегда были так уверенны, что я провалюсь. Вот это и произошло.
Мид был шокирован.
– Эй, Сандерс, я этого не заслужил!
– Не стоит так говорить, Прес, – сказала Барбара Черчворд. Она говорила спокойным профессиональным голосом. – Арт, мы знаем, что произошло. Нам еще нужен Прес?
Боннер нахмурился.
– Он мой заместитель…
– Накачанный по глаза успокоительным, – сказала Черчворд. – Я предлагаю позволить ему пойти и хорошо выспаться.
– Думаю, ты права. Хотя мы уточним одну вещь. Люди из Лос-Анджелеса не заберут Сандерса в тюрьму. Они могут допрашивать его, но только здесь.
– Все согласны?
Хором зазвучали слова согласия, однако Шапиро молчал. Адвокат выглядел встревоженным.
– Это будет нелегко сделать, Арт. Если они решат его арестовать, как мы сможем им помешать?
– В настоящий момент он слишком болен для перевозки. Доктор Файндер, позаботьтесь об этом. Поместите Преса в вашу больницу и держите его там. Никаких посетителей без моего разрешения, только не говори, что это мое разрешение, говори, что доктора Вайнтрауба. Это сработает, Джони?
Шапиро медленно кивнул.
– Я думаю да. Лучше было бы привлечь к делу пару психиатров. Мы должны иметь для этого вескую причину.
– Я не сумасшедший, – запротестовал Сандерс. – Черт побери, я не сумасшедший!
– Никто не говорит, что ты сумасшедший, – резко оборвал его Боннер. – Но лучше, если мы скажем, что ты «эмоционально расстроен, неуравновешен».
«А это действительно так», – подумал Тони Рэнд. – Прес, все в порядке. Ты просто затихни и бормочи что-нибудь время от времени. И знаешь, придумай несколько хороших историй для городских психиатров. Например, что ты видишь зеленых змей, выползающих из вентиляционных отверстий и летающих фиолетовых людоедов в твоей ванне. Если тебе не хватает воображения, я приду и помогу тебе.