Книга колдуна
Шрифт:
— Скорее всего, нет, — покачал головой атлант. — Остров, на котором я и мои люди когда-то побывали, частенько упоминается в разных легендах и рассказах моряков. Иногда его именуют Золотым, но чаще всего Проклятым. Кстати сказать, последнее название подходит ему как никакое иное. Немногим из тех, кто там побывал, удалось вернуться назад, сохранив при этом рассудок. И еще есть одно важное отличие. Чтобы попасть на Золотой остров не требуется ждать никакого определенного часа.
— Это действительно весьма важно, — признал с тяжким вздохом барон. — А жаль.
— Это
На что тот ответил:
— Всегда легче избежать опасности, если заранее известно, откуда она может нагрянуть. Но, как видно, нам придется действовать почти в слепую, ибо на сей счет в своих заметках мой предок был немногословен. Он подробно описывает путь к хранилищу и лишь мимоходом упоминает, чего на этом пути следует опасаться. Порой за чтением его заметок мне приходит в голову мысль о том, что сие было написано так, чтобы кому-нибудь из потомков обязательно захотелось пойти по его стопам. Ведь тогда не нужно заранее пугать путешественника подробными описаниями всех опасностей, что будут поджидать того на пути.
— Может, и так, — пожал плечами Кулл. — Однако нам с вами от этого легче не будет.
А про себя атлант подумал:
«Если Амилия и в самом деле родом из тех проклятых мест, то большая удача, что она отправится туда вместе с нами. А то, если будем полагаться только на какие-то старинные письмена, наверняка угодим в переплет. Эх, лучше бы нам держаться от всего этого подальше. Целее были бы, клянусь Морским Отцом!..»
Между тем, обращаясь к Куллу, барон продолжал:
— Курс к острову я укажу после выхода корабля в море. Разумеется, после того, как мы убедимся, что нас никто не преследует.
— А что, нас кто-то должен преследовать? — живо поинтересовался атлант. — Если так, то ты должен сразу сказать мне, кто это будет и зачем ему это нужно?
— Этого я не знаю, — пожал плечами барон. — Как впрочем и то, будут ли нас вообще преследовать. Просто я упомянул об этом на всякий случай. Мало ли что может случиться. Ведь, в конце концов, мы отправляемся в опасный путь по милости негодяев, каких еще свет не видывал. Кто может знать, что у них на уме?
— Это верно, — согласился с таким заключением Кулл. — И поэтому мы будем держаться настороже.
В голосе барона отчетливо чувствовалась некая недоговоренность. Он явно о чем-то умалчивал, хотя и старался из всех сил показать своему собеседнику, что никаких тайн, касающихся их предстоящего путешествия, у него нет. И это атланту сразу не понравилось.
— Послушай-ка меня очень внимательно, барон, — произнес он ледяным тоном, не предвещавшим ничего хорошего. — Если ты и твоя внучка действительно хотите отправиться вместе со мной на этот проклятый Морским Отцом остров, то будет лучше сразу посвятить меня во все, что касается этого дела. А то меня ужасно злит, когда кто-то начинает считать меня тупым болваном, который должен знать только то, что ему сказали.
— У меня и в мыслях не было ничего подобного, — попытался уверить его барон. — Клянусь душами всех
— Надеюсь, что так, — молвил в ответ атлант тоном весьма далеким от подобной уверенности. — Тем не менее, мне все равно почему-то кажется, что ты что-то не договариваешь.
— Это правда, — был вынужден признать барон.
— Тогда скажи прямо, что тебя смущает, — просто предложил ему Кулл. — Лучше, если я буду знать заранее о тех проблемах, которые могут в скором времени у нас возникнуть.
Помолчав несколько минут, словно набираясь решимости признаться в чем-то неподобающем, барон наконец произнес:
— Вполне возможно, это окажется всего лишь пустыми домыслами старого, выжившего из ума дурня. Тем не менее, если ты так настаиваешь, я расскажу тебе о том, что у меня вызывает некоторые сомнения. Но сразу хочу предупредить, что никаких конкретных доказательств у меня нет.
— Ладно, говори, — согласился Кулл. — А домыслы это или нечто большее, если получится, выясним в свое время. Лучше переоценить возможную угрозу, чем пройти мимо, не обратив на нее внимания.
— Мудрые слова, — глубокомысленно изрек старый барон. — Помнится, еще мой дед часто любил повторять нечто в этом роде. Умнейший был человек, мир его праху. А теперь, что касается моих сомнений, которые в последнее время не дают мне покоя… Я знаю, это может показаться глупостью, капитан Кулл, но мне ужасно не нравится этот жирный купец, который нас с тобою свел. Что-то с ним не так: он будто совсем не такой, каким хочет казаться…
— Что-то я не пойму, куда ты клонишь, — мрачно изрек Кулл. — Многие люди являются не такими, каковыми желают казаться. И это относится не только к купцам, живущим в Дуур-Жаде.
— И это истинная правда, — охотно согласился барон. — Однако, говоря об этом купце, я имел в виду нечто совсем иное. По-моему, он что-то замышляет против нас с тобой. Что именно, сказать не возьмусь, ибо, как я уже тебе говорил, никаких конкретных доказательств, обличающих его, у меня нет. Тем не менее, внутреннее чутье подсказывает мне вести себя очень осторожно с этим человеком. Он из тех волков, которые обожают рядиться в овечьи шкуры, чтобы заманить добычу в свою ловушку. Короче говоря, этого купца нам с тобой следует опасаться.
— Ты уверен? — прямо спросил атлант.
— Вполне, — твердо произнес барон. — По крайней мере, мое чутье в таких делах еще никогда меня не подводило. Особенно в таких ситуациях, когда за мной ни с того, ни с сего вдруг начинают следить. Причем с использованием некоторых заклинаний, которые известны далеко не каждому из тех, кто именует себя магами.
— Ты уверен? — снова спросил атлант.
— Насчет того, что за мной следили? Конечно. Ведь я еще не столь стар, чтобы полностью выжить из ума. К тому же соглядатаев я успел не только хорошо рассмотреть, но и сумел основательно запомнить их физиономии. Память на лица у меня всегда была завидной. Что же касается магии, то ее я еще в состоянии почуять за много миль.