Ключ Эдема
Шрифт:
– Отвечай! Чей это документ?!
Элиана извивалась в грязи, задыхаясь от песка и страха.
– Отойди.
Внезапно давление на голову прекратилось, и девушка осталась лежать, свернувшись у ног мужчин.
– Встань. Идем со мной.
Она с трудом поднялась. Богато одетый человек удалялся, неся в руках послание. Воин толкнул ее в спину, и Элиана едва не упала. Она нагнала незнакомца и пошла рядом с ним.
Ни слова не говоря, он повел ее через город. Улицы кишели людьми. Много времени Элиана проводила в лагерях и отвыкла от такого обилия женщин и детей. Они были повсюду. Мимо провели уставшего от жизни верблюда. Элиана едва не испачкалась в козьем навозе.
– Жди здесь, – велел человек, а сам ушел в дом.
Элиане ничего не оставалось, как послушаться. Присев на лавку в прохладе, она ощупала голову. Зашипела, попав на ссадины. На пальцах осталась кровь.
– Зайди! – послышалось из дома.
Не зная, каких новых бед опасаться, девушка последовала приказу.
В доме было пусто, здесь находился только незнакомец, за которым ей пришлось следовать. Он убрал с лица повязку. Мужчина был в почтенном возрасте, седой, с короткой белой бородой, длинным носом с мясистыми ноздрями, тяжелыми нижними веками и узкими губами.
– Так зачем тебя прислали? – спросил он, садясь в кресло и устало выпрямляя ноги в туфлях. – Должно быть, кто-то слишком ценит рабу-еврейку, чтобы доверить ей нечто очень важное.
Он протянул руку раскрытой ладонью вверх:
– Где послание?
Элиана отступила на шаг назад и уперлась в закрытую дверь:
– Мне велено прийти к самому султану Нур ад-Дину.
– Молчи, безмозглая! – рассердился он. – Кто тебя пустит во дворец! Посмотри на себя, несчастная!
Она молчала.
– Давай сюда послание, – сказал он. – Я служу у султана и передам ему.
Элиана не шелохнулась. В комнате два окна. Одно открыто. Старик не может быть ловким. Он не успеет за ней.
Смех отвлек ее от размышлений над планом побега.
– Мне понятно, о чем ты думаешь, – сказал он, одобрительно глядя на нее. – Ты знаешь, почему я заступился за тебя?
– Потому что мы одной крови? – предположила она. То, что они принадлежат к одному народу, было очевидно.
Мужчина хмыкнул и, пригладив бороду, кивнул. На его пальцы были нанизаны тяжелые перстни, драгоценные камни переливались даже при тусклом свете.
– Моё имя Натан бен-Исаак га-Бабли. Я служу для спокойствия султана уже много лет. Ты можешь довериться мне.
– Вы сказали, что служите для спокойствия султана, но не сказали, что служите султану.
Он снова рассмеялся:
– Мне решительно нравится то, как ты внимательна к мелочам. Готов поклясться собственной бородой, ты уже придумала, как быстро сбежать. Но ты не знаешь, как попасть во дворец без этого.
Старик покрутил в руке свиток со сломанной печатью.
– Давай же поступим следующим образом. Ты отдашь мне то, что должна передать султану. А я проведу тебя во дворец.
– Зачем вам это? – Элиана нащупала в складках одежды припрятанные ножны. Она не собиралась сдаваться без боя.
– Затем, что мне нужны люди вроде тебя. Возможно, ты еще сослужишь неплохую службу. Ну так как, обойдемся без подмоги чужаков?
Элиана покачала головой. Она не успела выхватить кинжал из ножен, как тот, кто казался ей дряхлым усталым стариком, вскочил на ноги и приставил к ее горлу меч. Он был быстрее всех, кого ей доводилось видеть, хоть и годился в отцы самому Басиру. От него пахло ореховым маслом и потом. Острие меча находилось под подбородком Элианы. Она боялась даже вдохнуть, чтобы
– Ты понимаешь, как мало нужно усилий, чтобы убить тебя? – спросил он. Его дыхание было чистым и спокойным. – Я мог бы взять то, что ты так тщательно прячешь, не требуя разрешения.
Он убрал меч и протянул пустую руку. Элиана, выдохнув с облегчением, достала из-за пазухи свиток, нагретый теплом тела. Натан взял пергамент и отошел к столу. Внимательно изучил печать.
– Это клеймо принадлежало Асад ад-Дину, и, должно быть, перешло к его племяннику, Юсуфу ибн-Айюбу. Значит, ты его гонец? Не слишком переборчив он в выборе средств.
– На отряд, посланный к султану, напали, – ответила она и закашлялась. Ее измотала ночь и день пути без воды под пекущим солнцем. – Мой господин и его соратники сражались с врагом, а мне приказали доставить письмо лично в руки султану.
Последнее она произнесла с нажимом, следя за действиями старика. Теперь-то ему не захватить ее врасплох. Натан бен-Исаак вытянул губы, причмокивая, погружаясь в свои размышления. Свиток все еще находился у него в руках. Он похлопал им по ладони и, обернувшись к Элиане, благосклонно кивнул:
– Отдохни. Тебе принесут воды и еды. Можешь спать под навесом, никто не прогонит.
Увидев, что она никуда не торопится уйти, мужчина с укором заметил:
– Ты же не думаешь, что я решил так гнусно нарушить собственное слово? Ты сама отнесешь это послание султану, как и должна. Но закат неподходящее время для визита. Ступай.
Элиана нехотя вышла из дома. Ей ничего не оставалось, как расположиться на той самой лавке, где недавно сидела. Отсюда она могла без опасений наблюдать за горожанами, оставаясь для них незаметной за густой стеной винограда. Жизнь среди солдат не обучила ее манерам, подобающим женщине. Она сидела, широко расставив ноги, облокотившись на свои колени. Такая поза более свойственна мужчинам, нежели юным девушкам. Краем рукава Элиана вытерла лицо и пригладила влажные волосы. Подумав, снова надела платок. Старику она не доверяла, слишком уж странным он был. Удивительно даже то, что он сохранил ей жизнь, хотя мог бы давно прикончить. Письмо у него руках, ничего не стоит доставить его султану лично, солгав о гонце.
Девушка сама не заметила, как задремала, уронив голову на руки. Когда она очнулась, уже сгустились сумерки. Возле нее на земле стоял поднос с пиалой, полной воды, и бесхитростное угощение: немного фиников, винограда, хлеба, рыхлой каши. Несмотря на голод, девушка заставила себя съесть совсем немного, чтобы сытость не разморила ее. Из дома более никто не выходил. Она обошла его вокруг, но окна были плотно завешены. Свет виднелся лишь на втором этаже. Дождавшись, когда на улице станет пусто, и останутся только воины, совершающие обход, Элиана взобралась по опорному столбу, на котором держался навес. Она была худой и легкой, для нее не составило труда вылезти на верхушку и оттуда допрыгнуть до стены дома. В полете она выбросила вперед руку, держа платок, свернутый петлей. Петля повисла на торчащем из стены креплении, которое, вероятно, прежде служило для навеса. Едва Элиана повисла на крюке, как по стене побежала тонкая паутина трещин. Прежде чем крепление вырвалось из гнезда, она успела схватиться пальцами за край окна, а ногами упереться в выступ, разделяющий этажи. Приняв более устойчивое положение, она заглянула внутрь. В душный вечер окно не было зашторено. Натан бен-Исаак сидел за столом в окружении четырех свечей и что-то писал на листе пергамента. Он то и дело протирал воспаленные глаза, пил из чашки и смотрел в другой свиток.