Книга для матерей
Шрифт:
Я запомнил это, и с той поры, когда что-либо в мире производило на меня заметное впечатление, стал спрашивать себя: ночью или днем, при солнечном свете или в туман видел я это; кто указал мне на этот предмет – кошка или пес, обезьяна или слон, лиса или осел? Но самое главное, о чем я спрашиваю себя, – так ли я вижу свой предмет, как не может его увидеть ни одна тварь на земле?
Гора и Равнина [42]
42
Необходимо заметить, что Песталоцци
Гора сказала Равнине:
– Я выше тебя.
– Возможно, – отвечала Равнина, – но я объемлю собой все, а ты представляешь только исключение из общего.
Часть всегда очень стремится быть больше целого, случайное весьма охотно возвышается над существенным; всему обычному очень нравится своеобразие необычного; черепица на крыше кажется себе на своей высоте много значительней, чем квадратные плиты, на которых покоятся стены дома.
И человеческий род отклонениям от обычного повсюду уделяет большее внимание, чем обычным предметам. Это заходит так далеко, что в приютах для слепых и глухонемых детей в методах обучения обычно заметен тонкий психологический подход, необходимость которого признается всеми, между тем как в обычных школах не задумываются над тем, что и при обучении обычных детей, у которых все пять чувств нормальны, требуется также тонкий психологический подход.
Молния и Гусеница
– Люди так сильно жалуются на меня, а я ведь только гложу жалкий листок, ты же, напротив, сжигаешь дома и деревни, – так говорила Гусеница страшной Молнии.
– Маленькая лицемерка! – закричала на нее сверху Молния. – Бесшумно пожирая листья, ты наносишь больший урон, чем я своей огромной громогласной силой.
Незаметные, но глубоко проникающие в основы семейного благополучия простого народа бедствия, о которых ты годами в обществе не слышишь ни звука, обычно действуют губительней, чем отдельные опустошения и ужасы, которыми полны летописи всех стран.
Кусок мрамора
Когда люди пришли издалека, чтобы увидеть красоту выломанного из карьера Куска мрамора, Скала, от которой он был отбит, сказала ему:
– Жалкое ничтожество, ты лежало в моем чреве, как муравей среди своей кучи, – чего же ты кичишься?
Кусок мрамора отвечал:
– Я и не кичился, пока лежал в этой куче, я кичусь лишь с тех пор, как вышел из нее.
Неизмеримые богатства, таящиеся в земле, подобны скрытому лучу и представляют ценность лишь тогда, когда из глубины недр, в которые они погружены, их доставляют на поверхность и на свет. Так и небольшая, но постоянно развиваемая в народе сила, доведенная до зрелости и проявляющая себя, представляет для страны более значительную ценность, чем бесконечно большие силы, которые пока только дремлют в народе в неразвитом состоянии,
Два жеребенка
Два жеребенка, ростом и развитием походившие друг на друга, как два яйца, попали в разные руки. Одного купил крестьянин и, не задаваясь целью улучшить породу, приучил его к простой службе за плугом и в тележной упряжке. Другой жеребенок попал в руки некоего берейтора [43] . Тот учил жеребенка служить, улучшая его породу, то есть сохраняя и развивая его благородные стати, силу, резвость. Жеребенок превратился в благородного коня, меж тем как другой утратил всякий след своей благородной породы.
43
Берейтор,
Отцы и матери! Если вы и те лица, которым вы поручаете ваших детей, не побуждаете их к развитию способностей и не предоставляете им средств для этого, то, по мере того как дети вырастают, эти способности становятся для них все более и более бесполезными, а благородные задатки человеческой природы даже опасными и губительными.
Ваятель и глупцы
Один Глупец увидал, как Ваятель трудится над необделанным камнем.
– Жаль, жаль, – сказал Глупец, – что вы не полируете его.
– Нет, милейший, мы, ваятели по камню, не поступаем так, как поступают ваятели людей – новые воспитатели. Они до совершенства полируют детей, прежде чем подумать о том, чтобы их обработать.
– Да, да, – ответил Глупец, – это верно, это вполне так. И вы должны были бы поступать именно так.
Мудрость воспитаний
У трех крестьян были три свиных хлева.
Первый, выстроив хлев на болоте, каждое утро приходил, стегал свиней плетью, ругал их за то, что они валялись в грязи.
Другой построил хлев тоже на болоте, но каждое утро приходил и ласково просил свиней не валяться в болоте, рисовал им, какими они могут стать счастливыми, если не будут валяться в грязи и весьма аккуратно будут день и ночь лежать по своим углам на сухой соломе.
Третий, однако, не стегал свиней, не ругал их, не рассказывал им, что является для них благом и что является злом, а построил хлев в сухом месте, так что свиньи не могли валяться в грязи. И только он один забивал жирных свиней. Другие забивали их тощими, без конца жаловались, что у них непослушные и непонятливые свиньи и что их непослушание и упрямство – единственная причина того, почему они забивались такими худыми и жалкими.
Законодатели мира! Таким же образом вы оправдываете себя, когда ваши люди живут и умирают тощими и жалкими.
Обильный Источник
«Счастливо жить – будь полный да богатый!» – однажды пожелал счастья Источнику горный Дух, и воды в Источнике потекло вдесятеро больше. Но русло все то же осталось, и некуда было обогащенному Источнику давать свою воду: видел он, как она даром пропадает.
– Дал ты мне много воды, господин, – обратился Источник к Духу, – так дай мне и русло большее.
– Как, ты недоволен, что я воды прибавил, тебя еще большее русло надо? Неблагодарный! – с укоризною ответил Дух.
– Не по неблагодарности прошу я у тебя, господин, нового русла, а потому, что вода моя, если бы текла шире, могла бы уноситься все дальше и приносить пользу, а теперь она пропадает бесплодно.
– Вздор. Ты просто недовольное существо, и что тебе ни давай, тебе все будет мало! – уже совсем гневно проговорил Дух. – Обходись-ка старым руслом. Что нужды, что воды теперь больше стало.
И пользуется Источник старым руслом, но вода не успевает стекать: девять десятых остаются на месте, и теперь такая грязь кругом развелась, что к нему и не пролезешь.
Куры, орел и мыши
– Вот уж глазки у нас так глазки! – хвалились куры своим зрением. – Мимо самого маленького зернышка не пройдешь, так само оно тебе в глаза и мечется.
– Бедные вы, куры! – сказал им орел. – Вы и не знаете, что первый признак хороших глаз тот, что они не видят ясно слишком близко отстающего от них…