Книга гор (сборник)
Шрифт:
Я потянулся за мечом. Ха! Атомарника не было – Нес сорвал его, когда повалил меня.
– Ты странный, Сергей. – Фанг был спокоен, лишь огромные глаза поблескивали нездоровым блеском. – Не зря Отрешенные отступили от своих правил. Ты можешь изменить ход истории, верно?
– Не знаю. Я приподнялся на локтях, пряча глаза от смертоносного света Дьявольской Звезды и не пытаясь броситься на фанга. Это бесполезно – фанг намного сильнее человека. Я ощутил его физическую мощь в полной мере. Врукопашную с фангом не сразиться… А в комбинезоне, включенном в режиме
– Наверное, можешь. – Фанг сидел передо мной на корточках – задумавшийся о чем-то пес. – Странно. Отрешенные не могут отказаться от своих правил до конца. Не могут убить тебя сами, хоть это проще всего. Они вынуждены просить нас… И они не ошибаются – мы знаем их правоту. Но…
Моя рука замерла на полпути к сенсору мышечного усиления. Если фанг поймет, что я делаю, он убьет меня голыми руками. С его-то реакцией…
– Но ты сказал странные слова, Сергей. Похоже, ты в них веришь. Я оставлю тебя в живых – и уйду.
Я коснулся сенсора и почувствовал, как ткань комбинезона плотно обжимает тело. Режим усиления работал.
– Ты никуда не уйдешь, фанг. – Я прыгнул к нему. Ноги распрямились сами, увлекаемые твердым как сталь комбинезоном, едва лишь я подумал о прыжке. Руки метнулись к горлу Неса, как только я представил захват. Фанг ударил меня в грудь – сильно, молниеносно, но комбинезон под его кулаком затвердел, остановив удар.
Несколько мгновений он пытался высвободиться, потом затих, со свистом втягивая воздух. Я спросил:
– Ты еще собираешься домой, фанг?
Его веки чуть дрогнули – возможно, это должно было означать «да». Я немного разжал пальцы, но убирать их от горла врага не спешил. Нес сделал пару глубоких вдохов.
– Да, я хотел бы вернуться на Фанг. Пусть даже мертвым… Если ты убьешь меня, активируй катапульту, это несложно. Мое тело…
– До Фанга тебе не добраться, – оборвал я. – Ты забыл о гипербарьере? Твой труп будет вечно болтаться в космосе.
– Его подберут. Люди или фанги. Шансы почти равны.
Он смотрел совершенно спокойно, и это меня злило. Фанг обречен – я не оставлю его в живых ни за что на свете. Но там, в прошлом, сотни лет назад, в проклятых горах проклятой войны, нам тоже было не все равно, в чьей земле останутся наши тела…
– Нес! – Я первый раз назвал его по имени. – Скажи… кем ты хотел стать в детстве?
– Что? – Он растерялся.
– Кем ты хотел стать? – повторил я. – Вы млекопитающие, двуполые… вы так похожи на людей. Даже срок жизни, даже темпы взросления соизмеримы. Мы дышим одинаковым воздухом и едим похожую пищу. Да, возможно, это и делает нас врагами. Но ведь наша психика похожа, не отрицай! Кем ты хотел стать?
– Ты думаешь, что ключ ко всему – в детстве, – утверждающе произнес фанг. – И у людей, и у нас… Может быть. Я хотел стать гравером.
– Кем? – Настала моя очередь удивляться.
– Ты видел наши дома? В изображении.
Да. Я постарался вспомнить видеозапись. – Башни, очень тонкие и высокие. Их показывали мельком.
– Правильно. Они слишком красивы…
Я иронически усмехнулся. Но Нес не замечал моей усмешки.
– Мой брат… да, самое правильное слово, составлял программу для ракет, которые уничтожат Эрмитаж, Лувр, Барселонский собор, Ватикан, Мекку, галерею Прадо…
Фанг со всхлипом втянул воздух. Я отпустил его, молча сел рядом. Что-то происходило. Что-то непонятное.
– Он составил программу и покончил с собой. Конфликт правд. Понимаешь?
– Вроде бы… Зачем вы воюете?
– Я говорил о гравировке. – Нес, кажется, пришел в себя. – Извини, враг, я отвлекся. Ты хороший враг, умеешь драться, слушать и говорить. Тебя можно звать принцем? Это более правильный титул.
Я кивнул. Похоже, я был ближе к разгадке, чем кто-либо из людей. Фанг объяснил мне! Не зря Отрешенные волновались.
– Принц, у каждого фанга, ставшего взрослым, есть свой дом. Вначале он маленький, в один этаж… затем его строят все выше и выше. Некоторые имеют дом из двух-трех этажей. Другие – дворцы из двенадцати и больше. На стенах, снаружи, узорчатая спираль – понимаешь? С рождения – и до смерти. Узор несет слова, несет память. Понимаешь, принц? Вся жизнь, с рождения и до смерти, – на стенах дома. Вся жизнь – на чужих глазах. Любой поступок, и плохой и хороший, у всех на виду. Все, что значительно, важно, красиво – очень-очень-очень красиво, – видно всем. Идеал – ровная линия снизу вверх. Не бывает… Идеал… Твоя башня, твой дом могут быть высокими и отвратительными. Или низкими – и красивыми. Очень редко, очень почетно – высокие с правильным узором. Узор делает гравер. Большая точность рук, умелые пальцы, хорошая память – тысячи узоров… Гравер – не работа, а дар. У меня он был. Но я оказался лучший солдат, чем гравер. Высокая реакция, сила, приспособляемость. Хорошо понимаю чужих – особенно людей. Очень-очень нравится картина Земли – «Атомный крест»? Видел?
Совершенно машинально я кивнул. Музыка слов завораживала.
– Это был художник… Атомный крест, Распятие, Битва Тетуана, Глаз Времени, Мадонна Порт-Льигате… Он был всем – и человек, и фанг.
– Дали, – прошептал я. Не люблю сюрреалистов. Ненавижу Малевича. Но Дали – это особенное, это безумие, переросшее в разум.
– Я хотел быть гравером, – повторил фанг, – а стал солдатом. Вы доказали нам – вы более правы. Ваша истина бессмертна. Я ответил на твои вопросы, враг Сергей. Убивай меня. Я проиграл.
– Объясни, – сказал я, уже не понимая, что мой голос похож на мольбу. Я не понял тебя, фанг! Скажи, в чем беда! Я не хочу, чтобы мы убивали друг друга!
– Не могу объяснить, – тихо сказал Нес. – Знание, ставшее подарком, превращается в ложь. Твои потомки разучились понимать. Догадайся ты, Сергей, пойми.
– Не получается, – ответил я. – Нес, я лишь человек… Объясни.
– Догадайся. – Нес закрыл глаза. – Убивай меня, человек. Если Отрешенные правы – иначе быть не может, – ты победишь. И фанги выиграют.