Ключи от прошлого. За гранью восьмидесятых. Книга 2

Крэйтон Алекс

— Твою мать! Что же вы такое на самом деле? И где мои настоящие бабушка и дед?— У Павла начала подниматься злость смешанная со страхом.

— Мы— фантомы! Временные разломы проецируют всё, что проходит через них.

— А зачем вы вышли в город?

— Нам нужно время от времени подпитываться энергией, мы не можем уходить далеко от разлома. На самом деле мы не садились в тот раз, в автобус, а просто исчезли из твоего поля зрения. Твои дедушка и бабушка мертвы. Мы забрали их всю энергию. Они слишком часто проходили через портал.

— Я вам не верю! Вы всё врёте!— Закричал Павел вскакивая со своего места.

— Да?!— Фантом изображающий бабушку внезапно превратился в самого Павла. Просто точная его копия.

— Ну как? Танюша ты сможешь понять, где твой настоящий Павлик?— Двойник Павла говорил один в один

его голосом обращаясь к застывшей соляным столбом Татьяне.

— Пошли нахрен! Оба убирайтесь откуда пришли!— Вскричал Павел бессильно понимая, что ничего не может им сделать.

— А то что? — Вкрадчиво спросили они в один голос делая к ним ещё один шаг.

Татьяна заворожённо смотрела на них и видела сияние вокруг их тел, не так как у людей только над головой, а как будто всё их тело было окутано сияющим, разными цветами светом какой переливался и перетекал из одного спектра в другой. Ей внезапно захотелось коснуться его, он манил её к себе. Она протянула руку, но оба фантома внезапно скорчили злые гримассы и отскочили назад. Татьяна продолжая находится в каком-то подобие транса, снова захотела приблизиться к ним и коснуться их рукой. Они вновь отскочили назад не предпринимая попытки сопротивляться, просто пятились пока она шла к ним. Павел сначала хотел остановить её, но видя странную реакцию фантомов пошёл за ней следом не зная, что предпринять. А те продолжали отступали назад, корчась словно их поджаривали на невидимом огне, пока не упёрлись в стену рядом с железной дверью. Из неё вырвался яркий сноп света какой поглотил фантомов, раздался негромкий хлопок, вибрирующие вопли, резко всё стихло и дверь ведущая в портал с шумом распахнулась, словно кто-то невидимый выбил её ногой с той стороны. В коридоре за ней никого не было. Татьяна как-то обмякла и едва не упала на землю, Павел едва успел подхватить её. Усадив на ступеньку с тревогой начал вглядываться в её лицо.

— Что случилось, Паш? Мне показалось я заснула на пару минут.

— Ты что ничего не помнишь?

— Очень смутно… Я помню две размытые, светящиеся фигуры в ореоле света, мне захотелось прикоснуться к ним, но внезапно они пропали и я очнулась, когда ты держал меня на руках.

— Ладно, это мы обсудим чуть позже. Дверь в портал открылась. Мы можем, если хочешь прогуляться в моё будущее.

— Да, точно! Эти фигуры, как-то были связаны с этой дверью и порталом. Они исчезли, потому что…их что-то уничтожило. Они почему-то боялись меня. Я не понимаю, у меня сейчас абсолютно не работает голова.

Павел помог ей подняться и подвёл к проёму в двери:

— Ну что, готова к путешествию сквозь время?

Татьяна опасливо заглянула в зияющую черноту коридора и ответила:

— Нет Паш… Не сегодня. Вдруг портал закроется снова? Моя мама останется тут совсем одна не зная, что со мной случилось. Нет Паш, давай отложим пока. Ты если хочешь…можешь идти.—Он посмотрел внутрь, качнул головой и с силой закрыл дверь.

— Нет Танюш, без тебя я никуда не пойду. Прогуляемся по моему времени, когда будешь готова. Пошли отсюда.

Они шли неспеша по тротуару радуясь солнечной погоде, бурлящей вокруг них жизни и хорошему настроению.

— Тань, я вот всё думаю, что это всё таки было?— Спросил Павел.

— Ты про светящиеся фигуры?

— Да, они называли себя фантомами и могли принимать практически любой образ человека, кто проходил через тот портал. Но меня интересует, почему всё таки они испугались тебя? Что ты им сделала?

— Не знаю. Я, помнишь тебе рассказывала, что могу видеть разные цвета света вокруг головы людей. Ещё я могу руками снимать головную боль и находить больные места на теле человека. Не знаю, как это у меня получается, просто вижу и всё.

— Так ты экстрасенс, Танюха.

— Экстра…кто?

