Ключи от прошлого. За гранью восьмидесятых. Книга 2

Крэйтон Алекс

— В моём времени песни поют все кому не лень, даже не имея слуха и голоса. Там всё решают деньги, у кого их много тот может сделать из любого неуча, какому в детстве стадо слонов оттоптали уши, звезду мирового уровня, плати только деньги.

— Ничего себе! Вот это да! Я даже не могу себе такого представить, чтобы например рядом с Львом Лещенко или Юрием Антоновым пели какие-то бездари только, потому что они имеют много денег. Мда, странное у вас всё таки будущее. Разве можно купить талант за деньги? Кто его слушать будет?

— Если у тебя есть деньги там, то ты организуешь ему и концерты, и трансляции на радио например, и интервью будут брать, и

кучу поклонников будет осаждать рыдая от того, что их кумир прикоснулся к ним… Это называется одним прозападным словом “Шоу-Бизнес”.

Вот поэтому я предпочитаю слушать песни преимущественно 80-90х годов. Не знаю почему, но именно в этот период были написаны самые лучшие композиции в самых разных направлениях и стилях. В них есть душа и неподражаемое исполнение. Среди них было немало русских и зарубежных исполнителей вписавших свои имена в анналы музыкальной культуры. Вот например…— Павел тапнул пальцем в экран телефона и полилась мелодия солиста Сергея Васюты и гр. “Суровый февраль” “На белом покрывале января”.

Татьяна играть начала рассеянно, постоянно отвлекаясь на песни. От одних она бывало замирала на месте удивляясь, как красиво и чисто звучат многие инструменты и какие потрясающие голоса у некоторых исполнителей. Другие песни она слушала молча и говорила, что не особо поняла их смысл. На песне гр.”Лесоповал” “Белый лебедь“, она едва не разрыдалась, настолько она проняла её своей душевностью. Павлу пришлось обнять её и как ребёнка баюкать прижав к себе.

— Какая грустная песня…Но при этом такая душевная… — Татьяна подняла голову и сев к Павлу на колени к нему лицом, начала покрывать его лицо поцелуями. Нарды были забыты, недоигранная партия сиротливо осталась на доске, два полуобнажённых тела в животной страсти любили друг-друга под песню Александра Серова “Ворованная ночь”, после неё заиграл “Мальчишник” со своей бессмертной песней “В последний раз…”— Татьяна покрывала тело Павла жаркими поцелуями, прижималась к нему всем телом и слёзы не то счастья, не то радости текли по её щекам, а он своими ответными поцелуями стирал их с её лица…

На следующий день они оба уже стояли возле бомбоубежища и воровато оглянувшись по очереди нырнули в люк. Внутри пахло сыростью и землей. Тусклый свет фонарика выхватил из темноты обшарпанные стены, ржавые трубы и штабеля старых, деревянных ящиков. Татьяна поёжилась, но Павел крепко сжал её руку, давая понять, что он рядом.

Они прошли по короткому узкому коридору, пока не достигли железной двери с облупившейся краской.

Татьяна встала рядом, чувствуя внутреннюю тревогу. Она не знала до конца хочет ли она действительно увидеть ТОТ мир, или лучше не надо. Её начал бить мелкий озноб.

— Все будет хорошо, — прошептал он, целуя ее в висок. — Мы здесь в безопасности и нам ничего не угрожает. Затем двумя руками ухватился за приваренную к двери железную ручку и со всей силы дёрнул на себя.

Глава 15

Глава 15

Дверь была словно намертво приварена к раме и даже не шелохнулась.

Чертыхаясь он со злости пнул её ногой.

— А где, как ты говоришь видел своих деда и бабушку? —Спросила Татьяна какой изо всех сил хотелось поскорее выбраться отсюда, но она делала вид, что ей тут вполне комфортно.

— Когда присел на лестнице покурить, тут они и появились из-за двери, какая была закрыта, как сейчас.

— А ты уверен, что они вышли именно из двери?— В Татьяне начал просыпаться дух искателя приключений.

—

Ну не то чтобы я это видел, но мне показалось…вообщем со стороны лестницы дверь практически не видно, но мне кажется я слышал, как она открывалась…— Павел уже не был уверен в том, что он видел.— А к чему ты клонишь?

— Ни к чему, просто обратила внимание, что над дверью проходит труба из которой понемногу просачивается вода и капает уже судя по мокрой земле давно, аккурат перед дверью, когда мы подошли я заметила перед ней свежие следы, отпечатки обуви. Но они все принадлежали одному человеку, скорее всего тебе одному. Короче говоря, если бы твои дед с бабушкой тут выходили и заходили потом, должны быть и другие тогда следы, а так выходит, что они либо выходили и входили в другом месте, либо…я даже не знаю, что и думать.

— Танюха, ты настоящий Шерлок Холмс в юбке.— Павел досадовал на себя, что сам не додумался до таких элементарных вещей.

— Рядом с дверью ты сама видела, ровная бетонная стена, никаких проёмов или отверстий. Это что ж получается? Мне всё привиделось? Тогда, как быть с видеозаписью?

— Она единственное доказательство, что они существуют.

Павел присел на ступеньку, рассеянно помял в пальцах сигарету, но прикурить её не успел. Он не мог объяснить, что происходит, какое-то странное гнетущее чувство внезапно охватило его, точь в точь, как бывало на войне, ощущение опасности, когда ты за секунду до взрыва успеваешь укрыться от него. Воздух вокруг словно наэлектризовался и появилось подобие марева, как при сильной жаре. Татьяна подошла к Павлу и взяла его за руку. Он продолжал сидеть на месте не зная что происходит. Послышались звуки, как если бы кошка царапала дверь, потом негромкий шум, словно кто-то прошуршал одеждой и сдавленные разговоры шёпотом.

Из проёма темноты, где была дверь появились две фигуры: деда и бабушки Павла. Точь в точь, как он видел их накануне. Увидев внука они остановились напротив них и бабушка сказала:

— Павлик, что ты здесь снова делаешь? Мы ведь тебе всё объяснили и рассказали. Портал не откроется пока не наступит время, а до того момента только мы можем перемещаться сюда из 1996.

— Бабушка, дедушка… Когда вы родились оба?— Павел не понимая до конца зачем, решил их проверить.

— Зачем тебе это? Извини, мы торопимся, нам нужно как и прежде скупиться и вернуться назад успеть, а ты нас отвлекаешь.

— Почему вы не хотите ответить на простой вопрос?! Хорошо, сколько лет мне сейчас, в 1996 году?

Дед с бабушкой переглянулись и подошли к ним ближе. Через щели сверху просачивались лучи солнечного света создавая на земле небольшие островки. Они вошли в один из таких островков и Павел с Татьяной сумели хорошо видеть их лица. С первого взгляда ничего необычного, старики каких тысячи, но они увидели их глаза — зрачки в них были чёрными и занимали практически всё глазное пространство. Их голоса внезапно стали другими, дребезжащими и вибрирующими.

— А ты умнее, чем мы думали Паша. Не стоило тебе сюда приходить, да ещё приводить с собой эту девушку, она создаёт вокруг нас отрицательное поле и это может навредить нам.

— Кому вам? Кто вы такие? — У Павла взмокла спина, адреналин в крови зашкаливал, но рядом была Татьяна, поэтому он не хотел показывать, что боится.

— Нам! Мы живём в пространстве и времени.

— Чёрт возьми, вы не мои дедушка и бабушка разве? Какого хрена, вы тогда такие?

— Нет! Они когда-то проходили через этот портал, их образы сохраняет матрица материи, а мы можем их имитировать.