Книга 1

Высоцкий Владимир Семенович

РОМАНС

(Из к/ф „Опасные гастроли“)

Было так, я любил и страдалБыло так, я о ней лишь мечтал.Я ее видел часто во снеАмазонкой на белом коне.Что мне была вся мудрость скучных книг,Когда к следам ее губами мог припасть я?Что с вами было, королева грез моих?Что с вами стало, мое призрачное счастье?Наши души купались в весне.Наши головы были в огне.И печаль с ней, и боль далекиИ, казалось, не будет тоски.Ну, а теперь хоть саван ей готовь,Смеюсь сквозь слезы я и плачу без причины.Вам вечным холодом и льдом сковало кровьОт страха жить и от предчувствия кончины.Понял я, больше песен не петь.Понял я, больше снов не смотреть.Дни тянулись с ней нитями лжи,С нею были одни миражи.Я жгу остатки праздничных одежд,Я струны рву, освобождаясь от дурмана,Мне не служить рабом у призрачных надежд,Не поклоняться больше идолам обмана.

ЕСЛИ Я БОГАТ, КАК ЦАРЬ МОРСКОЙ

Если я богат, как царь морской,Крикни

только мне: — Лови блесну.Мир подводный и надводный свойНе задумываясь выплесну.Дом хрустальный на горе для нее.Сам, как пес бы, так и рос в цепи…Родники мои серебрянные,Золотые мои россыпи.Если беден я — как пес один,И в дому моем шаром кати.Ведь поможешь ты мне, господи!И не дашь мне жизнь скомкати…Дом хрустальный на горе для нее.Сам, как пес бы, так и рос в цепи…Родники мои серебрянные,Золотые мои россыпи.Не сравнил бы я любую с тобой,Хоть казни меня, расстреливай.Посмотри, как я любуюсь тобой,Как мадонной рафаэлевой.Дом хрустальный на горе для нее.Сам, как пес бы, так и рос в цепи…Родники мои серебрянные,Золотые мои россыпи.

ЛИРИЧЕСКАЯ

Здесь лапы у елей дрожат на весу,Здесь птицы щебечут тревожно.Живешь в заколдованном, диком лесу,Откуда уйти невозможно.Пусть черемухи сохнут бельем на ветру,Пусть дождем опадают сирени,Все равно я отсюда тебя заберуВо дворец, где играют свирели.Твой мир колдунами на тысячи летУкрыт от меня и от света,И думаешь ты, что прекраснее нет,Чем лес заколдованный этот.Пусть на листьях не будет росы поутруПусть луна с небом пасмурным в ссоре,Все равно я отсюда тебя заберуВ светлый терем с балконом на мореВ какой день недели, в котором часуТы выйдешь ко мне осторожно?Когда я тебя на руках унесуТуда, где найти невозможно?Украду, если кража тебе по душе,Зря ли я столько сил разбазарил?Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,Если терем с дворцом кто-то занял!

БЕЛОЕ БЕЗМОЛВИЕ

(Из кинофильма „72 ниже нуля“)

Все годы и века и эпохи подрядВсе стремится к теплу от морозов и вьюг.Почему ж эти птицы на север летят,Если птицам положено только на юг!Слава им не нужна и величье,Вот под крыльями кончится лед,И найдут они счастье птичье,Как награду за дерзкий полет.Что же нам не жилось, что же нам не спалось?Что нас выгнало в путь по высокой волне?Нам сиянья пока наблюдать не пришлось,Это редко бывает: сиянье в цене.Тишина, только чайки, как молнии.Пустотой мы их кормим из рук,Но наградою нам за безмолвиеОбязательно будет звук.Как давно снятся нам только белые сны!Все другие оттенки снега занесли.Мы ослепили давно от такой белизны,Но прозреем от черной полоски земли.Наше горло отпустит молчание,Наша слабость растает, как тень,И наградой за ночи отчаяньяБудет вечный полярный день.Север. Воля. Надежда. Страна без границ.Снег без грязи, как долгая жизнь без вранья.Воронье нам не выклюет глаз из глазниц,Потому, что не водится здесь воронья.Кто не верил в дурные пророчества,В снег не лег ни на миг отдохнуть,Тем наградою за одиночествоДолжен встретиться кто-нибудь.

