Ключи Пандоры
Шрифт:
— А не может такое быть, что участкового убрали? Кому-то он помешал?
Зернов скривился.
— Зачем его убирать, если он рапорт подал? Вы, гляжу, горяченькое любите? Только у нас все по-простому. Все убийства очевидные, на бытовой почве.
— Ну, если не считать убийства Милехина, — ввернула Юля.
— И с Милехиным разберемся! — Участковый привстал из-за стола. — Больше вопросов нет? А то мне нужно по делам в соседнюю деревню съездить. Коза у пенсионерки — ветерана войны — пропала. А это дело первостепенной важности!
— Вы мне не ответили, всех ли сектантов
— Как не знать? — ухмыльнулся с явным облегчением Зернов. — Я их, почитай, каждого, и не раз, задерживал. А что толку? Выходят — и опять за старое.
— Они до сих пор в пещере обитают?
— Нет, сейчас в лесу пробавляются. Построили то ли чумы, то ли юрты какие! Короче, скирда, а внутри — типа норы. Вот они в этих норах и живут, как мыши полевые. А на зиму в пещеру уходят.
— Если вы их неоднократно задерживали, то имя проповедника тоже наверняка знаете? — спросила Юля.
— Как не знать. Алексей Михайлович Воронин. Он в опорном пункте самый частый гость после местных алкашей. Как эта банда чего натворит, я его таскаю. Он меня лечит разговорами про цветочки и солнышко, а я его — трудотерапией. Думаете, он причастен к убийству Милехина?
— Не знаю, — рассеянно покачала головой Юля. — Воронин… Как интересно!
И, перегнувшись через стол, в упор посмотрела на капитана:
— А про убийство Максима Величко, внука Глафиры Агафоновой, вы не в курсе? Он гостил у нее в Миролюбове!
— О, это не ко мне! — замахал руками участковый. — Его в соседней области убили, и расследование ведет тамошний убойный отдел. К ним и обращайтесь!
— Ну, значит, вы о крушении самолета тоже не слышали? — устало произнесла Юля.
— Слышал кое-что, — неохотно ответил Зернов. — Военные меня туда не подпустили! Но баба с воза — кобыле легче! В их секреты лучше не соваться! За любопытство по головке не погладят, а то и погон лишат!
— Как я вас понимаю! — вздохнула Юля и поднялась со стула. — Спасибо, что уделили мне время. Пожалуй, я поеду! Тоже куча дел накопилась, а мне еще до города добираться!
Участковый проводил ее до порога, вышел следом и долго стоял на крыльце, пока машина журналистки не скрылась из вида. Про ветеранскую козу он, бесспорно, забыл, потому что, вернувшись в кабинет, первым делом направился к телефону, поднял трубку и набрал чей-то номер.
— Товарищ майор, разрешите доложить… — произнес он строгим голосом заправского служаки и оглянулся на окна, словно опасался обнаружить там тайного наблюдателя.
Глава 11
После беседы с капитаном Зерновым Юля вернулась домой переваривать полученную информацию. Участковый показался ей недалеким и неинтересным деревенским мужичком. Майор Миронов в этом плане, конечно, выигрывал, но после ссоры в столовой обращаться к нему не хотелось. По этой причине Юля решила действовать самостоятельно. Да и дело, на первый взгляд, выглядело пустяковым.
Имя Алексея Воронина не давало ей покоя всю дорогу, и постепенно недавние рассказы Никиты о безбашенном ролевике, солнечном барде и фанатичном уфологе выстроились в одну логическую
Разыскать Савченко не составило труда, его адрес и телефон знали во всех правоохранительных органах назубок. Созвонившись с ветераном, Юля пообещала приехать утром и побеседовать на злободневные темы. Николай Петрович так искренне и по-детски обрадовался, что Юле стало даже неловко. Живет человек, надеется, не подозревая о девичьем коварстве…
На следующий день, озадачив сотрудников заданиями, Юля привычно сбежала с работы, обновив легенду. На сей раз она отправилась якобы в отделение Роскомнадзора. Естественно, делать ей там было нечего. Законодательство в глянцевом журнале старались не нарушать, политикой и скрытой рекламой не занимались, нравственные устои если и подрывали, то мигом компенсировали вполне праведными материалами. Так что чиновники остались за бортом, а вот Савченко, похоже, ждал ее на пороге, поскольку открыл дверь еще до того, как она успела нажать на дверной звонок. Он долго тряс ее руку, рассыпался в благодарностях, и не успела Юля опомниться, как притащил целую кипу бумажного хлама и попытался всучить ей.
Мило улыбаясь, Юля попросила вначале коротко изложить суть его изысканий. И уже через полчаса не знала, куда деваться от дотошного старика, бубнившего на одной ноте:
— …И потом я ему написал: «Уважаемый господин прокурор! Прежде всего, хочу поздравить вас с годом Огненного Тигра!»
Наконец она не выдержала и прервала этот словесный поток:
— Николай Петрович, не будем терять время. Меня больше интересует деятельность Алексея Воронина. Если я не ошибаюсь, вы собирали на него информацию?
— Как же, как же! — обрадовался Савченко. — Значит, и на эту кастрюлю нашлась своя крышка? Очень, очень рад! Сейчас я все покажу, да-да, сейчас… А вы пока посмотрите мои письма к прокурору!
Юля вздохнула и сделала вид, что углубилась в чтение, краем глаза наблюдая, как Савченко, беззвучно шевеля губами, перебирает бумажки. Она же пробегала глазами его донесения только для вида, почти не читая. Питбуль, который не отходил от ее ног, принюхивался и таращился на гостью маленькими красными глазками, улегся, наконец, у открытой балконной двери, шумно вздохнул и, кажется, задремал. Агрессии собака не проявляла. Юля вспомнила, что пес даже не залаял, когда она вошла.
«Тоже мне, сторож! — подумала она. — Заходи, бери, что хочешь, он и не гавкнет. От моего попугая больше толку!»
— Вот, нашел! — радостно воскликнул Савченко и протянул ей стопку рыхлых листков, сцепленных большой скрепкой. — Уж куда я только не жаловался — толку никакого! Вы читайте, читайте! А я пока расскажу вам про дело «Золотой Нивы». В общем, пишу я прокурору…
— Меня не интересует «Золотая Нива», — резко прервала его Юля. — Меня интересует Воронин. Почему вы обратили на него внимание?