Книга Семи Дорог
Шрифт:
– Да ничем! Меня вывели со съемочной площадки, а я устроила режиссеру истерику, потому что сорвала себе ноготь! Но им-то, конечно, начихать на это с высокой колокольни!
– Так вы согласны? Если да, я вручу вам копье, щит и шлем. А дальше в курс дела вас введет Фулона! – сказала Ирка торопливо. Ей хотелось поскорее скинуть с себя это поручение и всю связанную с ним ответственность. И так уже по углам мерещились сухонькие старушки, полные идей и предложений.
– Как вы сказали? Фулонская? – оживилась Брунгильда. – Не Эсмеральда Степановна? Кажется, кто-то из наших
– Ближе к батальным сценам… Нам лучше выйти на улицу. Здесь я не смогу дать вам копье! – для начертания руны Ирке нужна была земля.
Брунгильда допила чай и поднялась, отыскивая глазами ключи от машины.
– Мне как раз на работу! Все равно пришлось бы закругляться! – сказала она, радуясь, что появился повод выпроводить гостей. – Макар, можно вас попросить?
– Матвей!
– Возьмите, пожалуйста, мою сумку! Мне нельзя поднимать больше двух килограммов!
Багров выполнил просьбу.
– Взятие Рима! Ха! Лучший дубль угробили, потому что Аттила забыл снять часы. Помогавшие ему варвары через одного были в носках… Давала себе слово, что никогда больше в это не влезу! А тут валькирия! – бормотала Брунгильда на лестнице.
Оказавшись на улице, Ирка собралась идти в парк, не решаясь чертить руну на заплеванной клумбе, но Брунгильда отказалась.
– Парк будет и по дороге! Я вас подброшу. Забирайтесь!
У нее был высокий джип, праворульный, просторный, как сарай, и очень резвый. На дороге она была так же двойственна, как и в жизни. То бешено сигналила, ускорялась и проскакивала светофоры на только что зажегшийся красный, то безо всякой надобности останавливалась и начинала пропускать грузовик, появившийся в конце улицы. Наблюдая за подобным вождением, Ирка легко представляла, как она сначала отбрасывает от стены тяжеленную лестницу, а потом начинает ныть из-за ногтя.
К тому же у Брунгильды обнаружилась привычка к самоукорению.
– Ой, нехорошо поступила! Ой, «Тойоту» подрезала! Ой, обогнала! Ой, пешехода не пропустила! – причитала она всю дорогу.
– А вы пропустите, тогда и ругать себя не надо будет, – весело посоветовал Багров, которому доставляло удовольствие поддразнивать ее.
– Ага, щазззз! – окрысилась она. – Чтоб меня на работе вздрючили? Ну вот ваш парк! И где тут машину бро…
Неожиданно по капоту точно кувалдой шарахнуло – джип подпрыгнул козлом, зажевав что-то колесами. Вскрикнув, Брунгильда ударила по тормозам. Ирку швырнуло грудью на спинку переднего кресла. Сидевший впереди Багров едва не вышиб головой лобовое стекло, потому что, разумеется, и не подумал пристегнуться.
– Ой, я старушку сбила! Ну куда она перлась? Откуда вообще взялась?
Брунгильда завизжала, раскачиваясь за рулем. Потом замолчала на несколько секунд, втянула воздух и снова завизжала.
– Какая бабка? – крикнула Ирка, дождавшись очередного дыхательного промежутка в визге.
– Откуда я знаю! Бабка! Просто бабка!
– Как она выглядела?
Брунгильда наконец выскочила на дорогу и заплясала на месте, боясь заглянуть под машину и отдергивая себя руками за одежду.
– Какая
Ирка пугливо обошла джип. Со стороны багажника на дороге лежала Аида Плаховна Мамзелькина и, приподняв черепушку, тянула из фляжки какое-то пахучее дрянцо, заставлявшее ее носик последовательно перебирать все цвета радуги. Прямо поперек ее груди остался пыльный след от колеса.
– Вы живы? – издали наклоняясь, спросила Ирка. Осознавала тупость вопроса, но все равно спросила.
– Да хто ж меня возьметь? – удивилась та. – Помоги-ка мне, девонька, встать!.. Охоханьки! И ездиют, и ездиют, гоняють как оглашенные, никакой совести нету! По людям как по асфальту!
Ирка помогла.
– Отряхни меня!
Она отряхнула ей спину, стараясь не касаться опавшего рюкзачка.
– Вы же специально под машину бросились! – не выдержала девушка.
Мамзелькина изобразила такое крайнее негодование, что сама не выдержала его накала и хихикнула. Звякнула пробкой на цепочке, отхлебнула из фляжки.
– А я ведь, голуба, по делу к тебе! Тут слухи ходят, ты копья всем желающим раздаешь?
– Откуда вы знаете? – быстро спросила Ирка. – А, ну да! Следили? Подслушивали?
Когда это было выгодно, Плаховна сразу глохла.
– Ась? Хтось кудыть пошел? Громче балабонь, девка, а то я ни хмыря не слышу!..
– Не притворяйтесь! Зачем оно вам?
Старуха вытянула руки, с удовольствием вслушиваясь в треск костяшек.
– А это уж не твоего ума, голубица! Может, валькирией хочу стать? – быстро ответила она.
– А не много ли хотите?
Мамзелькина скромно потрогала пуговку на воротнике.
– Вредно не много, а нагло хотеть! Хотя к мраку это никоим боком и не относится.
Она открутила пробку и, позволив ей повиснуть на цепочке, присосалась к фляжке. Закрутила, промокнула краем платка губы и тут только, спохватившись, что спирт не вода и требует особой мимики, брезгливо поморщилась.
– Вот что, милая! Пошутковали, и будя, – сказала она сухо и решительно. – Ты копье отдай! А тетенька твоя без него как-нибудь перебьется!
– Нет! – торопливо и испуганно сказала Ирка.
– Я, березка моя недорубленная, редко прошу! Но если прошу, отказов не принимаю! – предупредила Аидушка. – Не отдашь – Багрову твоему и поплохеть может! Оно конечно, сердчишко я ему надежное подарила, да только чего в жизни не бывает? Сейчас тикает, а через пять минут остановилось!
– Ничего вы ему не сделаете! Свет все решает! У вас прав нет! – с горячностью крикнула Ирка.
– Ты, милочка, насчет этого не сумлевайся! Правов забрать его у меня до ушей и залейся! Сердце я давала? Я! Вот и заберу свое!
Ирка задохнулась, хотела вспылить, но Мамзелькина нетерпеливо шевельнула высохшими пальчиками, и против воли ноги отнесли Ирку к машине.
Багров сидел на прежнем месте, держась ладонью за грудь. Крупные капли пота на его лице дрожали. Он вытирал их, стряхивал руку, а они вновь выступали.