Клык Фенрира
Шрифт:
Волк в нерешительности замер и попятился. Огонь пугал больше, чем неведомые враги, он и был врагом — самым страшным и опасным. Зверь прижал уши, заскулил и начал медленно отползать. Воля человека гнала его вперед, но страх перед огнем оказался сильнее. Впервые звериные инстинкты мешали.
Стараясь справиться с желанием зверя убежать, скрыться от огня, Алексей сосредоточился на образе себя-человека. Почему-то возвращение из звериной ипостаси всегда давалось труднее — загоняемый в глубины сознания волк был явно недоволен заточением.
Молодой человек немного потоптался, привыкая к вертикальному положению, и двинулся к полосе огня.
К счастью, в темноте пришлось идти недолго. За очередным поворотом забрезжил свет, не похожий на багровые отсветы огня, а скорее напоминавший тот, который давали люминесцентные лампы, только более слабый и рассеянный. Коридор казался заполненным слабо фосфоресцирующим туманом. В этом тумане угадывались каменные стены и небольшой круглый зал впереди, в центре его можно было разглядеть крупный прямоугольный предмет, похожий на каменный саркофаг. Алексей не спешил приближаться, решив сначала осмотреться.
Туманное сияние испускали светящиеся пятна, хаотично разбросанные по стенам. Они медленно перемещались, напоминая больших полураздавленных тараканов. Это настораживало, но терпкого запаха опасности не чувствовалось. Алексей так до конца и не понял, с чем связан этот запах, с какой-то угрозой вообще или с живым существом, представляющим опасность. Ничего живого здесь не было. Возможно, странные пятна — это просто источник света. Они вызывали беспокойство, но никакой агрессии не проявляли — ползали потихоньку по стенам, время от времени вспыхивая ярким голубоватым светом, а затем снова бледнели. Больше тревожило то, что Алексей увидел в нескольких шагах от себя. В центре коридора белели человеческие кости. Скелеты громоздились неопрятной кучей, наползали друг на друга, словно стремясь заключить в объятья такие же полуистлевшие костяки.
Возможно, этот участок коридора был смертельно опасен, но обойти его не представлялось возможным. Парень колебался — после всех пережитых ужасов совершенно не хотелось погибать в двух шагах от цели.
Алексей устал. С момента его появления в восемнадцатом веке прошло неполные две недели, а кажется, прожита целая жизнь. Как никогда остро, до боли, захотелось вновь очутиться дома, в своей квартире, или хотя бы на раскопках. Как же ему все надоело: и сумасшедший граф с магическими закидонами, и масоны, и интриган Самуил Роза, и некромант с вонючими зомби, и, наконец, как-то связанный со всем этим лохматый шутник-перевертыш. Глухая тоска и чувство безысходности сменились злостью. Почувствовав ее, проснулся и заворчал зверь.
— Тваррри! — прорычал сквозь удлинившиеся клыки Алексей. — Как вы меня все достали!
В ответ на звуки голоса пятна на стенах
Цепляясь за гаснущее сознание, Алексей начал отползать назад, стремясь вырваться из круга света. Каждое движение причиняло боль, а лучи, казалось, превращались в раскаленные плети. Парень упрямо полз, извивался на грязном полу, цеплялся содранными в кровь пальцами за каменные плиты, скулил от боли, рычал и медленно приближался к спасительной черте, за которой его не мог достать губительный свет. Осталось буквально пара рывков, когда сильный удар в спину швырнул Алексея обратно на кучу костей. Молодой человек взвыл от отчаяния.
Внезапно все кончилось. Лучи погасли, и вместе с ними отступила боль. Алексей, хрипло дыша, с трудом поднялся. Ноги дрожали, из глаз катились слезы, а обезумевшее сердце колотилось где-то в горле.
— Уроды! — прохрипел молодой человек, еще не до конца веря, что остался жив.
Глаза обиженно мигнули и погасли, снова превратившись в бесформенные светящиеся пятна. У Алексея создалось впечатление, что его вот таким варварским способом банально просканировали. Идентифицировали и отпустили. А вот его предшественники, как видно, фейс-контроль не прошли. «С этими аттракционами пора заканчивать», — подумал молодой человек и, прихрамывая, заковылял к саркофагу.
Массивный каменный гроб, закрытый крышкой, стоял на возвышении. Тревожить покойника не хотелось, но выхода не было. Алексей уже привык к постоянным встречам с мертвецами, разной степени сохранности и агрессивности. «Одним больше, одним меньше», — подумал он и сдвинул тяжелую крышку.
В каменном саркофаге лежал воин. Об этом свидетельствовали и проржавевшая кольчуга, и круглый рогатый шлем, и россыпь золотых блях, скорее всего, оставшихся от сгнившего пояса, и меч у правого бока. В отличие от мертвецов в коридоре, воин не истлел, а высох, превратившись в мумию. Алексей, стараясь не присматриваться к обтянутому желтой кожей черепу, обратил внимание на предмет, зажатый в сложенных на груди руках воина. Больше всего эта штука походила на огромный, величиной с ладонь, клык. Желтая кость была украшена замысловатой резьбой из переплетающихся ветвей, рун и диковинных животных, а верхняя часть представляла собой золотой набалдашник с дыркой посередине.
Несомненно, это было то, за чем пришел Алексей. Осталось только забрать артефакт и быстренько смотаться из осточертевшего подземелья. Вот только как-то неправильно это — воровать у мертвеца. Молодой человек на минуту задумался, а затем решительно снял болтавшийся на шее кинжал Сен-Жермена — все равно он ему не понадобился, да и вряд ли понадобится. В конце концов, клык Фенрира нужен графу, вот пусть он и расплачивается. Кинжал, конечно, было жалко, уж очень он понравился Алексею, но молодой человек был уверен, что иначе нельзя.