Книга пятая. Завистливое смирение
Шрифт:
Черт побери, теперь буду считать эту часть моего корабля освященной!
Впрочем, сегодня я сюда припёрся по серьезному поводу. Правда, пришлось потрудиться, чтобы отвести взгляд от страдающих на палубе фигней Саяки с Матильдой, так как на обеих одежды было на носовой платок в совокупности, но я превозмог искушение, помотав головой, а затем обратился к нужному мне разумному:
— Самара! Настало твоё время!
Замершая на полушаге кентаврица, тащившая куда-то тазик с фруктами, медленно повернула ко мне свою верхнюю часть, демонстрируя напряженность, скованность, удивление, подозрение, шок и предчувствие чего-то нехорошего. Разочаровывать я её не стал, тут же заявив:
— Ты мне нужна как женщина! Пойдем скорее!
Всё,
— Мач-сан! Ну что вы…
— Так гораздо проще, чем объяснять ей тут что к чему, — пояснил я, опытным и почти привычным движением взваливая кентаврицу на плечо и перехватывая её человеческое туловище свободной рукой, — Принесу, поставлю, дам задачу.
— Ну можно было же по-другому…
— Можно, — соглашаюсь я многозначительно с обычным японским неслучившимся императором, каверзно щуря глаза, — Еще как было можно…
Есть у меня причины немножко потыркать эту сладкую парочку. Еще какие!
— Мач! — орёт Саяка, болтаясь на вантах. Одной ногой она зацепилась за канат, позволяя всему остальному своему телу безвольно болтаться под утренним бризом, — Мач! Увези нас отсюда! Я уже не могу пить и бездельничать!!
— Крепись, дорогая! — весело ору я ей в ответ, уходя в обнимку с вырубившейся кентаврицей, — Превзойди себя!
— Не могууууууу! — доносится мне в спину жалобный стон. Ну да, нам всем тут уже остовагинело, ну что это за жизнь, в конце концов? Пить, жрать и сексом трахаться — это просто чудесно, но сколько можно?! Наша команда привыкла к совершенно иной жизни, где есть схватки, интриги, мордобой, насилие… насилие! Тут почти все насилие узурпировали куакарабилли и я их теперь понимаю!
Самара мне понадобилась, потому что прошёл слушок, что некоторые личности прекрасного пола быстро научились сбрасывать эффект моей утренней гипножабы, от чего сговариваются устроить нечто нехорошее кое-кому там, куда мне доступа нет. А именно — в женском туалете. Вот и пригодится мне коняжечка, хватит ей загорать, пусть поработает, последит за порядком…
Приближался финал. Росли ставки, обозначались фавориты, звенели нервы. Спасало то, что ежедневно отплывали корабли с сдавшимися, убавляя количество хулиганов на острове, но все равно было туго. Причины, по которым мы продолжали работать на Магамами, были просты — благодарность Мимике, желание расстаться с архимагом на нейтральных чувствах, да и мои тайные цели, которые приходилось держать при себе с момента, как я покинул заполненную битыми и не только бутылками сокровищницу. Именно там у меня зародился план, как выйти сухим из этой гадкой лужи под названием Поллюза. Пока всё шло гладко… хоть это и было утомительно. Благо еще что все четверо вылеченных от жопоголосия не стали раздувать скандал, а предпочли удрать с острова тайком и в тот же день, как всё случилось.
Не обошлось без эксцессов. На следующий день я мирно и никого не трогая принимал душ в то время, как одна из действующих конкурсанток, благолепная и молчаливая эльфийка с пятым размером груди и крутыми как мой характер бедрами, решила пробраться в помывочную дабы предложить мне в корыстных целях сексуальные услуги… или что-то вроде этого. Внедрение у неё прошло успешно, только вот когда уже заранее раздетая певчая дева зашла в душевую, то первым делом она увидела мою мужественную спину.
