Клятва воров
Шрифт:
– По крайней мере, мы нашли то, что от него осталось. Похоже, он упал в овраг, и животные добрались до него раньше нас.
Один мужчина подтвердил слова Пакстона, сказав, что, видимо, до него добралась стая гиен.
Бэнкс отошел от меня и посмотрел на мешок, лежащий на столе.
– Это? – Он поднял мешок и перевернул его вверх дном. Распухшая, перепачканная кровью рука выпала наружу и упала на стол. Олиз охнула и отвернулась. Несколько солдат побледнели.
Я прислонилась к стене, пот выступил на ладонях.
– Нет, – сказала я. – Это не он. Это не его рука. Это не рука патри. –
– Правда? Почему ты так уверена? – ответил Бэнкс, его голос вдруг стал тошнотворно сладким. – Пойдем, посмотрим поближе.
Я не сдвинулась с места. Он склонил голову набок, рассматривая руку.
– Согласен, она в довольно плохом состоянии, но, думаю, этого следовало ожидать, ведь животные дрались за нее.
Он достал из кармана платок и перевернул изуродованную руку, затем улыбнулся Пакстону.
– Наконец-то. Молодцы, ребята.
Внимание Пакстона переключилось на меня, он оставался неподвижен и молчал, ни одна из обычных самоуверенных реплик не слетела с его языка, но его последнее предупреждение, сделанное несколько месяцев назад на бирже, пронеслось у меня в голове: «Будь осторожна, кузина. Помни: люди не всегда такие, какими кажутся». Пакстон охотился на своих родственников? Неужели он еще более мерзкий, чем я могла себе представить?
– Нет, – сказала я твердо. – Ты ошибаешься. И ты будешь отвечать перед патри. Он – власть Хеллсмауса и…
– Уже нет. – Бэнкс осторожно взял руку и потянул за один из пальцев. – Вот, для меня это лишь дешевое украшение. Можешь взять его себе. Считай своим трофеем. – Он еще раз сильно дернул раздувшийся палец и бросил что-то в меня. Предмет со звоном покатился по полу и упал к моим ногам. Что-то золотое. Я опустилась, чтобы поднять, но потом не смогла встать.
Я держала на ладони кольцо.
Золотое кольцо с печаткой. Кольцо Джейса.
«Это только начало, Кази».
«Я обещаю».
«У нас впереди целая жизнь».
Во рту появился солоноватый привкус. Я сжала зубы, прикусив щеку. Пол в комнате накренился. Я оступилась и упала на колени. Животные добрались до него. Свет померк. Голоса исказились, в моих ушах зазвучали неразборчивые слова. Я посмотрела на Пакстона, но мой взгляд не мог сфокусироваться. Его лицо было размыто, а потом чьи-то руки подхватили меня под мышки, поднимая и таща, но я не видела, куда мы идем. Все плыло в холодной дымке, будто я упала глубоко в реку, без слов, без дыхания, не могла выбраться на поверхность, и не было никого, кто протянул бы руку и вытащил меня.
Грейсон пишет на стене большими буквами наши имена, всех двадцати трех человек. Смотрится значительно. Неизменно. Он пишет и наш возраст. Самому младшему всего три года.
Грейсон говорит: «Мы сильны, но вместе еще сильнее».
Каждый день, когда смотрю на наши имена, чувствую себя выше, умнее, сильнее.
Глава десятая
Кази
– Прислонись ко мне. Я держу тебя. Плыви по течению.
Руки Джейса обхватывают меня, крепко держат, приподнимая каждый раз, когда погружаюсь под воду.
– Я держу тебя, Кази. Вытяни ноги вперед. Еще чуть-чуть. Ты сможешь.
– Не могу, Джейс. Не могу без тебя.
Я чувствую, как падаю, опускаюсь глубже, не волнуясь больше, не желая дышать. Легче отпустить все, сдаться. Тело онемело и стало тяжелым. Я смотрю, как пузырьки воздуха поднимаются вверх, словно сияющие нити белого жемчуга.
– Ты справишься, Кази. Плыви по течению.
– Только с тобой, Джейс, – прошептала я. – Только с тобой…
– Ты не спишь?
Жемчуг исчез, и я, выпрямившись, вскрикнула. В кресле в углу комнаты сидела краснощекая женщина. Она поднялась и взяла поднос со столика.
– Бульон, – сказала она, подойдя ко мне. – Приказ короля. Он хочет, чтобы ты поела и набралась сил.
Я оглядела красиво обставленную комнату. Где я? Это сон? Я оценила женщину и обстановку. Женщина безоружна, охраны не видно, но желание бежать пропало. Я потрогала языком внутреннюю сторону распухшей щеки. Это не сон. Имеет ли это значение? Куда бежать? К кому? В еще один кошмар?
Я осознала ее слова.
– Король? Король здесь?
– Он сам все объяснит. Я дам ему знать, что ты проснулась. – Она поставила поднос на кровать рядом со мной и ушла.
Попыталась нащупать в кармане солдатский нож и гвозди, которые вытащила из дивана. Они исчезли. Неужели она их забрала? Я сидела на кровати с балдахином, среди роскошного постельного белья. Это комната гостиницы? Я уставилась на блестящую миску с бульоном. Вместо чувства голода к горлу подступила желчь. Я перелезла через кровать, но при первом шаге мои ноги подкосились, и я упала на пол. Кольцо Джейса выпало из ладони, в ушах раздался звон золота. Резкий звук, как нож, проникающий под кожу. «Глубже, – подумала я, – глубже». Хотела умереть. Хотела погрузиться в пол и исчезнуть, но мои жизненные правила толкали меня двигаться дальше.
Завтра, Кази, умирать будем завтра.
– Нет, – я задыхалась, – не в этот раз.
Боль заполнила мою грудь, и я резко вдохнула, пытаясь сдержать ее. Не надо, Кази. Не надо. Он не умер. Если бы зарыдала, это стало бы признанием, что его на самом деле нет. Но грудь разрывалась, я сдавленно хрипела и, казалось, умирала. Я рискнула и проиграла. Все, что позволила себе полюбить за последние месяцы, рассыпалось, исчезло. Завтрашнего дня не будет, ничто больше не имело значение. Я пуста и никогда не почувствую себя снова живой.