Книга Семи Дорог
Шрифт:
– Насть, тебе не тяжело? Может, я хотя бы сумку на асфальт поставлю?
Она упрямо мотала головой.
Метким толчком ботинка Эссиорх поставил мотоцикл на подножку рядом с памятником. Вильямс смотрел в сторону, отчего казалось, что он за что-то дуется на хранителя.
– Здесь нас не подслушают. Академик наш человек. Ночью он сходит с постамента, глушит нежить в парке сельхозакадемии и топит ее в пруду рядом с полиграфинститутом, – сказал Эссиорх.
– Что-что он делает? –
– Да шучу! Просто стоит блокировка на мрак.
– То есть здесь можно свободно говорить? – уточнил Буслаев.
Эссиорх зачем-то обернулся.
– Ну, не совсем… Хотя комиссионеров здесь, конечно, нет.
Внезапно он метнулся к кустарнику, скрылся там и несколько секунд спустя появился с девушкой, которую тянул за собой, держа под локоть. Девушка была в бейсболке и огромных темных очках, закрывавших половину лица. Подбородок прижимала к груди.
– Не бойся! – ласково сказал Эссиорх. – Мы тебя не тронем. Зачем ты следишь за нами?
Девушка, отшатнувшаяся было, внезапно остановилась и бросилась перед хранителем на колени. Меф узнал ее, только когда слетела бейсболка. Это была Миссис Трабл.
– Лада? – воскликнул он.
Девушка оглянулась на него, но оглянулась слепо. Заметно было, что для нее теперь существует лишь Эссиорх. Буслаев отошел на второй план. Рядом с солнцем свеча меркнет.
– Я поняла, кто вы! – произнесла она с восторгом.
Хранитель вежливо пожелал узнать, и кто же он.
– Запредельное существо из потустороннего мира! – произнесла Лада еще более парадным голосом.
«Запредельное существо из потустороннего мира» смущенно почесало пальцем нос, оставив на нем след машинного масла.
– Ну и как ты меня вычислила? – спросило оно.
– Я слышала, как вы говорили с Мефодием! Он всегда был такой странный, не похожий на всех. То ходит побитый, то вдруг исчезнет! И при этом у него всегда были такие гла-а-аза!
Глаза Мефа Эссиорха не интересовали. Разве что на предмет поковыряться отверткой.
– Подслушивала? – перебил он строго.
Миссис Трабл торопливо замотала головой.
– Нет-нет, что вы! У Мефодия случайно нажался телефон в кармане! Не сейчас, еще весной. Я заинтересовалась, постепенно во всем разобралась, потом стала следить за вами. Мой дядя таксист! Мы ездим по пятам уже несколько дней! Умоляю, скажите, что мне сделать, чтобы сохранить эйдос?
Заметно было, что, не стой Лада на коленях, она бухнулась бы на них повторно. Мефу хотелось сквозь землю провалиться. Эссиорх же отнесся ко всему очень спокойно. Он серьезно посмотрел на девушку и, наклонившись, поднял ее.
– Если скажу, ты исполнишь? – спросил он.
Она поспешно закивала.
Хранитель
– Тогда запоминай! Тебе предстоит пройти по краю огня, не вступать в сделки с комиссионерами и суккубами, умертвить даймона лжи, построить алтарь верности, подняться по тропе зрелости на гору мудрости, спуститься в долину старости и при этом помогать всем, кого встретишь на своем пути. Только в этом случае ты сохранишь эйдос ярким! Запомнила?
Миссис Трабл закивала.
– Да! До последнего слова!
– Повтори! – потребовал он.
Лада повторила, ни разу не сбившись – память у нее была цепкая, как капкан.
– Отлично! А теперь иди и не оглядывайся!
Миссис Трабл пошла – прямая и торжественная – прямо к стоявшему на обочине такси, за рулем которого смутно просматривалась мужская фигура.
– Что ты ей наговорил? Долины какие-то, даймоны… Чушь какая! – недоумевающе сказал Меф.
Хранитель улыбнулся.
– Да, отчасти. Но надо учитывать психологический фактор. Если б я сказал ей: будь хорошим верным человеком, помогай, кому сможешь, не жалей себя, не хитри, не требуй благодарности и внимания, старайся больше отдавать, чем получать – ей бы это показалось скучным. А так в самый раз. Какое задание хотела – такое и получила.
Дверца хлопнула. Такси вырулило на дорогу, встроилось в поток и медленно поплыло в автомобильной реке. Меф проводил машину рассеянным взглядом.
– Тебя в ней что-то смущает? – спросил Эссиорх.
– Да, – после паузы сказал он. – Она постоянно врет.
– Ну и что?
– Как ну и что?!
– Да, есть такой момент. Многие женщины вообще никогда не говорят правды. Или правда у них какая-то очень своя, – спокойно признал хранитель. – Но надо разобраться, почему они ее не говорят? Иногда внутри женской лжи лежит какая-то неплохая мысль, или желание защититься, или даже благородное чувство. Надо всегда разбираться в истинных мотивах, уважать и любить человека именно за эти мотивы. А остальное уже наносное…
Эссиорх сел на бровку у клумбы и с облегчением вытянул ноги.
– Ну, а теперь можно и поговорить! Чем больше я думаю о Толбоне, тем отчетливее вижу связь. Когда Арей и Лигул решали, где им устроить в Москве резиденцию мрака, они рассматривали два места. Первое – Большая Дмитровка, 13. Второе – Острогонова пустынь, домовым которой и стал позднее этот самый Толбоня!
– Что-о? Наравне с Дмитровкой? – пораженно воскликнул Меф.
Хранитель неторопливо расстегнул молнию на куртке, достал обтрепавшуюся на швах старую карту и развернул ее на коленях.