Книга Лунной Ночи
Шрифт:
– Будет вот это! – Арху начал подниматься, но снова припал к полу, чтобы избежать еще одного удара. Он испуганно смотрел на Рхиоу, морщась и прижав уши. Глядя на него сузившимися глазами, она снова подняла лапу. – И не льсти себе мыслью, будто сумеешь так мне досадить, что я позволю тебе сбежать, не получив всей причитающейся трепки. Вечные Силы послали тебя к нам, и клянусь Иау: мы будем за тобой присматривать, кормить и учить, пока ты не пройдешь испытание, или не станешь совершеннолетним, или не расстанешься с этой жизнью, – и ни минутой раньше мы тебя не отпустим. – Рхиоу взглянула на Сааш и Урруаха. – Разве не так?
Сааш
– Мне понравилась та часть, где ты говорила о расставании с этой жизнью.
– Ах, спасибо вам за помощь! – с тихим шипением мысленно сказала им Рхиоу. – Сааш, неужели тебе за целый день не пришло в голову его покормить?
– Я собиралась, но тут он начал играть в прятки с Абадом. А потом появились вы, и мы сразу отправились на вокзал, и я думала, что ты где-нибудь по дороге этим займешься. Но нет: тебе нужно было скорее сюда добраться, и не иначе как по Хайроуд… Ну и в результате, когда мы оказались поблизости от пищи, он уже умирал от голода. Почему, как ты думаешь, он так себя повел?
Рхиоу фыркнула, потом сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.
– Да, пожалуй, в чем-то ты права, – признала она. – Что ж, можешь отодрать меня за уши и обозвать белкой.
Сааш посмотрела на Рхиоу с невольной симпатией.
– Ладно, только не сегодня. Я коплю поводы задать тебе трепку сразу за все. Может, даже и убить.
– Разве для друга жалко какой-то одной жизни? – пробормотала Рхиоу. – Прошу меня простить. А теперь, Арху, слушай и запоминай: мы стараемся никогда не привлекать к себе внимание. Дело мага – всегда оставаться незаметным. И вовсе не внимания эххифов мы стараемся избегать: на протяжении всей истории мы живем рядом с ними и совершаем странные поступки, а они так и не поняли, что происходит. Нам приходится беспокоиться о гораздо более серьезных вещах. Хоть мы и служим Вечным Силам, не все из них дружественны нам. И если ты по неосторожности высунешься и тебя заметит одна из таких Сил, она расплющит тебя по земле, как асфальтовый каток, сожрет все твои девять жизней и не выплюнет даже остатков, и у тебя не останется ничего, кроме голоса, чтобы завывать в темноте. Одинокая Сила – не друг магам, она не любит живых существ и всего того, что ты дал клятву защищать. Может, ты еще и не принимаешь своей клятвы всерьез, но Одинокая-то Сила принимает… и припомнит ее тебе, если поймает.
Арху смотрел на Рхиоу широко раскрытыми глазами, все еще прижимая уши; теперь в его глазах не было обычного вызова.
Может быть, до него дошло, – подумала Рхиоу. – Хотелось бы надеяться…
– Так что веди себя прилично, – продолжала она, – потому что иначе я лично позабочусь о том, чтобы у тебя в ушах звенело с рассвета до заката. А теперь нам пора: мы и так слишком долго были на виду. И памятью твоей матери заклинаю тебя: если уж ты не можешь удержаться, чтобы не попрошайничать, делай это с достоинством. Вот смотри.
Толстый эххиф за прилавком был занят тем, что готовил бутерброды с бужениной на ржаном хлебе. Рхиоу пристально посмотрела на него, и когда
Человек несколько мгновений задумчиво смотрел на нее, потом пожал плечами, оглянулся, чтобы удостовериться: никто за ним не наблюдает, – взял большой ломоть буженины и бросил его Рхиоу.
Кошка была готова к этому: она ловко встала на задние лапы и передними поймала угощение. Потом, держа буженину в зубах, обежала прилавок и понесла добычу прочь – без поспешности, с деловым видом, уверенно задрав хвост.
Вернувшись к остальным, Рхиоу положила ломоть на пол. Из-за прилавка все еще доносился веселый смех повара.
– Снаружи на буженине перец, – предупредила Рхиоу Арху. – Не всем он по вкусу, лучше ешь из середины. Видел, как надо действовать? Я научилась этому у своих хозяев: не знаю почему, но они всегда покатываются со смеху, когда я так делаю. Если я сейчас вернусь, повар даст мне еще буженины, чтобы посмотреть, как я ловлю ее лапами.
– Зряшная трата времени, – пробурчал Арху с набитым ртом. – Ты могла просто сделать «шаг вбок» и взять что хочешь.
– Ничего подобного. Когда ты делаешь «шаг вбок», с собой ты ничего незаметно унести не можешь, так что, если воруешь, это все видят… как, впрочем, и следует.
– И все равно ты могла взять, что пожелаешь. Ты успела бы вскочить на прилавок, а потом смыться прежде, чем повар поймет, в чем дело.
– Нет, так не годится, – возразила Рхиоу. – Во-первых, ты сюда больше не сможешь прийти: тебя сразу же прогонят. Но главное в другом: так вести себя невежливо.
– Да кому какое дело? Они же о нас не беспокоятся! Так чего нам с ними церемониться?
От буженины уже ничего не осталось.
– Пошли, – сказал Урруах, оглядываясь. – Давайте сделаем «шаг вбок», пока не появились патрульные полицейские и не взялись за нас.
Кошки проскользнули в укромный уголок за рестораном, сделали «шаг вбок» и вернулись в главный зал.
– Все-таки люди беспокоятся о нас, – сказала Сааш, – по крайней мере некоторые.
Арху тихо пренебрежительно зашипел.
– Некоторые? А как насчет остальных? Им ничего не стоит ударить или даже прикончить кошку просто ради развлечения. И ты не разберешься, хорошие перед тобой эххифы или плохие, пока не будет слишком поздно.
Рхиоу и остальные переглянулись.
– В том нет их вины, – сказал Урруах. – Они не понимают… Большинство эххифов не оснащены моралью в нашем понимании.
– Тогда они просто тупые животные, – стоял на своем Арху, – и мы можем брать у них все, что захотим.
– Ах, перестань, – поморщилась Рхиоу. – Только потому, что мы были созданы раньше людей, не следует считать их ниже себя.
– Но ведь так оно и есть!
Рхиоу искоса взглянула на котенка.
– Их создала Прародительница Иау, хоть мы и не знаем наверняка зачем. Может быть, она скажет нам об этом в десятой нашей жизни. А пока приходится работать с тем, что есть. – Арху уже открыл рот, чтобы возразить, и Рхиоу остановила его. – Нет, сейчас не время. Нужно торопиться, чтобы застать Эхефа, пока он на работе.