07

Для меня эта ночь вне закона,Я пишу по ночам больше тем.И хватаюсь за диск телефонаИ набираю вечное 07.Девушка, здравствуйте, как вас звать? — Тома.Семьдесят вторая. — жду, дыханье затая.Повторите, быть не может, я уверен, дома.А, вот уже ответили… ну, здравствуй, это я!Эта ночь для меня вне закона,Я не сплю, я кричу: поскорей!Почему мне в кредит, по талонуПредлагают любимых людей?Девушка, слушайте, семьдесят вторая,Не могу дождаться, и часы мои стоят.К дьяволу все линии, я завтра улетаю!А, вот уже ответили… ну, здравствуй, это я!Телефон для меня, как икона,Телефонная книга — требник,Стала телефонистка мадонной,Расстоянья на миг сократив.Девушка, милая, я прошу, продлите,Вы теперь, как ангел, не сходите ж с алтаря!Самое главное впереди, поймите,Вот уже ответили… ну, здравствуй, это я!Что, опять поврежденье на трассе?Что, реле там с ячейкой шалят?Все равно, буду ждать, я согласенНачинать каждый вечер с нуля!07. Здравствуйте, повторите снова.Не могу дождаться, жду, дыханье затая,Да, меня. Конечно, я. Да, я, конечно, дома!Вызываю. Отвечайте. Здравствуй, это я!

* * *

Камнем грусть висит на мне,В омут меня тянет.От чего любое словоБольно нынче ранит…Просто где-то рядом стали табором цыганеИ тревожат душу вечерами. и, как струны, звенят тополяИ звенит, как гитара, земля.Утоплю тоску в реке, украду хоть ночь я,Там в степи костры горят и пламя меня манит.Душу и рубаху… эх, искромсаю в клочья,Только помогите мне, цыгане.Прогуляю я все до рубля.Пусть поет мне цыганка, шаля.Все уснувшее во мне струны вновь разбудят,Все поросшее быльем расцветет цветами…Люди добрые простят, а злые пусть осудят,Я, цыгане, жить останусь с вами.Ты меня не дождешься, петляЛейся, песня, как дождь, на поля.

ПЕРЕЙДИ, ЕСЛИ МНЕ НЕВДОМЕК

Дорога, дорога, счета нет столбам,И не видно, где конец пути…По дороге мы идем по разным сторонамИ не можем ее перейти.Но на других не гляди, не надо.Улыбнись только мне, ведь я рядом.Нам бы поговорить, ведь наш путь так далек.Перейди,

если мне невдомек.Шагаю, шагаю, кто мне запретит?И лишь столбы отсчитывают путь.За тобою я готов до бесконечности идти,Только ты не сверни где-нибудь.Но на других не гляди, не надо.Улыбнись только мне, ведь я рядом.Нам бы поговорить, ведь наш путь так далек.Перейди, если мне невдомек.Улыбка, улыбка… для кого она?А вдруг тому, кто впереди идет?Я замер, я глаза закрыл, но снова ты одна,И я опять прозевал переход.Но на других не гляди, не надо.Улыбнись только мне, ведь я рядом.Нам бы поговорить, ведь наш путь так далек.Перейди, если мне невдомек.

