Ключи от ящика Пандоры
Шрифт:
– Хм… Смотря какое предложение.
– Да нормальное, самое что ни на есть правильное в твоей ситуации. Я бы на твоем месте именно так и сделала.
– Что? Объясни наконец!
– Я бы обязательно съездила и поговорила с той женщиной. Ну, от кого у Игоря ребенок.
– С ума сошла? Нет, ни за что!
Она даже отступила на шаг, уставилась на Ольгу безумными глазами. Нет, как ей такое в голову пришло?!
– Да ладно, не шарахайся, как испуганная лань. Нет, а что в этом страшного, скажи? Неужели тебе не интересно ей в наглую рожу глянуть? В конце концов, она на протяжении долгих
Ирина все еще не могла отойти от потрясения. Наверное, на такой вариант развития событий она не согласилась бы даже под дулом пистолета. Просто удивительно, как до этого Ольга додумалась. И вообще странно все это. Понятно, что подруга. Понятно, что доброе дело сделать хочет. Но во всем же есть какая-то граница, переходить которую другим заказано – даже неприлично предлагать такое.
– Оль, – задумчиво произнесла она, отвернувшись к окну. В глаза подруге смотреть не хотелось. – Ты извини, конечно, но я вот никак в толк взять не могу – чего ты со мной возишься, а? Причем так настырно.
– А сама не понимаешь?
– Честно – нет.
– Да завидую я тебе, вот что! – хрипло рассмеялась Ольга, захлебнувшись порцией сигаретного дыма. – У тебя пресловутая бабская гордость есть, а у меня ее нет, вот и завидую! С одной стороны – вроде ты в пропасть падаешь, а с другой – на ступеньку выше встаешь.
– Шутишь, что ли?
– Конечно. Хотя в каждой шутке есть только доля шутки. А если серьезно, от души помочь хочу. Мы ведь неплохо с тобой общались все эти годы. Я думала, даже подругами стали. Пока ты только что не спросила, с какого перепугу я с тобой вожусь.
– Извини, я и правда не хотела тебя обидеть.
– Ладно, извиняю. Все, обмен реверансами закончился, собирайся, поехали.
– Я не поеду.
– Поедешь.
– Нет!
– Да почему?!
– Да потому, что не могу! Пойми в конце концов!
– А тебе и не надо мочь. Сядешь в машину, я тебя сама привезу. Мне самой жутко интересно, что там за баба. Хоть и не мое это дело, по большому счету, но все равно интересно.
– Ну, если интересно, так поезжай одна. А меня – уволь. Тем более мне совсем не интересно.
– Не ври!
– Оль, отстань, а? Ну сама подумай, что ты предлагаешь. Что я ей скажу? Ай-ай-ай, как вам не стыдно? Еще и пальчиком погрожу?
– Зачем же – пальчиком… Нет. Просто узнаешь все как есть. Ты даже не знаешь ничего толком!
– Ну, узнаю… И что? Нет, вряд ли наша беседа что-то изменит.
– А жить вот так, в маете, лучше? Копаться в своей обиде, как в помойке? Может, ваша беседа и не изменит ничего, но по крайней мере будешь обладать точной информацией.
– Да не знаю я, как говорить! Даже не представляю! Нет, у меня наглости и духу не хватит. И вообще – противно!
– Ну, если ты такая чистоплюйка, я могу с ней поговорить. У меня точно наглости хватит, во мне этого добра с избытком.
– То есть, я не поняла, ты хочешь скандал, что ли, устроить?
– Ага, щас! Вообще-то, если ты этого не знаешь, я женщина
– Но мы даже адреса не знаем!
– А вот об этом можешь не беспокоиться, адресок я у своего вчера таки выудила. Правда, пришлось весь вечер белой и пушистой киской вокруг него прыгать.
– А откуда Самсонов ее адрес знает? Он что, там был?
– Ну да, был один раз. Тогда, десять лет назад, когда вся эта история закрутилась. Я ж тебе рассказывала, что сначала мой на эту Юлю запал…
– Значит, ее Юлей зовут?
Показалось, довольно равнодушно спросила, но прошла-таки по сердцу болезненная вибрация, как звон лопнувшей струны.
– Ну да. Вот видишь, ты даже имя соперницы не знаешь!
– Да зачем мне ее имя. Не знала и знать не хочу. Тем более она мне не соперница, потому как объекта для соперничества у нас нет. Был, да со вчерашнего дня вышел.
– Ладно, ладно… Уж не будем про объект всуе вспоминать. Погодим еще.
– А что, твой до сих пор ее адрес в памяти хранит, забыть не может?
– Да брось. Он вообще его не знает, визуально мне рассказал, как ее найти.
– В смысле – визуально?
– Да очень просто! Сталинская пятиэтажка напротив кинотеатра «Стрела», первый подъезд справа, если спиной к дому встать, потом на второй этаж, и крайняя дверь налево. Ты бы видела, как он в памяти все это воспроизводил – ухохочешься. Сидел, закрыв глаза ладонями, долго мычал. Ну да ладно, неважно. Главное, вспомнил. Кинотеатр-то, я думаю, мы с тобой в этом городке все равно отыщем? Ах да, вот что еще! Самсонов просил Игорю не говорить, кто тебе по адресочку наводку дал.
– Мне – дал?! А я его просила?
– Ну, хорошо, не тебе! И все равно не проболтайся при случае. Так что, поедем? Время теряем.
– Ладно, поедем! – вдруг решилась она. И даже рукой махнула, будто отодвигая от себя презрение. Молчи, презрение к самой себе, потом с тобой разберемся. – Только и впрямь давай на твоей машине, а то я боюсь, не доеду, развернусь на полпути.
– А я и не согласилась бы на твоей. Вон, у тебя ручонки дрожат, и состояние психически неуравновешенное. Ну и рожа у тебя, Шарапов, конечно… Возьми косметичку, по дороге подкрасишься, слезную бледность замажешь. А то явишься такая мадам – с гордым видом и заплаканными глазами! Давай одевайся, а я пока кофе себе сварю.
Выезжая из города, они угодили в пробку. Ольга тихо чертыхалась, посылая проклятия плохим дорогам и «этим идиотам, которые ни черта ездить не умеют». Наконец выехали на шоссе.
Ирина трусила. Сидела и трусила, проклиная себя, что все-таки согласилась на эту авантюру. И опять презирала себя – сдалась, все-таки сдалась! Ну почему она такая мягкотелая? Почему ее так убедить легко? Или… Или она сейчас просто сама с собой кокетничает? А на самом деле – и впрямь хочется на эту Юлю взглянуть. Но как?! О боже, стыд какой! Все, надо срочно просить Ольгу развернуться и поехать назад!