КНИГА III ВОЛЧЬЯ СТЕПЬ
Шрифт:
– Давай. Что там белеет, говори.
– И развлечения-то у тебя стереотипные... Оставим цитаты. Решение стандартное?
– Стандартное. Всех утопить.
– Сейчас, Волк неторопливо поднимается, вразвалочку направляется к кромке прибоя, я усмехаюсь ему в спину:
– Давай. Сделай его.
– … СДЕЛАЙ ЕГО!
Команда словно взрывается в мозгу. Ларри, сидящий на заднем сиденье, резко подается вперед, я вижу даже поры на его громадном носу, шрам над левой бровью:
– Ну, давай.
– Ч-черт... опять потерял.
– Он, конечно, засек тебя ?- вопрос-утверждение. Даже не поворачиваясь, знаю, что Стоян, сидящий за рулем, иронически усмехается, что в углу его рта дотлевает неизменная сигарета. Он, в отличии от Ларри, хронически невозмутим, профиль - чеканно-плакатный...
Мы кружим по этому городу уже вторые сутки, отлавливая «подставного экзаменатора», как называет его Стоян. Вернее, отлавливаю я, а Ларри и Стоян отслеживают, как я это делаю. Они - устоявшийся тандем, со стажем, и явно недовольны, что вместо серьезной работы им приходится выгуливать новичка - меня, то есть. Вообще-то сей контрольный экзамен, перед которым вся наша группа мандражила, как неизвестно перед чем, до смешного напоминает игру в ляпки: мне, используя все, чему я обучился, надо отыскать этого самого подставного и слегка ему врезать. Ну уж, черта лысого - слегка! Впаяю я ему от души - ушлый какой, опять оторвался!
Обстановка, что называется, приближена к боевой: незнакомая местность (город), я даже не знаю, что это за мир, не говоря уж о местном языке. По звучанию напоминает испанский или греческий... Итак, моя задача - найти и заляпать, а задача ребят - следить, чтоб я ни во что не вляпался и все было по правилам...
– Стоп, вот он!
– Вломи ему.
– Ага, - отвечаю сквозь зубы. Невысокий человек в светло-сером и в самом деле кажется чужаком в яркой толпе. Так, подошел к перекрестку, открылся... Ну и заставил ты меня, друг ситцевый, голову ломать! Получи!..
Мысленный импульс - удар по мозгам - не слишком силен, конечно, но его тут же подхватывает и усиливает Ларри. Усиливает по полной программе, с мощным воздействием. Зачем он это?.. Светло-серый останавливается, вздрогнув, потом - движения неуверенные, замедленные - поворачивает - и широкий шаг с тротуара навстречу несущемуся автобусу, глухой удар, серый пиджак пропадает из виду, а я съеживаюсь так, словно это меня шибануло - и тут Стоян рвет с места так, что меня вжимает в сиденье.
Некоторое время тупо смотрю перед собой. Пока я не успел ничего сообразить, только и осталось, что какое-то гнусное дрожание в каждой мышце, в каждой клеточке. Вытираю пот со лба, оборачиваюсь к Ларри:
– Я что - убил его?.. Да?
– Не совсем так. Но экзамен ты выдержал, - он кладет мне на плечо тяжелую ладонь, и мне хочется сбросить ее, но в то же время этот жест рождает чувство какого-то странного... не облегчения, нет, просто ощущения,
– Экзамен, - хмыкает Стоян, не сводя глаз с несущейся под колеса дороги.
– Это была боевая операция, если ты до сих пор не понял. Инициация... Вот теперь ты из наших.
Я некоторое время пытаюсь уложить все это в голове, но мне это не удается...
...потому что я растворяюсь в непонятном, стремительном движении, сам становлюсь движением - все, что было со мной после «экзамена», проносясь в бешеном темпе, переживается с пугающей отчетливостью, всеми шестью чувствами, с мельчайшими подробностями - и так молниеносно, что выделить отдельные фрагменты невозможно. Словно кто-то раскрутил кинопроектор до космических скоростей, и эйфория сменяется желтой болью, перескакивающей в звук лопнувшей струны, и перетекает в свинцовую, нечеловеческую усталость...
И я снова в Ущелье Морока, и время нестерпимо замедляется, то, что было там, становится вязким, в глицериновом воздухе, на неподатливой дороге, прокручивается, как видеозапись, раскладывается на элементы, словно смакуется... Зеленый медленный-медленный взрыв... Старатель... Ринге… Йокан...
Кода. Начинается мучительный путь в реальность из горящего сумасшедшего дома, в плоскую ледяную тишину, заполненную чем-то серым и чужим. Глаза у меня открыты, но что-то разглядывать я не могу. Плоский, как старая фотография, Волк склоняется надо мной:
– А ты долго держался...
Голос его где-то далеко, смысл сказанного доходит до меня с трудом. Боли нет, только тяжесть какая-то, и каждый нерв - готовая лопнуть струна. Продержался?.. Волку теперь об Ущелье известно все.
Голос продолжает:
– Жаль, но так получилось. Другого выхода нет - ты опасен. Что ж, наверно, это не худший выход... Хотя другого все равно нет.
Лицо исчезает, а голос меняется: теперь он резкий, командный.
– Воденвирт, ребята к выступлению готовы? Снимаемся завтра.
– Почему так рано?
– Ситуация изменилась.
– Хорошо. А с этим?..
– Уничтожить. Второго - тоже. И без твоих штучек. Быстро и чисто.
– Остальные?
– Они не опасны. Этого - уничтожить, и побыстрей.
Кто-то выходит из хижины. Это меня надо уничтожить, и побыстрей. А, какая разница, все равно я уже мертвый... И снова из всего окружающего мира остался только квадратик света...
Снаружи - резкие, отрывистые слова команды, в ответ что-то страшно выкрикивает рубленный хор, поднимается металлический лязг. Не имеет значения. Не имеет значения. Есть только пустота - в теле, в голове, вокруг...
Не знаю, сколько прошло времени - минута, час, день... Рядом со мной возникают два охранника, меня отвязывают от топчана. Лиц толком не видно, да я и не пытаюсь их разглядывать. Я повисаю у охранников на руках, и вижу только глинобитный пол, потом - утоптанную землю...
– Мик.
Знакомый голос добирается до моего сознания через невероятно долгий промежуток времени. Кое-как поднимаю голову. Дикс. По бокам еще двое, но он держится сам, хоть его и мотает на легком ветру. Он изжелта-бледен, глаза ввалились, плечи обвисли. Такого Дикса я еще не видел...