Книга мёртвых
Шрифт:
«Беги, — шептал ему внутренний голос, — спасай себя и Лиду».
«Останься, — нашептывала гордость. — Узнай, что за опасность приближается к лагерю. Таков твой долг перед табором!»
Не зная, как ему поступить, Петрош остался на месте и оглянулся. Вдалеке он увидел стройное тело своей подруги, а впереди в темноте уже показались какие-то очертания. «Это же глаза!» — догадался юноша. Огоньки были глазами! Он оторопел, от ужаса у него волосы встали дыбом. Облака на ночном небе расступились, и в лунном свете он увидел кошмарное зрелище. Белые кости, которые
Повернувшись, Петрош бросился бежать, спотыкаясь о корни и валуны. Он дважды падал, но тут же вновь вскакивал, потому что ему казалось, будто он чувствует дыхание зомби на своей спине.
Лида по-прежнему стояла там же, где он ее оставил, полуобнаженная, со сползшей до щиколоток юбкой. Увидев Петроша, девушка побежала ему навстречу… и замерла на месте, заметив, как исказилось его лицо.
Он даже не пытался объяснить ей, что происходит.
— Беги! — запыхавшись, прошептал юноша. — От этого зависит твоя жизнь!
Лида не сразу отреагировала на его слова, и Петрош просто потянул ее за собой. Девушка вскрикнула от боли, когда он сильно сжал ее запястье, но Петрош не обращал на это внимания.
— К повозкам! — захлебывающимся голосом крикнул он. — Мы должны предупредить табор, иначе нам всем конец!
И тут сзади раздался странный гул. Этот звук издавали живые мертвецы, и от него у молодых цыган стыла в жилах кровь. Зомби учуяли запах живых, и теперь ничто не могло их остановить.
Когда мы добрались до всеми покинутого квартала и Рольф остановил повозку, я невольно вспомнил вчерашний вечер. Как и тогда, мы с Говардом во время поездки обменялись лишь парой слов, поскольку были поглощены мыслями о предстоящих событиях.
И все же кое-то изменилось. Во-первых, небо было ясным, а летний вечер — теплым и приятным, и, во-вторых, я чувствовал себя более уверенно. Теперь у меня был союзник, который, как и я, владел магией. Я мог не сомневаться в том, что он поможет мне в предстоящем сражении. К тому же я нашел решение второй моей проблемы… Но об этом в его присутствии мне нельзя было думать, ведь иначе все мои усилия оказались бы потрачены впустую.
Гурчик, сидевший напротив меня, дулся. Он накручивал на палец свои длинные белые волосы и, время от времени недовольно косясь на меня, молчал. Я понимал, что мой план ему не нравился, но это была единственная возможность заманить голема в ловушку.
Выбросив окурок сигары на улицу, Говард открыл дверцу повозки и, спрыгнув на мостовую, повернулся, собираясь мне помочь.
— Спасибо, я и сам справлюсь. — Я невольно ухмыльнулся.
Да уж, не забуду перекосившегося от удивления лица Говарда, когда он вернулся ко мне в комнату со шприцем и ампулой обезболивающего и увидел меня одетым и готовым к действиям. Мне удалось убедить его в том, что смещенный позвоночный диск сам встал на место, но даже сейчас Говард смотрел на меня с прежним изумлением.
—
— В порядке, в порядке, — ответил я резче, чем собирался, и спрыгнул с подножки на замусоренную мостовую. — Не волнуйся, — примирительно добавил я.
Солнце пару минут назад село за горизонт, окрасив небосвод на западе в разные цвета. Его золотистые лучи скользили по верхним этажам заброшенных зданий, но тени быстро удлинялись, как бы напоминая, что вскоре на улицы города опустится ночь.
Пора было реализовывать первый пункт плана, вероятно, самый сложный во всем предстоящем мероприятии. Повернувшись к Говарду и Рольфу, слезшему с козел, я глубоко вздохнул.
— Так, — начал я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно. Признаюсь, у меня не очень-то хорошо получилось. — Вы с Рольфом сейчас поедете обратно, а я сам займусь…
— Что?! — Говард уставился на меня так, будто я влепил ему пощечину. — Ты с ума сошел?
— Вовсе нет, — энергично возразил я. — Я прекрасно понимаю, что делаю. Говард, прошу тебя, доверься мне. Я тебе позже все объясню. Вступая в бой с големом, я должен оставаться один.
Говард молчал и пристально смотрел мне в глаза. Затем он повернулся к Рольфу и кивнул.
— Мне это не нравится, — проворчал Рольф, почесав в затылке. — Если что-то пойдет не так, ему конец.
— Я думаю, он знает, что делает, — сказал Говард, и у меня будто гора с плеч свалилась. — Поехали обратно.
Он похлопал меня по спине и вздохнул. Мне показалось, что Говард прощается со мной, и у меня мурашки побежали по коже. Но я заставил себя улыбнуться.
— Спасибо, — спокойно произнес я. — Увидимся позже.
Когда повозка скрылась за поворотом, а стук копыт по мостовой стал тише и в конце концов умолк, я почувствовал себя невероятно одиноким. То, что на самом деле я был тут вовсе не один, я понял уже через мгновение.
— Эй ты, зануда, — проворчал Гурчик. — Ты что, корни собрался в землю пускать? Или ждешь, пока этот кислотный громила к тебе подберется?
Покачав головой, я повернулся к кобольду. Гурчик устроился на булыжнике и смотрел на меня с нескрываемой тоской. Наверное, он испытывал настоящую физическую боль, оттого что я за последний час ни разу не споткнулся и даже не свалился с лестницы. Не могу сказать, чтобы я разделял его чувства.
— Ладно. — Встряхнувшись, я опустил ладони на кристалл своей трости. — Сначала мы должны найти его. Ты можешь определить место, где он затаился?
Склонив голову набок, Гурчик закрыл глаза и прислушался. Судя по всему, он воспользовался магическим просмотром всего квартала.
— Все, я его засек, — пробормотал кобольд через некоторое время. — Он совсем близко. И приближается к нам!
Я почувствовал, как во мне закипает страх, и поспешно огляделся по сторонам. Мрачные тени между домами и бараками, казалось, начали оживать. «Моя бурная фантазия в гроб меня сведет! — подумал я. — Нужно заставить себя успокоиться!»