Книга Арха

Арх Дмитрий

«Что-то я загляделся», – подумал про себя партиец и, посмотрев на наручные часы, направился к выходу, думая, как сделать отчёт более содержательным, но не слишком большим; даже со всей любовью к партии тратить свой единственный выходной на писанину он не собирался. Выходя из храма, он начал набрасывать примерный план о проделанной работе, но его задумчивый взгляд упал на новый выключатель света, к которому подходили аккуратно проложенные провода, но более его поразили деревянные не скрипящие полы, на которые при входе в храм он попросту не обратил внимания. О ремонте электропроводки да и о многих других проблемах в бывшем здании клуба партиец говорил,

когда был ещё заведующим отделом пропаганды и агитации и на протяжении всей этой деятельности получал приказы начальства отписывать руководству клуба и ссылаться «на наличие других первостепенных нужд для строительства коммунизма», который вот-вот должен был наступить. Сам он не понимал, почему бы не выделить на необходимый ремонт денежные средства, которых в казне вполне хватало на строительство двух новых зданий. И, рассматривая свежий ремонт, решил, что и это нужно будет обязательно добавить в отчёт. У выхода он случайно столкнулся с молодым человеком.

– Ох, простите, – вырвалось у партийца.

– Повнимательнее, – ответил басистым голосом юноша и, не дожидаясь какого-либо ответа, отодвинул партийца с пути одной левой рукой, освобождая дорогу себе и идущим за ним. Партийцу в тот момент показалось, что юноша был тяжелоатлетом и если бы захотел, то легко поднял бы его щупленькое тело вместо штанги.

– А служба закончилась, не подскажете? – обратилась, не останавливаясь, молодая мама с ребёнком на руках, идущая следом за крепко сложенным юношей.

– Да-да, закончилась, проходите, – отвечал прижавшийся к стене партиец. Если бы его руководитель сейчас услышал, как подчинённый приглашает людей в храм, вместо того чтобы проводить разъяснительную работу с населением о неверности восприятия мира через религию, то в следующие десять лет он мог бы рассчитывать только на должность дворника. «Ох и чертовщина», – подумал про себя партийный атеист, решив побыстрее удалиться из храма, пока с ним ещё чего неожиданного не случилось.

В трапезную храма, где продолжал коротать время батюшка, зашла старушка, вызвавшаяся помогать первое время. Посмотрев на скучающего батюшку, похрипывая от простуды, сказала:

– Батюшка Ермаген, к вам крестить пришли. Воду пойду, чать, ставить, – и, поклонившись, вышла.

Ермаген посмотрел на часы, промолвив с улыбкой: «Лучше поздно, чем никогда», поставил стакан на кухонный стол и, надев белую фелонь на чёрную рясу, поспешно направился в зал встречать долгожданного гостя.

– Здравствуйте, друзья, рад вас всех видеть! – пожав руки Александру и юноше лет семнадцати, который должен был стать крёстным, батюшка приблизился к Аннушке с младенцем. Внимательно посмотрел на дремлющее дитя. Негромко, опасаясь разбудить, обратился к нему: – Здравствуй, Дмитрий, ну что, будем крестить, как Господа нашего?

Младенец приоткрыл глаза, зевнул и потянулся ручками к батюшке.

– Батюшка Ермаген, нас в дороге ГАИ остановила, – начал объясняться Александр, который был удивлён таким вниманием к ребёнку.

Батюшка отвёл взгляд от младенца и, посмотрев на Александра с улыбкой, вежливо остановил его объяснения, не желая тратить воскресное время на пустяки: – Ничего страшного, дорогие мои, всему своё время, –и, обведя ещё раз всех взглядом, продолжил: – Всех вас знаю, но вот где крёстную маму оставили?

– Она не смогла, просила записать её заочно. Ведь так можно, батюшка Ермаген? – испытывая неловкость, ответил Александр, боясь сорвать крещение по вине сестры. Вспомнил, как Аннушка ругала его за это, что и

привело к превышению скорости на дороге, где их и остановил дорожный патруль. Именно в тот момент Александр разъяснял Аннушке содержательно и строго, что не следует так себя вести, когда он за рулём.

– Заочно так заочно, – согласился батюшка, не показав своего расстройства. – Главное, что вы и ваш Димка с вами, – и, не тратя время на разговоры, указал на то место, где все должны были стоять, кратко напомнив присутствующим, как будет проходить крещение, и приступил.

Повернувшись к алтарю, батюшка Ермаген начал длинную молитву, к середине которой в храме, на неуловимое для взглядов присутствующих мгновение, дрогнул воздух. И со стороны алтаря сошёл молодой крылатый юноша в хитоне, ставший ангелом-хранителем для младенца. Ангелу всё было знакомо, его никто не мог видеть и слышать, в этом мире пока на то не будет воли Его. Лишь у батюшки, стоявшего лицом к алтарю, незаметно для других блеснули глаза; будто что-то поняв, но не увидев, он продолжил крещение, читая молитву за молитвой. Ангел, осмотрев всех присутствующих, приблизился к спящему младенцу, который, оказавшись на руках крёстного отца, снова уснул. Глядя уже только на младенца, ангел заговорил: «Тебе я послан и поведу по жизни твоей, принимающий крещение с именем Дмитрий», – и крылом прикоснулся к голове младенца. Тот спал, но улыбнулся, будто встретил родного, которого не видел тысячу лет, но о котором помнил.

– Ну, здравствуй, мой Ангел, – неожиданно прозвучал в храме уверенный детский голосок мальчика, сидевшего на скамейке позади церемонии и игриво качавшего ножками, не достававшими ещё до пола.

Ангел не мог понять, почему он не увидел мальчика, а ведь ангелы видят многое, и если бы от неожиданности он мог подпрыгнуть на месте, то он бы это сделал. Но ангелам не дано знать страха за себя, а удивляться они могут, и это был тот момент, в который он впервые за время своего бытия удивился так, как никогда ещё не удивлялся. И, не стараясь скрыть этого, он смотрел на сидящего мальчика лет семи широко открытыми глазами, пытаясь понять: «Кто это? И что со мной, ангелом, происходит?». Ангел сделал пару шагов от крёстного, всё так же державшего младенца Дмитрия. Ребёнок смотрел на ангела, выжидая, когда удивление его чуточку поутихнет, и, дождавшись этого, продолжил:

– Я это… там, на руках моего дяди и сейчас вне мира людей, не пугайся меня, хотя… вам неведом страх… это я помню, – и, как будто это был обычный для него разговор, добавил: – Будем знакомы, тебе же вести меня по жизни и этому миру, где присутствует время, а его здесь, поверь, всегда мало, поэтому нам бы не мешало поскорее, познакомиться побли…

– Почему ты здесь, в храме Божьем? – ангел не дал ребёнку договорить и перешёл сразу к вопросам, зная, что пока читаются молитвы, можно изменить всё. – Ты не демон, я это вижу, ты душа живая, – и он посмотрел на ребёнка, находившегося на руках родителей, и на мальчика, сидевшего на скамье.

– Ясное дело, что не демон, на подобные обряды им вход закрыт. Кстати, о демонах: они обо мне ещё не знают и, надеюсь, ещё долго не узнают. Но зачем я тебе всё это рассказываю? Ты, мой Ангел, настолько удивлён, что вряд ли мне веришь сейчас. Спроси сам у Небесной канцелярии, – ребёнок поднял указательный палец вверх и продолжил: – А я пока здесь посижу, подожду.

Ангел поднял взор и исчез, появившись через секунду вновь, и теперь он смотрел на ребёнка другим взглядом, но всё с тем же удивлением заговорил: