Книга Израиля. Путевые заметки о стране святых, десантников и террористов"
Шрифт:
Пуэрто-Рико – «государство, ассоциированное с Соединёнными Штатами», продолжает с ними ассоциироваться, имея в качестве валюты американский доллар, в качестве армии – армию США, а в качестве главного начальника – президента Штатов. Плюс, насколько автор помнит, одно место в Конгрессе – им как-то хватает.
Российская империя и Франция, Испания и Португалия, Турция и Иран, Нидерланды и Бельгия, Япония и Китай – оккупанты. Как и прочие страны на планете. Кого вовремя ухватил, тот дань и платит. Что до рассказов о том, что где-то в какие-то незапамятные времена существовала эдакая пастораль, в которой сие явление отсутствовало… Привести пример никто не может – ни из древности, ни из средневековья, ни из новых и новейших времён.
Великобритания во время оно оккупировала полмира. Там мало что осталось, помимо Шотландии, Уэльса и Северной Ирландии. По мелочи. Гибралтар. Джерси, знаменитый зоопарком Джеральда Даррелла. Британские Виргинские острова. Но это так, на старость, дожить. Гонконг теперь – Китай. Африканские колонии – независимые государства (так им и надо). Азиатские тоже. Даже Кипр сам по себе.
Что там везде творилось, когда англичане начали уходить, – отдельная история. Как все всех на радостях убивали, какие зверства творились… И эти люди ещё продолжают читать кому-то нотации! Хотя история отношений между палестинцами и евреями на фоне резни в Британской Индии или Кении – просто рождественская притча о братской любви и сотрудничестве.
Как, впрочем, и история отношений палестинцев со всеми арабскими правителями, под власть которых они попали. Будь то Египет или Иордания, которые оккупировали Газу и Западный берег с Восточным Иерусалимом девятнадцать лет. Или Сирия и Ливан, на территории которых оказались лагеря беженцев. Да, впрочем, и все прочие государства, которые приютили палестинскую диаспору и в общении с ней натерпелись. Отчего из многих стран, где палестинцы обосновывались в сколь бы то ни было значительном числе, их в конце концов изгоняли.
Можно, эксперимента ради и развлечения ума для, представить себе ситуации, при которых свободолюбивый палестинский народ столкнулся бы не с израильским ЦАХАЛом, который связан по рукам и ногам правозащитниками, Высшим судом справедливости и прочими не имеющими отношения к его непосредственным обязанностям персонами и структурами, а с американской или русской армией. Уй, натурально, как это отличалось бы от израильской оккупации, которая так раздражает весь исламский мир!
Никто ни с кем не цацкался бы и не посылал спецназ разбираться с террористами так, чтобы ненароком не напластовать мирное население. Ковровой бомбардировкой сровнять местность под асфальт – это да. Оставить на месте укрепрайона с пусковыми ракетными установками оплавленное озерцо медленно остывающего бетона – вполне. Провести вместо распространённой у израильтян точечной ликвидации массовую намотку кишок на танковые гусеницы – самое то.
Поскольку для нормальной армии враг – это враг. Мишень и смазка для штыка. А не предмет для перевоспитания. Но когда, разговаривая с палестинцами, предлагаешь им в качестве адекватной замены израильтянам отечественный или американский спецназ, они меняются в лице и переходят на другие темы. Превосходно понимая, о чём идёт речь.
Впрочем, на местных реалиях это практически не сказывается. Израильские эксперты, подводя итоги десятилетий арабо-израильских переговоров, международных планов и инициатив, отмечают, что все попытки палестино-израильского размежевания с начала ХХ века были отвергнуты или сорваны палестинской стороной. Что, в конечном счете, снижало готовность Израиля к каким-либо компромиссам и только ослабляло арабов. Наиболее точно характеризует палестинскую позицию в исторической ретроспективе фраза «палестинцы никогда не упускают шанс упустить шанс».
