Шрифт:
В теле твоем больше разумного,
чем в твоей лучшей премудрости.
И кто знает, для чего именно
нужна телу твоя лучшая премудрость?
В любви — доля безумия.
Но в безумии — доля разума.
КНИГА ПЕРВАЯ
Какая таинственная и вечно новая эта книга… В свободные часы растрепанная кудрявая головка погружается в созерцание ее сокровищ…
Вот замок на Рейне, разрушенный рукою времени. Разбойничье
1
Белая Дама — персонаж немецких легенд. Является в маске и в черных перчатках, преимущественно в полночь. Предрекает смерть. Являлась Наполеону перед его походом на Россию.
2
Струзензее Жан-Фредерик (1737–1772) сначала чтец короля Дании Кристиана VII, затем любовник его жены — Каролины-Матильды, замышлял государственный переворот в духе демократических перемен. Казнен в 1772 г. Прозван «долгоносым» за длинный нос.
3
Ченчи Беатриса — «прекрасная отцеубийца…» Казнена по приказу папы Климента VIII. Вся семья Ченчи славилась в XVI в. своими преступлениями.
Дальше… дальше… Маленькие пальчики лихорадочно теребят листы и замирают на портрете безумной Иоанны Кастильской [4] . Какая красота! Загадочно глядят глаза из-под тяжелых век. С повязки падает вуаль на стройную, длинную, как у лебедя, шею.
Дальше… дальше… Листы шелестят… О, как бьется маленькое сердце!
Наконец! С глубоким вздохом девочка опускает на колени ручки, тихо сложенные, как бы на молитву. И замирает в блаженном забвении.
Картина венгерского художника. Ангел с мужественной, прекрасной головой несет душу женщины ввысь от дьявола, который злобно цепляется за ее одежды.
4
Жанна (Иоанна) Кастильская (1462–1530) — кастильская принцесса.
О, как горд профиль ангела! Как неумолим его взгляд! Как прекрасны его волосы, вздымающиеся над широким лбом!
Девочка долго, в благоговейном экстазе глядит на это лицо. Потом приникает к нему губами.
…Какие странные узоры на стекле от мороза! Перистые пальмы, высокие горы… Таинственны! цветы и восточные арабески… А вот и буквы… японские буквы, как на шкатулочках… Выть может, эт! сказка? Быть может, здесь разгадка какой-нибудь тайны?
— Госпожа Ельцова… Мария… Потрудитесь повторить задачу! — говорит скрипучий голос.
И серое лицо математика кротко улыбается Худенькая девочка встает. Из ее больших изумленных глаз на серое лицо глядит целый мир, запретный для педагогов, как книга за семью печатями.
О, с какой высоты упала сейчас ее душа!
— Вы опять «отсутствовали», госпожа Ельцова Мария? Садитесь! — кротко говорит фигура из папье-маше и лицемерно вздыхает.
Кол поставил… Кол… — звучит шепот по классу.
Улыбка скользит по лицу девочки. Но через мгновение глаза ее опять вдохновенно глядят на карниз, где дрожит и пылает последний луч заходящего
«Милое, милое солнышко! Покойной ночи!»
Через год Анна Сергеевна сидит за чашкой кофе в уютной комнатке фрау Кеслер, в частном интернате, которым заведует баварка.
Это красивая брюнетка сорока лет, сильная и жизнерадостная. Она вдова художника. У нее умерли дети. Но старой она себя не чувствует. И не прочь начать жизнь сызнова.
— Как я рада, что вы полюбили Маню, фрау Кеслер!
— Ее все любят, mein Fr"aulein! Ее нельзя не любить. Мари — очаровательная маленькая женщина. Настоящая женщина. И теперь уже знает себе цену.
— Ах, Боже мой!
— Warum [5] «ах»! Это очень хорошо — знать себе цену! — Баварка заразительно смеется, показывая чудесные зубы.
— А как она учится сейчас, фрау Кеслер?
— Ни шатько-о… ни валько-о… как у вас говорят… Это дитя с фантазией… Она учит, что ей нравится. И очень способна. Но наград от нее не ждите! Она слишком рассеянна. У нее свой мир.
Анна Сергеевна испуганно всплескивает руками.
— Не надо пугаться! Это счастливые дети, у которых есть своей мир! Они не умеют скучать. И они ходят над землей. Над землей, — повторяет баварка, Делая широкий жест. — Мари не знает, что такое зависть, мелочность. Она родилась принцессой. Что! вы так глядите на меня, mein Fr"aulein? Женщины бывают трех типов: кухарки, гувернантки и принцессы. Там целая книга волшебных сказок, в этих глазах…
5
Почему? (нем.).
Но Анна Сергеевна этими доводами не успокаивается. Мешая ложечкой кофе и щуря на узор чашки близорукие глаза, она боязливо спрашивает:
— А ее поведение, Frau Kesler?
— Примерным его назвать нельзя. Она очень жива. Очень шалунья. Вспыльчива, упряма, эгоистка…
— Ай-ай-ай! Какое несчастье! Неужели же у нее не изменится характер?
О-ла-ла!.. Характер? Was ist denn das? [6] Если характер называется иметь капризы и страсти, то у нее он есть. Между желанием и выполнением у Марш паузы нет. Нравится — подай сейчас! Если нельзя, то слезы и горе, как у взрослой женщины.
6
Что это такое? (нем.)
— Вы меня очень огорчаете, Frau Kesler! Эта девочка будет несчастна.
— Кто знает, mein Fr"aulein? Сильно желать чего-нибудь — не есть ли это уже само по себе счастье? Говорят, не жил тот, кто не страдал и не плакал. Не скрою, у Мари есть враги.
— Вра-ги? — Глаза Анны Сергеевны полны ужаса.
— Ха!.. Ха!.. Это, право, не так страшно. И Мари умеет мстить. Вы никогда не видали ее карикатуры? О, это талант! Это наши «о-браз-цо-вые» ученицыД которые получают двенадцать за поведение… Они не терпят Мари.
— За что же?
— За то, что Мари — boh^eme… [7]
— Что такое?
— Boh^eme… Неряшлива, небрежна, без привычек… О, да! У нее нет привычек! Взгляните в ее стол!
— Ах! Она всегда была такая.
— Ну, конечно… Она и не может быть иной… Она любит медальоны, серьги… Все что блестит, что красиво; Выпросит, наденет и забудет отдать.
— Frau Kesler! Что вы говорите! Это ужас!
— Успокойтесь, Fr"aulein Anne! Она не ворует их. У нее просто нет чувства собственности. Но «образцовые» ученицы имеют мещанские души. И не прощают Мари такой забывчивости.
7
Богема (франц.).