Клятва

Калашников Павел

— Я красне-е-ю, я беле-е-ю, захоте-е-е-лось вдруг сказать! Станем над рекою, зо-о-о-рьки летние встречать!..

Мы с Витей переглянулись и пожали плечами: пусть горланит.

Скоро с Артемом разменялись местами. Я нырнул в кузов. Отделан он был тоже по самое нехочу: мы притащили сюда две грубо сваренные койки, куда бросили два таких же перешитых на тысячу раз серых матраса, в угол воткнули самодельную, деревянную стойку для оружия, где сейчас красовались три укороченных АКС-а и длинноносый, обшарпанный «БЕКАС М 12» Рома, рядом с которым

лежал подаренный ящик с дробью калибра 12x70. Плащи химзащиты, ножи, противогазы и каски мы прикрепили к вешалке справа. Гранаты, коктейли Молотова были аккуратно уложены в деревянные ящики, приправленные соломой, дабы ниче не разбилось. Под кровати уложили кофты, шапки, носки, перчатки и другие шерстяные подарки, а пищу сбагрили в холодильник.

Кстати, холодильник весьма своеобразный. Костя додумался сделать небольшое углубление в центре кузова, достаточное, чтобы помещать туда еду с напитками. Внутри мы ничего не утепляли, чтобы мороз без проблем охлаждал продукты, а вот внешнюю сторону металлической крышки утеплили тем же ковролином вместе с шумкой. Четыре выхлопные трубы, пущенные в полу, служили противовесом и отлично грели пол. Так, благодаря светлому разуму этого парня, мы обзавелись охрененным самодельным холодильником, не занимающим почти никакого места.

Я упал на койку справа, довольно растянулся и несколько раз щелкнул спиной.

Артем успел заразить и Рома, а поэтому по всей машине разносился фальшивый рев двух певцов:

— Клен зеле-ё-ё-ный! Да клен кудря-я-я-я-вый! Да раскудрявый и резной…

Я на секунду закрыл глаза.

3

— Сукино дитя! — бурчал приглушенный голос извне. Судя по интонации, ворчал Витя.

— Вот и кирдык твоим ураловским колесам! Говорил я, запаску надо брать!

— Мы и взяли, пока ты, алкаш, настойку принимал.

— Дамир! Дамир, сонная тетеря! — по кузову пронеслось несколько глухих ударов. — Слышишь? Выпархивай, у нас тут проблема.

Как оказалось мы наехали на торчащую из-под снега арматурину. Она вонзилась в переднее правое колесо, словно меч, насквозь его продырявив. Колесо шипело, словно взбесившаяся змея, ворча, выпуская воздух. Правды сказать, саму арматурину не было видно — её похоронил обильно выпавший снег, что даже сейчас неустанно ворошил вокруг нас.

Витя грязно выругался, а после его подхватил Артем.

— Так, мужики, давайте быстро устранять эту неурядицу.

— Само благоразумие, — буркнул Артем, открывая дверь кузова, — щас притащу инструмент.

Поддомкратив немного морду, Витя нацепил на гайки балонник и принялся прыгать по нему в попытках сорвать гайки.

— Дамир! Тащи трубу, тут все примерзло к чертовой матери!

Надев трубу на балонник, Витя вновь начал скакать козликом, срывая гайки, но последняя все никак не давалась. Пришлось всем троим прыгать, словно детям по трубе. Думали уж, что шпильку скорее сорвем, но наконец-то гайка сдалась.

— Ну неужели! — в радостях крикнул Артём.

Подняв

морду домкратом повыше, сдернули колесо, а с боковины будки сняли запаску и воткнули ее на место пробитого колеса. О давлении в шинах можно не переживать, ведь родная система регулировки давления уже во всю начнет работать, как только заведется двигатель.

— Наконец-то, — ворчал Витя, дыша себе на руки, — мороз лютый, так и окоченеть можно.

— Ну поехали уже, че торчать тут будем. — сказал я, заваливаясь в кузов. Хлопнул дверью и ещё раз окинул багаж взглядом.

Машина зло пропыхтела, потом кашлянула и… Заглохла.

— Господи, да сколько можно? — не выдержал я, переходя через незамысловатую перегородку меж кабиной и кузовом. И замер.

Сквозь три слоя стекла, впереди, за плотным нагромождением деревьев громоздилось нечто. Снег, прикрываемый серым сводом туч, затмевал большую черную фигуру, которая, шатая деревья, брела к нам.

— Вот же срань, — Витя долбанул по костлявому рулю, — ещё нам неприятностей не хватало.

— И что ты застыл, дебил? — крикнул Хриплый, немного приоткрыв дверь, настолько, чтобы можно было высунуть голову и рассмотреть незнакомца.

— Гони, гони Витя, это чертов косолапый!

Витя прокрутил ключ, грузовик снова задрожал, запыхтел но не завелся.

— Давай, давай, родная! — шептал водитель, озираясь то на руль, то на приближающуюся тушу медведя. Безуспешно. Шишига отказывалась заводиться.

Проклятье…

Раздался оглушительный удар. Скрип металла резал уши.

— Ах ты выродок! — взъелся Ром, прокручивая ключ. Без толку.

Медведь, грозно рыча, махнул лапой и второй раз вдарил по каркасу, металлическую сетку приваренную поверх труб вогнуло внутрь. Нас не на шутку тряхнуло.

— Быстро валим отсюда! — крикнул я, ныряя глубже в кузов, — Гаси ублюдка!

До очередного удара мы все оказались в задней части ГАЗа, спешно разбирая оружие со стоек. Благо, бронежилеты уже были на нас, так что через минуту, до зубов вооруженные, оказались на улице. Зверь бушевал уже больше минуты, попутно оставляя вмятины на морде нашей ласточки.

— Слышь ты, скотина! — рявкнул Артем, пуская очередь по медведю.

Прием сработал и из-за машины послышался ужасный рык разъяренного монстра.

— Ты чего там пережрал, чудище?

Снова рокот автомата.

Ром разрядил обойму дробовика. Рык.

Я стоял по другую сторону, ожидая своего выхода. По звукам, медведь клюнул и на эту уловку. Что ж, мой черёд.

Вынырнул из-за кузова, изрешетив гадину потоком пуль. На удивление, скотина даже не повернулась. Видимо мишка понял, что его разводят. Так мы и стояли по три стороны, держа медведя в центре. Зверь скалился, пускал слюни. Выглядел он поистине устрашающе и даже Витя, закалённый якутский охотник, удивленно метал взгляд то на медведя, то на нас с Артемом, словно пытаясь сказать: «Этого ублюдка так просто не грохнуть».