Клятва всадника ветра
Шрифт:
– Полагаю, что вы могли бы разумно сказать это, милорд, - ответил Варнейтус голосом кота со сливками на бакенбардах.
– Теллиан всегда был чересчур мягок, когда дело касалось этих сук, - прорычал Трайам.
– Вероятно, потому, что его идиотский предок предоставил им начальную точку опоры, чтобы начать загрязнение королевства. Лично мне этой связи было бы достаточно, чтобы мне стало стыдно, а не превращать меня для них в какую-то комнатную кошку. Может быть, это унижение наконец откроет ему глаза!
– Это, безусловно, возможно, - согласился Варнейтус. Со своей стороны, он всегда находил слепую
С другой стороны, Теллиан был сотойи, и теперь, когда его дочери удалось добраться до дев войны прежде, чем он настиг ее, было, по крайней мере, возможно, что он отреагирует именно так, как ожидал Трайам. Что, в конце концов, было одной из причин, по которой Варнейтус решил не пытаться перехватить и убить девушку. Присутствие Кериты было другой причиной, откровенно признался он себе. Защитников Томанака было трудно убить, даже - или особенно - тайными средствами. Тем не менее, он чувствовал себя достаточно уверенно в управлении этим, чтобы оправдать риск, по крайней мере, для нескольких доверенных лиц.
Но как бы сильно ее смерть ни ранила и ни ослабила ее родителей, Боги Тьмы ослабили бы королевство гораздо серьезнее, если бы их слуги смогли заставить лорда-правителя Запада открыто выступить против дев войны. Даже если Теллиану удастся избежать этой конкретной ловушки, то побег его единственного ребенка, чтобы стать презираемой девой войны, дорого обойдется ему в политической поддержке со стороны более консервативных членов королевского совета. Не говоря уже обо всех восхитительных возможностях дестабилизации устава дев войны, когда встанет вопрос о наследовании Балтара.
Волшебник-жрец мысленно потер руки в радостном созерцании возможностей, но выражение его лица оставалось спокойным и внимательным.
– Даже если этого не произойдет, - продолжал Трайам, размышляя вслух и не подозревая о собственных мыслях своего гостя, - это обязательно окажет серьезное влияние. Это втянет Теллиана прямо в самую гущу маленьких трудностей Трайсу.
– Он мерзко улыбнулся.
– Должно быть интересно посмотреть, в какую сторону это подтолкнет моего дорогого, раздражающего кузена.
– Если Теллиан сам окажется в ссоре с девами войны, это, вероятно, значительно приободрит Трайсу, - отметил Варнейтус.
– Я предполагаю, что он станет еще более настойчивым в своих требованиях, если подумает, что Теллиан открыто поддержит его. И я был бы удивлен, если бы эти претензии также не укрепились и не стали более обширными.
– Но даже если Теллиан достаточно труслив, чтобы проглотить позор, тот факт, что его драгоценная дочь сочла нужным присоединиться к одной из сторон спора, заставит его быть очень осторожным в отношении своей собственной позиции, - сказал Трайам.
– Если он поддержит "дев войны", его обвинят в фаворитизме.
– Возможно, и так, - сказал Варнейтус.
– С другой стороны, если он открыто поддержит Трайсу, по крайней мере, некоторые люди обвинят его в этом, потому что он зол на дев войны и хочет наказать их.
– Любой исход мог бы быть полезен для нас, - заметил Трайам, начиная играть хрустальным
– Его нейтралитет работал против нас с самого начала. Это возвращает все на местный уровень и мешает Трайсу действовать решительно.
– Он не сможет долго оставаться нейтральным, что бы ни случилось с его дочерью, - заверил его Варнейтус.
– Если я не ошибаюсь в своих предположениях, напряженность с обеих сторон быстро приближается к критическому уровню.
Он подумал о том, чтобы сообщить Трайаму о том, кто стал сопровождающим Лианы в Кэйлату, и решил - снова - что предупреждение о предстоящем прибытии защитницы Томанака в Лорхэм точно не придаст ему уверенности.
– Когда это произойдет, это приведет к открытому конфликту между Трайсу и Кэйлатой, возможно, в то же время Куэйсар будет охвачен пламенем, - сказал он вместо этого, и его улыбка была еще более мерзкой, чем у Трайама.
– Как только дело дойдет до открытой войны, Теллиан будет вынужден занять определенную позицию, хочет он того или нет, или его обвинят в игнорировании его ответственности за обеспечение мира короля. В сложившихся обстоятельствах, я не верю, что у него будет большой выбор, кроме как поддержать своего собственного вассала, Трайсу, против Кэйлаты.
– Только, конечно, это будет не Трайсу, не так ли?
– В серых глазах Трайама заплясал уродливый огонек, и Варнейтус тщательно спрятал торжествующую улыбку. Этот человек был настолько предсказуем, что вызывал жалость.
– Нет, если наши планы увенчаются успехом, милорд, - согласился он.
– И они добьются успеха, - категорично сказал Трайам и бросил на Варнейтуса зловещий взгляд.
– Ваш человек уже на позиции, не так ли?
– Не бойтесь, милорд, - спокойно сказал Варнейтус.
– Мой агент - если Трайам хотел предположить, что убийца Варнейтуса (ну, Салгана, если волшебник-жрец хотел быть точным) был мужчиной, это его устраивало - готов нанести удар, когда наступит подходящий момент. Но этот момент не наступит, пока мы не сможем спровоцировать надлежащий уровень насилия между вашим кузеном и Кэйлатой и быть уверенными, что подозрения направлены туда, куда мы хотим.
– Понял, понял, - сказал Трайам раздраженным тоном, пренебрежительно махнув рукой.
– Конечно, время имеет решающее значение. Но как только он умрет, и вина за его смерть будет возложена на соответствующую сторону, у меня не возникнет подозрений, когда я приму титулы, которые должны были принадлежать мне. И это даст мне повод, который мне нужен, чтобы выжечь эту раковую опухоль в Кэйлате из плоти Лорхэма раз и навсегда!
– Так и будет, милорд, - согласился Варнейтус.
– Так и будет.
* * *
– Он действительно идиот, не так ли?
– Трайам?
– произнесло мягкое, горловое контральто из-за спины Варнейтуса. Обладательница контральто рассмеялась.
– Ты только сейчас это осознаешь?
– Едва ли, Далаха, - сухо сказал Варнейтус. Настала его очередь смотреть в окно на темные улицы Тэйлара. Это было гораздо более красивое окно, чем в кабинете Трайама, хотя Трайам заплатил и за то, и за это.