МОЙ ГАМЛЕТ

МОЙ ГАМЛЕТ

Я только малость обьясню в стихе,На все я не имею полномочий…Я был зачат, как нужно, во грехеВ поту и нервах первой брачной ночи.Да, знал я, отрываясь от земли:Чем выше мы, тем жестче и суровей;Я шел спокойно прямо в королиИ вел себя наследным принцем крови.Я знал- все будет так, как я хочу.Я не бывал в накладе и в уроне.Мои друзья по школе и мечуСлужили мне, как их отцы — коронеНе думал я над тем, что говорю,И с легкостью слова бросал на ветер.Мне верили и так, как главарю,Все высокопоставленные дети.Пугались нас ночные сторожа,Как оспою, болело время нами.Я спал на кожах, мясо ел с ножаИ злую лошадь мучал стременами.Я знал, мне будет сказано: „Царюй“Клеймо на лбу мне рок с рожденья выжег.И я пьянел среди чеканных сбруй,Был терпелив к насилью слов и книжек.Я улыбаться мог одним лишь ртом,А тайный взгляд, когда он зол и горек,Умел скрывать, воспитанный шутом.Шут мертв теперь… „Аминь! Бедняга йорик!“Но отказался я от дележаНаград, добычи, славы, привилегий:Вдруг стало жаль мне мертвого пажа…Я об'езжал зеленые побеги.Я позабыл охотничий азарт,Возненавидел и борзых, и гончих.Я от подранка гнал коня назадИ плетью бил загонщиков и ловчих.Я видел: наши игры с каждым днемВсе больше походили на бесчинства.В проточных водах по ночам, тайкомЯ отмывался от дневного свинства.Я прозревал, глупея с каждым днем,И — прозевал домашние интриги.Не нравился мне век и люди в немНе нравились. И я зарылся в книги.Мой мозг, до знаний жадный, как паук,Все постигал: недвижность и движенье,Но толку нет от мыслей и наук,Когда повсюду им опроверженье.С друзьями детства перетерлась нить.Нить ариадны оказалась схемой.Я бился над словами „Быть — не быть“,Как над неразрешимою дилеммой.Но вечно, вечно плещет море бед.В него мы стрелы мечем — в сито просо,Отсеивая призрачный ответОт вычурного этого вопроса.Зов предков слыша сквозь затихший гул,Пошел на зов — сомненья крались с тылу,Груз тяжких дум наверх меня тянул,А крылья плоти вниз влекли, в могилу.В непрочный сплав меня спаяли дни,Едва застыв, он начал расползаться.Я пролил кровь, как все. И, как они,Я не сумел от мести отказаться.А мой подъем пред смертью — есть провал,Офелия! Я тленья не приемлю.Но я себя убийством уравнялС тем, с кем я лег в одну и ту же землю.Я гамлет, я насилье презирал.Я наплевал на датскую корону,Но в их глазах — за трон я глотку рвалИ убивал соперника по трону.Но гениальный всплеск похож на бред.В рожденье смерть проглядывает косо.А мы все ставим каверзный ответИ не находим нужного вопроса.

* * *

Чту Фауста ли, Дориана Грея ли,Но чтобы душу дьяволу — ни-ни!Зачем цыганки мне гадать затеяли?День смерти называли мне они.Ты эту дату, боже сохрани,Не отмечай в своем календаре — илиВ последний час возьми и измени,Чтоб я не ждал, чтоб вороны не реялиИ ангелы чтоб жалобно не блеяли,Чтоб люди не хихикали в тени,Скорее защити и охрани!Скорее! Ибо душу мне ониСомненьями и страхами засеяли…Немногого прошу взамен бессмертия:Широкий тракт, да друга, да коня.Прошу, покорно голову склоня,В тот день, когда отпустите меня,Не плачьте вслед, во имя милосердия!

ЯМЩИК

Я дышал синевой,Белый пар выдыхал…Он летел становясь облаками.Снег скрипел подо мной,Поскрипев- затихал,А сугробы прилечь завлекали.И звенела тоска,Что в безрадостной песне поется,Как ямщик замерзалВ той глухой незнакомой степи…Усыпив,ЯмщикаЗаморозило желтое солнце.И никто не сказал:Шевелись, подымайся, не спи!Я шагал по РусиДо макушек в снегу,Полз, катился,Чтоб не провалиться.Сохрани и спаси!Дай веселья в пургу!Дай не лечь, не уснуть,Не забыться.Тот ямщик-чудодейБросил кнут иКуда ему деться?!Помянул о Христе,Ошалев от заснеженных верст.Он хлеща лошадей,Мог бы этим немногоСогреться…Ну, а он в доброте их жалел,И не бил,И замерз.Отраженье своеУвидал в полыньеИ взяла меня оторопь: в пору бОборвать житие,Я по грудь во вранье!Выпить штоф напоследокИ в прорубь.Хоть душа пропитаЕй там, голой, не выдержатьСтужу.В прорубь надо, да в омут,Но — сам, а не руки сложа.Пар валит изо рта…Эх, душа моя рвется наружу!Выйдет вся — схороните,Зарежусь — снимите с ножа.Снег кружит над землей,Над страною моей.Мягко стелет, в запойЗазывает…Ах, ямщик удалой!Пьет и хлещет коней!А не пьяный ямщик замерзает…