Ключи Мастера
Шрифт:
Она загадочно улыбнулась.
– Ну, не знаю. О твоих способностях к колдовству мы уже говорили, ты просто боишься попробовать. А что касается обыкновенного… Сомневаюсь, что кто-то обыкновенный справился бы с каменными монстрами, выкравшими Леа Лесов, или халлидаррскими драконами. Ты, Арчи, какой угодно, только не обыкновенный!
Я опустил глаза и пробормотал что-то нечленораздельное. Черт побери! Может, со стороны я и выгляжу чуть ли не суперменом, но я-то знаю, что у меня внутри…
– Так что, Артур, ты – единственный, кому
Я хотел возразить, но прикусил язык – что есть, то есть.
– Но я все равно не волшебник.
Джемма похлопала меня по руке:
– Я помогу.
Я покорно склонил голову. Почему-то подобная перспектива пугала меня до дрожи в коленках. Одно дело – водить дружбу с колдунами всех мастей и калибров, другое – пытаться колдовать самому. Да, но как сказала Джемма…
Стоп! До меня вдруг дошло, именно она сказала. А ведь я не говорил ей ни о Леа, ни о Халлидарре, да и в Зазеркалье никто не знал этой части моей биографии. Неоткуда ей было об этом узнать! Разве только…
Я резко встал и, глядя на Джемму сверху вниз, заявил:
– Ты лгала мне!
В ее глазах появилось искреннее недоумение:
– Я? Арчи, ты что?
– Если ты считала меня погибшим, тогда откуда знаешь о Леа и всем остальном?
Она вздохнула, тоже поднялась на ноги, попыталась заглянуть мне в глаза:
– Это сложно объяснить…
– Попытайся! – бросил я резко. Гнев и обида душили меня, мешая мыслить здраво, и мне стоило невероятных усилий сдерживать эмоции.
– Мне действительно сказали, что ты умер, – проговорила она тихо, – и все было так, как я рассказала. Но Леа – мать Алекса. Это она поведала мне об Арче Бесстрашном, его подвигах и своем чудесном спасении… Я заподозрила, что это мог быть ты… Навела справки. К сожалению, на тот момент я уже была замужем и ничего изменить не могла. Вот и все.
– Ты могла дать мне знать, что жива! – отчеканил я.
– Но зачем? – Она взяла меня за руки, заглянула в глаза: – Зачем, Арчи?! Это было бы слишком больно… Я не хотела, чтобы ты снова мучился.
Я выдернул свои руки из ее пальцев, скрестил их на груди, отвернулся.
– Я и не переставал мучиться, – проговорил я глухо. – Все эти годы… все эти проклятые годы я винил себя в твоей смерти!
Она снова прикоснулась к моей руке, меня словно током по нервам ударило, но усилием воли заставил себя не отшатнуться.
– Прости, я не знала…
– Теперь знаешь!
– Арчи!
Я отвернулся и, не оборачиваясь, пошел прочь. Боль и ярость переплелись в груди моей ядовитыми змеями, и я был попросту не в состоянии проявлять великодушие. Даже по отношению к ней.
В ту ночь, ворочаясь без сна в предоставленной мне постели, я твердо решил называть свою спутницу Викторией.
Хватит
Решил. Только легче не стало.
26. Отшельник из Башни Света
И снова через Паутину, на сей раз – к Центру. К слепящему, манящему, холодному Свету. В Оэльдив.
– Когда-то я зарекалась не возвращаться в эту землю, – посетовала Виктория.
Оэльдив – это цветущий сад. Рай. Эдем. Здесь царят мир, покой и просветление. Местные жители полны любви и доброжелательности, они давно победили войны и болезни, поднялись на такие духовные высоты, что и не снились простым смертным. Они идеальны, а их общество – чистая утопия, однако нашедшая свое воплощение. Оэльдив, земля всеобщей радости и поголовного счастья.
Такими они предстают перед жителями иных миров. Таковы они везде, где бы ни появлялись. Я искренне верил, что они нравственно выше других, добрее, чище… пока не узнал их поближе.
Снобы они все! Дети Света, высшая раса…
А, черт с ними! Проехали. Теперь это уже не важно. Если бы не Отшельник из Высокой Башни, на встрече с которым Джемма особо настаивала, я бы тоже никогда сюда не вернулся.
Кстати, строительство этой самой башни – единственное темное пятно в блестящей, словно глянцевой, истории Оэльдива. Они, конечно, всячески стараются забыть тот позор. Но из песни слова не выкинешь.
«Мастер говорил: есть Свет, и есть Тьма. Почитайте их, ибо не будь тьмы, не узнали бы мы, что видим свет. Лишь гармоничное сочетание двух великих начал дает нам красоту и познание».
Так учил Мастер, но он ушел. И дети его, основавшие Оэльдив и Иррат, ушли. А потомки их стали забывать заветы Мастера. И жители Оэльдива, земли в Центре, возгордились и стали считать себя выше других; Свет, которому поклонялись, – единственным благом, а Тьму – злом. И в гордыне своей оэльдивцы решили возвести башню из чистого Света, дабы видна она была из любой точки Паутины, и никто уже не смог бы сомневаться, что Свет – превыше всего.
Сказано – сделано. День ото дня росла башня из Света, даруя радость своим создателям. Но Света без Тьмы не бывает. И башня стала отбрасывать тень из Абсолютного Мрака прямо на Паутину.
Чем выше становилась башня, тем дальше простиралась тень, и там, куда она ложилась, стирались линии Паутины, исчезали миры. Наконец, настал день, когда тень достигла Края Паутины и прорвала его, открыв проход легионам Хаоса, беснующимся за Краем.
Тогда направил Бесформенный свое войско в открывшийся проход, намереваясь разрушить Паутину, разорвать ее в клочья, чтобы даже следа не осталось от творения его мятежного брата. Страшная угроза нависла над Паутиной. Бесформенный уже потирал руки, предвкушая близкую победу.