Книга Легиона
Шрифт:
— Не вдруг одолела, а с самого начала. Просто иной кандидатуры не было. Человек он дурной и вздорный, к тому же невзрослый, способен на глупые выходки. И сейчас у него в глазах какая-то странная дурь, того и гляди, выкинет непотребное.
— Похоже на правду… только сам рассуди, что он такое особенное может придумать?
— Не знаю. Знал бы — не беспокоился.
— Разве что сам зарежется… — мечтательно предположила Марго. — Да ведь он такой крепколобый, его, небось, никакой телепатией не проймешь.
— Лишь
Они навещали лабораторию ежедневно, снабжая Фугаса пищей и водкой, он же не возражал против слишком частых визитов и принимал гостей с самодовольным радушием. Он усердно работал, сооружая причудливые приборы, наводящие своим видом на мысль о школьных радиокружках. Марго и Платона он приветствовал всегда одной и той же жизнерадостной фразой:
— Привет труженикам невидимого фронта!
Затем следовала какая-нибудь дежурная шутка в духе:
— Скоро, скоро «астральная глушилка» будет готова.
Фугас был высокого мнения о собственном чувстве юмора и иногда изощрялся в остроумии утомительным для окружающих образом:
— Скоро все люди будут жить в виртуальной реальности. Чем я, по сути, занимаюсь? Готовлю для вашего Легиона виртуальный осиновый кол. Электронный осиновый кол — ха, ха. Вот это настоящая фантастика! А то, подумаешь — звездные войны.
— Давайте договоримся, — строго сказал Платон, — просто так, для красного словца, никаких имен произносить не станем.
— А, так наши Пинкертоны еще и суеверны! Не поминать Нечистого к ночи! — Любовно пошлепывая по боку только что врученную ему бутылку водки, Фугас обозначил шутливый характер своей реплики коротким покашливанием.
Жизнь вошла в колею, хотя и дикую, но достаточно однообразную. Марго добросовестно тянула привычную лямку на службе и потому посещала Фугаса всего два-три раза в неделю, Платон же имел удовольствие выслушивать его шутки и заверения в том, что работа продвигается наилучшим образом, ежедневно. Но вскоре, к сожалению, выяснилось, что интуиция не обманула Платона.
В один прекрасный день, явившись с обычным инспекционным визитом, они обнаружили входную дверь Фугаса открытой нараспашку. Платон уже несколько раз намекал ему, что на период ответственной и, более того, опасной работы нужно расстаться с привычкой оставлять дверь не запертой. Фугас не спорил и, отпустив какую-нибудь изысканную шутку по этому поводу, театрально, с ужимками, защелкивал замок. Но его бдительности хватало ненадолго, и через сутки все повторялось сначала.
— Пожалуй, даже для него это — слишком. Сделай ему, наконец, основательную выволочку. Тебя он хоть немного побаивается.
— Не меня побаивается, а урезания водочного пайка, — хмыкнул Платон.
Марго решительно взялась за ручку, намереваясь с назидательной громкостью захлопнуть дверь, но Платон остановил ее:
— Тихо. Там что-то
Стараясь не шуметь, они прошли на кухню, и затем — в первую комнату лаборатории, где никого не было. Зато из второй комнаты доносились оживленные голоса, казалось, принадлежавшие не менее, чем десятку человек. Из двери вырывался необычно яркий свет.
Гомон внезапно стих, и женский голос спросил:
— Но если в нашем городе хозяйничает такое чудовищное зло, его нужно истребить как можно скорее! Когда вы приступите к решительным действиям?
— Это пока военная тайна, — покашливая, заявил Фугас. — Я ведь уже говорил, что работаю не один. Мне помогают так называемые «компетентные органы». — Раздалось снова покашливание. — Но вы не беспокойтесь. Когда «день икс» приблизится, я вам сообщу.
На и без того ослепительный свет, льющийся из двери, наложились голубые вспышки «блицев», и защелкали фотозатворы, а в проеме появилась спина человека с громоздкой видеокамерой на плече. Сомнений быть не могло: Фугас устроил пресс-конференцию.
— Вот сволочь! — с чувством прошептала Марго.
— Но, насколько я понял, ваши возможности намного шире, чем нейтрализация мелкой сошки, какого-то там Легиона, — вмешался рокочущий баритон. — Получается, в вашей власти погасить все агрессивные всплески эмоций? Вы можете прекратить убийства, грабежи и вообще всякое насилие, это так?
— Да, конечно. Но это дело будущего, — простодушно подтвердил Фугас, не понимая, что над ним в открытую издеваются.
Раздалось сдержанное хихиканье.
— Ох, дожить бы до этого, — произнес веселый женский голос, — только бы поскорее!
Смех сделался громким и безудержным.
— Напрасно смеетесь! — Фугас наконец понял, что над ним потешаются, и, стараясь перекричать общее веселье, перешел на визгливые ноты. — Вы что думаете, следователь прокуратуры по особо важным делам просто так, от нечего делать, пришел просить у меня помощи?
— Ну, довольно. — Марго схватила Платона за рукав и энергично потянула за собой к выходу. — Нам не хватает только, чтобы наши физиономии красовались завтра в газетах! — со злостью добавила она уже на улице.
8
Конфиденциальность входила в условия договора с Фугасом, и, следственно, последняя выходка была вопиющим его нарушением. Платон устроил Фугасу серьезную экзекуцию, угрозив всевозможными бедами, в первую очередь — лишением пайка и гонорара, если тот еще раз ляпнет хоть слово о Легионе не то что прессе, но даже случайному собутыльнику. От себя же лично, в качестве премии, пообещал его просто придушить. Нелегкая дернула Фугаса в этот момент ухмыльнуться, и он тотчас увидел, как лицо гостя превратилось в страшную белую маску, а руки, оказавшиеся вдруг непомерно длинными, схватили его за уши и притянули почти вплотную к этой маске.