Не исключено, что корни этой проблемы лежат не только в нежелании палестинских лидеров, от иерусалимского муфтия Амина аль-Хусейни и земельных магнатов Нашашиби до Ясира Арафата и руководства ХАМАСа, заключить мир с Израилем, как с еврейским государством, но и в объективной невозможности добиться
Причина проста – добиться не только единства, но даже простого согласия по какому-либо вопросу, за исключением единственного – борьбы с Израилем, – палестинцам трудно, если вообще возможно. В том числе потому, что они проявляют себя как единый народ исключительно вследствие и в ходе борьбы с соседями. Причём далеко не только с израильтянами.
Аксиома: палестинцы нелояльны режимам тех стран, в которых проживают, вне зависимости от того, какую роль в этих странах они играют, в каких условиях живут и какую поддержку получают от их лидеров. На Ближнем Востоке палестинцы, при всей риторике о правоте их национального дела, заняли нишу «безродных космополитов», в европейской истории зарезервированную за евреями. Не случайно их называют «евреями арабского мира». И относятся к ним соответственно.
Нет, разумеется, им сочувствуют – теоретически. И механизм раскрутки этого сочувствия работает отменно. Достаточно подсчитать, какое внимание мировые СМИ уделяют палестино-израильскому противостоянию по сравнению со всеми прочими конфликтами на планете, включая акты геноцида, совершаемые в Африке, чтобы понять: с точки зрения внимания международной общественности палестинцы не просто лидируют – они сорвали банк. Однако это мало сказывается на отношении к ним «на местах».
Попытки палестинцев проявлять несанкционированную самостоятельность в Египте и Сирии были подавлены в зародыше Насером и Асадом. Борьба с хашимитской династией, наиболее острыми эпизодами которой было убийство эмира Абдаллы в 1951 году в Иерусалиме и попытка Арафата свергнуть короля Хусейна в 1970-м в Аммане, кончилась «Чёрным сентябрем», уничтожением инфраструктуры ООП в Иордании и изгнанием с её территории боевиков и политического руководства ФАТХа.
Роль, которую они сыграли в развязывании гражданской войны в Ливане в 1975–1976 годах, превращении юга этой страны в «ФАТАХленд» и войне с Израилем в 1982 году сделала палестинцев в Ливане национальными париями. Криминализация и радикальная исламизация лагерей беженцев, конфликт с ливанскими общинами, в первую очередь христианскими, перечеркнули для ливанских палестинцев минимальные шансы на интеграцию. Типичные примеры того, к чему это для них привело, – резня, организованная христианскими фалангистами в 1982-м в Сабре и Шатиле после эвакуации боевиков ФАТХа в Тунис, а также разгром ливанской армией, при поддержке всей страны, в 2007-м лагеря Нахр-эль-Барид.
Поддержка палестинцами оккупации Кувейта саддамовским Ираком в 1990-м привела в начале 90-х годов к массовой депортации палестинцев из монархий Персидского залива. Финансовая помощь им со стороны государств Залива – главных доноров ООП – была прекращена или радикально сокращена. Погромы и преследования, которым подверглись палестинские беженцы в Ираке после свержения режима Саддама Хусейна и в Сирии после того, как ХАМАС сдал исламистам, боровшимся за свержение Асада, каналы проникновения в центр Дамаска, завершили эту картину.
Число палестинских беженцев и перемещённых лиц, вынужденных сменить своё место жительства из-за конфликтов с населением и правительствами арабского мира, много больше числа тех, кто стал беженцами в ходе арабо-израильских войн. Конфликты, жертвами которых они стали, несопоставимы с противостоянием с Израилем по длительности военных действий, уровню насилия над гражданским населением и потерями, которые оно понесло.
К сведению читателя: в двух самых противоречивых эпизодах, связанных с Израилем, погибло от нескольких десятков до двухсот пятидесяти палестинцев в Дейр-Ясин в 1948-м и сорок три – в Кафр-Касем в 1956 году. Что на фоне десятков тысяч палестинцев, убитых в арабском мире, даже не заслуживало бы упоминания, если бы не необходимость для них демонстративно, напоказ для окружающего мира воевать с Израилем, замалчивая реальную ситуацию.