— Ах, да…у вас это слово ещё не популярно. Словом ты обладаешь сильным биополем, энергетикой. У каждого из нас тоже есть своё биополе, но не у всех оно сильное, как у тебя например. Поэтому ты можешь видеть всё, что ты видишь и даже снимать болевые симптомы, а другие этого не могут. Я так думаю, твоё биополе оказалось сильнее этих фантомов. Они— порождение каких-то процессов происходящих в разломах земной коры, где время преломляется. По сути просто сгустки энергии какие столкнувшись с более сильной энергией распались под её влиянием.

— Я ничегошеньки

не поняла из того, что ты мне сейчас рассказал, но я понимаю две вещи: они уже не вернутся и главное — ты останешься со мной… жить…здесь…— Татьяна обняла его за шею и подарила крепкий поцелуй.

Вдоль дороги рабочие на авто вышках заканчивали украшать красными флагами и транспарантами фонарные столбы и растяжки между ними. Завтра наступало 1 мая— Международный день трудящихся.

Глава 16

Глава 16

1 мая, 1981 выдался немного прохладным. Солнца практически не было видно из-за туч, но в целом было относительно тепло. Павел с Татьяной шли в праздничной колонне от её швейной фабрики. Людей было не много, а очень много, он когда был маленький не помнил этого потока человеческой массы заполнивших собою всю улицу и медленно двигающихся к центру города под бравурную музыку из репродукторов и праздничные поздравления дикторов. Он снова словно окунулся в детство: празднично одетые люди, в руках цветные надувные шарики, у каждого красные маленькие флажки с надписью “1 мая, день солидарности трудящихся”, многие несли чёрно-белые закреплённые на палку портреты членов политбюро, другие—флаги республик советского союза. Украшенные транспарантами со всех сторон и всякими декоративными элементами символизирующие единство народов СССР машины, медленно двигались вместе с колоннами. Павел огляделся: Татьяна что-то увлечённо рассказывала подругам с фабрики. Они кивали, улыбались, мельком бросая заинтересованные взгляды на него при этом стараясь не упустить детали её рассказа. Но сейчас его занимало другое, глаза продолжали блуждать по толпе, ему хотелось вновь вспомнить и увидеть то что он видел когда-то в детстве. Впереди колонны шли ветераны войны, увешанные орденами и медалями, за ними – студенты с плакатами, восхваляющими научный прогресс, следом пионеры с портретами Ленина и растянутыми между двумя палками транспарантом “Отметим 60 летие СССР ударным трудом и учёбой”.

Запах свежей типографской краски от транспарантов смешивался с ароматом духов, которыми обильно пользовались женщины, стремясь выглядеть особенно нарядно в этот день. Он вспомнил, как сам, будучи школьником, с гордостью нёс портрет Гагарина. Тогда всё казалось таким искренним и важным.

Сейчас же, в свои сорок три года, он смотрел на происходящее с лёгкой иронией. И всё же, что-то внутри него откликалось на этот всеобщий подъём, на ощущение единства и общей цели, пусть и навязанной сверху. Это было частью его истории, частью истории его страны. А потому он наравне со всеми громко кричал “Ураа!”— когда диктор через репродуктор говорил очередное поздравление связанное с Первомаем, не отказывался, когда знакомые с фабрики Татьяны практически на ходу предлогали им выпить “по пятьдесят” за праздник, это ещё больше консолидировало его с толпой идущих, улыбающихся людей размахивающих руками, флажками и шариками в знак приветствия стоявшим на импровизированной трибуне, обтянутой красным кумачом местным членам политбюро, какие добродушно махали руками в ответ.

В центре города колонны демонстрантов медленно растекались, кто куда. Транспаранты, портреты, знамёна — всё сгружалось на машины под бдительным надзором каких-то субъектов одетых в болоньевые плащи и фетровые шляпы.

Павел с Татьяной и человек шесть с её фабрики отделились от общей массы, прошли несколько переулков между домами и вышли к автобусной остановке, людей здесь было уже достаточно, так что подъехавший старенький “ЛАЗ” пришлось брать, что называется штурмом, но никто не ругался и не шумел, наоборот, большинство имели хорошее, праздничное настроение —поэтому тесноту и давку и как следствие отдавленные ноги внутри салона воспринимали с юмором. На нужной остановке с трудом выбравшись наружу они дружной гурьбой пошли к частному сектору домов, что возвышался метрах в пятиста от проезжей части. Павел успел познакомиться с коллегами Татьяны: было два парня лет тридцати и четверо девушек примерно такого же возраста. В воздухе витал запах дыма, смешиваясь с ароматами цветущих яблонь и сирени, что густо разрослись в палисадниках. Дома, один краше другого, утопали в зелени садов. Татьяна, оживлённо жестикулируя, рассказывала о местных достопримечательностях, указывая на резные наличники одного дома, на высокую, увитую плющом веранду другого.