КЛЯТВА ВЕРНОСТИ
Шрифт:
– Да ты видел его лицо, когда он говорил о ней? Он до сих пор ее любит. Делорес об этом знает, все остальные знают, за исключением, наверное, самого Тони.
– Я был бы рад видеть Тони счастливым, а это было в те несколько дней, когда у него была Делорес.
– Он будет счастлив с Женевьевой. Поверь мне.
– Она никогда этого не сделает, – сказал Тони.
– Ты этого не узнаешь, пока ее не спросишь.
– Но
Барбара кивнула.
– Это верно. Но я сама могла бы поговорить с ней о тебе, Тони. Выяснить, что она думает. Если будет нужно, я привезу ее сюда. Они не смогут следить за мной внутри Тодос-Сантоса!
Я ЗАНИМАЮСЬ ПЕРЕСЫЛКОЙ ЗАТРЕБОВАННЫХ ФАЙЛОВ.
– Не отвечай на любые другие запросы полиции до окончания этой пересылки.
ПРИНЯТО. В ДАННЫЙ МОМЕНТ ПОЛИЦИЯ ВХОДИТ В ВАШ КАБИНЕ Т. С НИМИ САНДРА УАЙЕТ.
– Я буду благодарен тебе, Барбара, – сказал Тони. – Я… я думаю, что она поедет.
– Посмотрим.
– БОСС, ЭТО САНДРА. Я ГОВОРЮ В СКРЫТЫЙ МИКРОФОН. НЕТ ВОЗМОЖНОСТИ, ЧТОБЫ ВЫ МНЕ ОТВЕТИЛИ. ПОЛИЦЕЙСКИЕ ПРИВЕЗЛИ СЮДА ЭЛИС СТРАЛЕР. ОНИ ПЫТАЮТСЯ УГОВОРИТЬ ЕЕ, ЧТОБЫ ОНА ПОМОГЛА ИМ В ИХ ПОИСКАХ. ОНИ ОБЕЩАЮТ ЕЙ ОСВОБОЖДЕНИЕ ОТ СУДЕБНОГО ПРЕСЛЕДОВАНИЯ. ПУСТЬ МИЛЛИ МИГНЕТ ОСВЕЩЕНИЕМ ВАШЕГО КАБИНЕТА, ЕСЛИ ВЫ МЕНЯ ПОНЯЛИ.
– Ах ты, черт, – сказал Боннер вслух. – МИЛЛИ, мигни лампами освещения в моем кабинете. Тони, они привезли сюда Элис. Сможет ли она помочь им найти в МИЛЛИ что-нибудь, чего мы не хотим им показывать?
– Возможно, – ответил Рэнд. – Но ведь мы занимались обычными делами…
– Я сделал кое-что не совсем обычное, – сказал Боннер. – В частности, стер твои коды доступа, а также убрал твое имя из записи доступа к планам Зала городского Совета и тюрьмы, и тому подобное.
– Но все-таки мы могли что-нибудь забыть, – сказал Рэнд.
– Например?
– Если бы мы знали, мы бы это не забыли, – сказала нетерпеливо Барбара.
– А мы, вероятно, что-нибудь забыли, – сказал Рэнд. – Мы никак не можем быть уверены, и… ну, Элис сама могла спрятать несколько файлов.
– Но ведь она не знала ни о чем противозаконном, правда? – спросил Боннер.
– Нет, но она может доставить нам неприятности.
– А тем временем продолжаются экономические неприятности, – сказала Барбара. – Эта забастовка может нанести нам ущерб…
– Уже наносит, – ответил Боннер.
– Правильно. Итак. – Барбара внезапно встала. – Арт, наступило время прекратить эту войну. Я думаю, мы должны провести переговоры о мире.
– Ты считаешь, что мы готовы?
– Мы можем подготовиться.
Через сосцевидный отросток височной кости ему полились шепотом новые данные.
– Святой боже. Дорогая, ты просто
– Ведение экономических войн – моя специальность. – Итак, – сказала она, – позвони Маклину Стивенсу, и попроси его привезти сюда члена Совета Планше. Тони, у нас есть около часа на обсуждение. Каким образом Тодос-Сантос может оказать давление на Лос-Анджелес?
Арт Боннер оглядел свой разгромленный кабинет и выругался. Все было перевернуто вверх дном, в стенах были дыры, была оббита штукатурка и разорвана обивка на мебели. Повсюду валялись книги.
– Я хотела убрать здесь, – сказала Делорес, и сплюнула. – Полицейские! Я могу немного прибрать здесь до вашей встречи…
– Оставь все как есть, – сказал Боннер. – Главное – удостовериться, что здесь не осталось их жучков, а наши камеры работают.
– Мы сделали это в первую очередь, – сказала Делорес. – Конечно, это добавило беспорядка…
– Все правильно. – Арт сел за свой стол и посмотрел на информационные экраны. – Тони, ты на месте?
КОНЕЧНО. Буквы поползли по экрану на пульте. ВИЗУАЛЬНЫЕ И ЗВУКОВЫЕ ДАТЧИКИ РАБОТАЮТ ХОРОШО.
– Это хорошо.
МАКЛИН СТИВЕНС И ЧЛЕН СОВЕТА ПЛАНШЕ ПРИБЫЛИ НА ЮГО-ВОСТОЧНУЮ ВЕРТОЛЕТНУЮ ПЛОЩАДКУ.
– Спасибо тебе. Связь с Барбарой Черчворд. «Ты там, дорогая?»
– Я здесь. У Тони тоже есть кое-какие идеи.
– Вот так, детки. Наступает время расплаты.
Входя в большой кабинет, Джим Планше-старший сжал губы в тонкую полоску. Это было здесь, подумал он. Прямо здесь. Здесь отдали приказ, и мой мальчик умер. Прямо здесь.
Он прошел вслед за Маклином Стивенсом, не слыша представлений и приветствий, и не замечая сначала ничего вокруг. Наконец он огляделся, и увидел разрушения. Дыры в стенах и потолке. Разбросанные на полу книги, покрытые пылью от штукатурки и растоптанные. Некоторые из них, казалось, были дорогими альбомами по искусству. Дверцы шкафов были раскрыты и сорваны с петель, ковры разрезаны.
– Ваши полицейские были довольно дотошны, – сказал Боннер. – Они ничего не нашли, но ведь они этого и не ожидали.
– Это не мои полицейские, – ответил Стивенс. – Это люди шерифа, а не мои.
– Чепуха. Вы могли бы отозвать их в любое время, если бы захотели, – возразил Боннер.
– Вы потеряли кабинет. Я потерял сына, – холодно сказал Планше.
– Я сожалею о вашем сыне, – сказал Боннер. – Если бы у нас был какой-нибудь способ спасти его, мы бы это сделали, но он был слишком убедителен! Нас самих предали. Элис Стралер – это она сказала вашему сыну, как можно пробраться сюда? Люди шерифа говорили, что хотят освободить ее от судебного преследования.