Клятва всадника ветра
Шрифт:
– Что ж, - сказал он с легкой улыбкой, - полагаю, я должен считать это улучшением, учитывая ваши первоначальные комментарии ко мне.
– Гнев Кериты всколыхнулся, но она твердо подавила его, и он продолжил.
– И должен признать, - продолжал он, - что я рад видеть именно такую беспристрастность и готовность рассмотреть все доказательства, которых я ожидал от защитника Томанака. Тем более что у меня самого есть репутация упрямца. Я знаю, как трудно любому человеку, какими бы честными или благими ни были его намерения, по-настоящему рассмотреть новые доказательства, которые, по-видимому, противоречат доказательствам, которые он уже
На мгновение Керита задумалась, не нарушил ли каким-то образом клятву Сэлтан. Но как только эта мысль пришла ей в голову, она тут же отбросила ее. Она не верила, что судья сознательно или намеренно нарушил бы ее при каких угодно обстоятельствах. Более того, даже если бы он был склонен к этому, он не смог бы нарушить клятву, данную на мече защитника, который в момент клятвы на самом деле был тем самым Мечом Томанака. Это было просто очередным предупреждением ей никогда не недооценивать интеллект Трайсу только потому, что она ненавидела его мнения и установки.
– Да, это не всегда легко, - согласилась она.
– Но это трюк, которым должен овладеть любой из защитников Томанака. Я полагаю, что лорд любого домена должен быть способен делать почти то же самое, если он собирается справедливо вершить правосудие.
Она приветливо улыбнулась, скрывая свое веселье - в основном, - как вспыхнули его глаза, когда ее выстрел попал в цель.
– С другой стороны, милорд, - продолжила она более оживленно, - я чувствую, что определенно добиваюсь прогресса в том, что касается документов и их интерпретаций. На данный момент у меня больше вопросов, чем ответов, но, по крайней мере, я полагаю, что выяснила, в чем заключаются сами вопросы. И я уверена, что Томанак в конце концов приведет меня к ответам на них.
– Но есть еще один вопрос, который никоим образом не связан с документами или, на самом деле, официально с самой Кэйлатой.
– В самом деле?
– холодно сказал он, когда она сделала паузу.
– Да, милорд. Когда я разговаривала с мэром Ялит, мне стало ясно, что здесь замешано нечто большее, чем могут объяснить простые юридические аспекты вашего несогласия. Откровенно говоря, со стороны "дев войны" было много гнева. И, если быть столь же откровенным, в разговоре с вами стало совершенно очевидно, что то же самое верно и с вашей точки зрения.
Серые глаза Трайсу были жесткими, и она подняла одну руку в легком отбрасывающем жесте.
– Милорд, это почти всегда так, когда спор доходит до такой точки, как в этом случае. Это не обязательно потому, что любая из сторон по своей сути является злой. Это потому, что люди с обеих сторон - просто такие люди. И люди, милорд, злятся на других людей, которых они считают неправыми, или, что еще хуже, пытаются их каким-то образом обмануть. Это факт жизни, который любой судья - или защитник Томанака - просто обязан принять во внимание. Так же, как вы должны принять это во внимание, я уверена, когда вы вынуждены выносить решение между противоречивыми требованиями двух ваших слуг или арендаторов.
Было бы преувеличением сказать, что гнев Трайсу рассеялся, но, по крайней мере, он неохотно кивнул, признавая, что она высказала свою точку зрения.
– Довольно часто, - продолжила она, - есть дополнительные причины для гнева и негодования. Когда люди уже недовольны друг другом, они редко так заинтересованы, как могли бы в противном случае, в том, чтобы распространить преимущество сомнения на людей,
– Понимаю, что вы пытаетесь подготовить меня к какому-то вопросу, который вы намерены затронуть, и думаете, что я сочту его нежелательным, леди защитница, - сказал Трайсу с тонкой улыбкой, в которой на самом деле был след искреннего веселья.
– Может быть, мы просто согласимся, чтобы вы сделали это сейчас, и продолжим?
– Ну, да, полагаю, мы могли бы.
– Керита ответила ему улыбкой и кивнула головой в знак признательности.
– К чему я клоню, милорд, так это к тому, что непримиримость... мэра в этом споре, похоже, в немалой степени подпитывается ее убеждением, что вы проявили недостаточное уважение к Голосу Лиллинары в Куэйсаре.
– Что вы на самом деле имеете в виду, миледи, - ответил Трайсу ровным, жестким голосом, - так это то, что она считает, что я не проявил уважения к Голосу. И, раз уж мы заговорили об этом, она горько возмущена моей неспособностью раскрыть исчезновение - или убийство - служанок Голоса.
И снова Керита была удивлена его прямолинейным отношением. Возможно, ей и не следовало этого делать, размышляла она. Трайсу был во многих отношениях квинтэссенцией сотойи. Он мог быть способен на тактическую тонкость на поле боя, но в своей собственной жизни он презирал все, что имело привкус косвенного подхода.
Она почувствовала новую вспышку гнева от конфронтационного огонька в его глазах, но еще раз напомнила себе, что никогда не следует недооценивать врожденный интеллект этого невыносимого молодого человека. Она также не собиралась забывать, что доказательства, которые она сама обнаружила в тот день, убедительно свидетельствовали о том, что в его интерпретации фактических юридических споров было больше, чем немного, достоинств.
– Полагаю, это то, что я имею в виду, - признала она через мгновение.
– Хотя это значительно более... заострено, чем та манера, в которой я бы предпочла это выразить.
Он посмотрел на нее долгим и пристальным взглядом, затем слегка кивнул в знак признания. "У него даже хватило такта слегка покраснеть", - подумала она. Но чего он не сделал, так это не отступил от только что высказанной точки зрения.
– Без сомнения, это было более конфронтационно, чем тот, кто так вежливо, как вы уже зарекомендовали себя, сказал бы это своему хозяину, миледи. За это я приношу свои извинения. Но это было, по сути, то, что она сказала, не так ли?
– По существу, да, - признала она.
– Я так и думал, - сказал он и задумчиво смотрел на нее еще несколько секунд.
– Учитывая вашу готовность рассмотреть и изучить доказательства, которые мы с Сэлтаном предложили вам, я бы предположил, что вы подняли этот вопрос, чтобы напрямую услышать мою точку зрения.
Его тон превратил утверждение в вопрос, и она кивнула.
– Дама Керита, - начал он через мгновение, - я не буду пытаться притворяться, что мне не более неудобно иметь дело с Лиллинарой и ее последователями, чем с другими богами и их почитателями. Я не понимаю Лиллинару. И меня не очень волнуют многие вещи, которые Ее последователи оправдывают на основании того, что Она, как предполагается, им рассказала. Честно говоря, иногда я задаюсь вопросом, насколько многое из того, что Она должна была сказать, на самом деле было придумано людьми, которые сочли бы удобным, чтобы Она сказала им то, что они хотели услышать в первую очередь.