Тут её авантюра кончилась, а сознание погасло. На спине у меня был нанесен большой и талантливо написанный шедевр в виде татуировки якудза, изображающий то ли драку, то ли нечто похуже между огромным енотом с головой карася и здоровенными пушистыми яйцами, сцепившегося с тигром, имевшим голову уже от какого-то злобного всратого демона с совсем уж неадекватным выражением морды. Общее впечатление от татуировки было таково, что я никогда не рассматривал её в зеркало, а девочки как-то привыкли,
А вот эльфийская служительница высокого искусства сломалась. Нет, она пришла в сознание, даже с рассудком было почти всё нормально, только… стала заикаться, да так, что, послушав её, Магамами махнул рукой и дисквалифицировал пострадавшую. А что ему еще оставалось делать?
А ведь это тоже проблемы. Переделывать всю схему конкурсантов, устаканивать новое расписание, ставить новое время, доводить сведения о изменениях до всех присутствующих… В общем, мы с архимагом были в мыле, бегая как зайчики из рекламы батареек лишь для того, чтобы лишь остаться на одном месте. Эльф уже трижды проклял свое решение стать Организатором и пообещал написать всем своим многочисленным знакомым о ужасах этой почетной должности.
А между хлопотами я умудрился неслабо отравить жизнь Йорику. После того дня с заикающейся эльфийкой мы с Магамами вечером как-то хорошо, пусть и зверски усталыми, сели по пиву. Так дружно вышло, что мы с архимагом верифицировали, так сказать, договор о ненападении между нами. Я торжественно пообещал не приближаться к Корацу на 300 километров, а если вдруг, волей хаоса, судьбы или алкоголя приближусь, то обязательно наберу ректору по магикону. Он в ответ загрузил Йорика писать чуть ли не книгу, выданную потом мне — это был большой и красивый прейскурант на многие ценные ресурсы, падающие с монстров, которые сам маг или его академия могли бы закупать на постоянной основе. По вполне приятным ценам!
Получив универсальную точку сбыта, я преисполнился уважением, Магамами облегчением, потом мы слегка преисполнились пивом, вследствие чего и напоили многотрудного Йорика, едва дышащего от хронического недосыпа и усталости. Тут выяснилась еще одна забавная деталь — наш мальчик-который-выжил-и-сейчас недавно чуть не откинул коньки. Пока Система лежала в ауте, его поймала одна из бывших поклонниц-бардесс, предоставлявшая юному волшебнику свои многочисленные сексуальные услуги в обмен на обещания, пленила бедолагу, а затем… зверски искусала. Ну, она была орчанкой, поэтому решила помучить прохиндея перед смертью через загрызание. Однако, студента просто так не убьешь, и Йорик умудрился сбежать. Правда теперь у него всё ниже шеи было в шрамах от многочисленных укусов, нанесенных под разными углами, из-за чего казалось, что тело жалующегося нам пьяного студента все исчиркано крестами, состоящими из пунктирных дуг…
Ректор по пьяной лавочке проникся жертвами своего «лучшего студента» от чего сгоряча пообещал тому не только табель с лучшими оценками (это было только за поездку сюда), но и пристроить такого отличного парня главой полицейского департамента волшебников в одном очень развитом и богатом государстве. Мол, с таким количеством шрамов и ежу будет понятно, что молодой чебурек не юбки задирал, а превозмогал в лютых боях…
Вот так мы и мучились, пили, работали и отдыхали, пока не наступило время Финала, в котором должны были сойтись…
Интерлюдия
— Будь проклят день, когда я сел за ремонт этой развалюхи!
Вопль был не то чтобы особо отчаянный, а как у человека, желающего выразить свои эмоции, но при этом понимающего, что его никто не услышит. Такой вот полукрик полудуши — уже всё достало, сил вроде никаких нет, появился зародыш желания повеситься, хочется пива, рыбку и сериал, но как профессионал понимаешь, что сил еще полным-полно, работа не сделана, сроки горят, дедлайны поджимают, так что пива нельзя. И вот от этого неукротимого «нельзя» организму и мозгу, у которых как раз достаточно сил, чтобы полностью насладиться легким алкоголем, а не влить его в себя тупо и устало как тупой и усталый человек, вот от него-то и обидно!