Ключ Вечности
Шрифт:
Алексис на удивление спокоен. В длинном белом фраке его фигура разительно отличалась от всех. Левый глаз туго обвязан повязкой с цветной вышивкой. Почему глаз Алексиса, вследствие «пробуждения», подвергся такой мутации? В чем же слабина дара Алексиса, если он не может изменить свой мутированный глаз, даже с помощью своего дара? Ведь он владеет самым мощным даром среди медиумов, пришедших из мира Ночи — даром изменения вещей. Вот свою внешность он отлично менял, молодея с каждым днем, не вечная ли это жизнь? Чем же тогда ограничиваются такие махинации? Живой ярко-желтый глаз пылал злобой. Улыбка ехидная и притворная, до боли наигранная. Ему не терпелось
— Ох, это уже интересно! — я шепнула Императору и мы обменялись мыслями.
— Да, эти армейские псы уже знают, что ты убила их товарищей…. Но мне казалось, что у машин нет личности….
— Она у них есть, просто редуцирована….
Алексис заскользил к нам, поигрывая бровями. Изображая искреннее удивление, радость и ласку, он светился своей лживостью. Рафаэль начал здороваться с дворянами, которые приветствовали его. Подавая им руку для поцелуя в перчатке, он каждый раз незаметно вытирал ее после, о подол плаща. Плащ я предусмотрительно надела на него утром поверх его камзола.
— О! Ваше Величество! Я рад! Ждал, верил и надеялся! На ваше счастливое воссоединение с нами! — на лице мальчика возникла презрительная гримаса. Алексис вуалировал свой тон, делал паузы и комично играл роль хорошего парня. Более странной лжи Алексис не мог сказать? Как мог человек, который пытал тебя шесть лет, волноваться? Алексис поцеловал руку Императора, его зрачки сузились, ведь он медиум и я отлично видела этот всплеск силы.
— Маршал, спешу заметить, вы тут не особо скучали. Вы ничего в Имперских делах не запустили? — теперь мальчик мог говорить Алексису все открыто, что думал. Я была рядом, поэтому он чувствовал защиту.
— Что вы?! Что вы, великодушный Император! Мы приложили столько усилий, чтобы поймать этих подлых сепаратистов. Одного таки изловили и он признался в своем преступлении, его мы уже казнили….
– как же полезен дар Фрая, в данном случае. — Алексис наиграно сочинял бурные этюды своей фантазии. Он музыкант, художник и актер. Наблюдать за этим изумительно…. Тошно….
Изогнув шею, он повернулся ко мне и потребовал мою руку, в этот момент его повязка задергалась:
— Вижу у вас очаровательная спасительница….
– злобная улыбка торжества заиграла внутри Рафаэля. Он долго смотрел на озлобленного Алексиса, в ответ лишь улыбнувшись ему:
— Господин Маршал, любезно вам представлю эту девушку. Ее зовут Джульетт.
Я прижала кулак к груди и поклонилась, Алексис непонимающее улыбнулся. Ну же…. скажи ему, Рафаэль….
— Приятно рад…. — Алексис, вот сейчас я посмотрю на твое удивление.
Рафаэль хмыкнул, и добавил к завершению своей представительской миссии:
— О! Совсем забыл, Маршал…. Она не только девушка, спасшая меня от смерти…. Она еще и чудом выжившая, счастливейшим образом найденная…. Моя единственная
Алексиса перекосило от злобы и ненависти. Его охранный отряд как по команде дернулся. Самообладание Алексиса все же говорило о его характере…. Он быстро пришел в себя, поднял указательный палец, и солдаты, как марионетки остановились и опустили головы.
Сейчас ему меньше всего нужно было проявить вспыльчивость. Мы вошли во дворец, темно и тихо. Видимо всех дворян выгнали из Императорских покоев, Алексис не хотел лишней шумихи. Лишь главный дворецкий уже заботливо ковылял к нам с другого конца большого коридора.
— Господин Маршал, позвольте отвести мальчика в его покои…. После чего мы продолжим более тесное знакомство…. — Алексису не терпелось подвергнуть меня пыткам, чтобы выведать правду. Ему не терпелось, он был крайне удивлен, что я обращалась к нему с почтением, не пытаясь бунтовать, как Рафаэль. Я и не заметила, как охранный отряд марионеток покинул нас и исчез так незаметно. Конечно, скорость работы мозга Маршала будет в разы выше, чем у того же Эдриана де Гора. Поэтому, я и не сомневалась, что он уже знает о договоре. Ну а уж не заметить, что я медиум он точно не мог.
В ответ на мое пожелание, Маршал сдержано кивнул. Мутированный глаз дернулся под слоем повязки, он вращался вокруг своей оси с огромной скоростью. Глаз дает Алексису уникальную возможность…. видеть сквозь любой материал, поэтому он видел сущность любой вещи. Мое пробуждение, для глаза, было куда более интересным явлением, нежели, что я Джульетт Эренгер.
В Императорской спальне было еще темнее. Дворецкий включил нам только нижний свет и ушел. Я сняла с брата плащ и повесила его в шкаф. Рафаэль не обращал внимания на то, что это место могло вызвать негативные воспоминания. Его решимость слишком велика, а ненависть много сильнее страха.
— Рафаэль, я скоро вернусь…. Разберусь с ними и принесу тебе горячий шоколад с пирожными….
– в ответ он лишь помахал мне ручкой в неудовольствии. Он так абстрагировался от волнения за меня, и это не могло не умилять.
Спускаясь по знакомой винтовой лестнице, я встретила девушку из охранного отряда в красной форме.
— Леди Эренгер, Маршал приказал сопроводить вас — строго, вот она приказная форма отношений в нетронутом эмоциями виде. Слова звучали одинаково и она не вкладывала в голос никаких чувств. Биотехнология в чистом виде, Алексис же тоже ученый. У них человеческий скелет, мышцы из гибкого наноматериала, а вместо мозгов биокомпьютеры. Как и все медиумы, Алексис не был склонен доверять людям, поэтому использовал в служении машины. Я оставила свой плащ, сейчас на мне была надета водолазка, поверх нее жилетка, а в жилетке на цепочке пистолет. Пускай привыкнет к тому, что я не хожу без оружия.
Империаль изменился…. С того момента, каким он запечатался в моих воспоминаниях, Империаль стал другим. Сменился король и правила другие, да? Дело вовсе не в том, что Империаль был заново построен, после пожара, который Фрай устроил в пятилетнем возрасте. Дух дворца стал другим — черствые, бездушные запахи теней. Повсюду витала хитрость, среди золотых фресок царствовал обман. Дворец прям как его непосредственный владелец. При родителях…. Дворец был символом веры, любви, чести и будущего. Дворец источал свет, как и любовь, тех, кто жил в нем. А сейчас из всех темных мест, из каждой запертой двери разило страхом. Сами тени боялись своих владельцев и прятались в холодные закоулки ужасного дворца.