Книга сияния
Шрифт:
Какое-то время телега, весело подпрыгивая, катила вперед. И тут одно колесо наехало на выпавший из мостовой булыжник. Телега немного покачалась, выправилась, снова накренилась.
– Освальд, Освальд! – крикнул Карел.
Телега притормозила, затем снова набрала ход. Колесо опять на что-то наткнулось. По всей Староместской площади валялись обломанные бурей ветки деревьев. Освальд с предельной аккуратностью выбирал путь, семеня уверенно и осторожно, подобно горному козлу, привычному к скалистой местности.
– Ох нет, – простонал Карел.
Мальчики и девочки увлеченно играли в пятнашки, а может быть жмурки или чехарду, а их матери качали в своих фартуках младенцев. Рохель начала выпрямляться, с надеждой улыбаясь. Теперь им бы только снова поставить на колеса телегу, а затем можно продолжить свой путь.
– Телега старьевщика угодила в рытвину и перевернулась! – крикнул один мальчуган.
– И оттуда пять капустных кочанов выкатилось, – добавил другой ребенок.
– Прелюбодейка, – одна из женщин ткнула пальцем в сторону Рохели. – Смотрите, это же прелюбодейка в мужской одежде!
Вопли «прелюбодейка» разнеслись по всей площади, и Рохель немедленно оказалась в кольце мальчиков и девочек. Все они хлопали в ладоши и распевали:
– Ведьма, ведьма, ведьму сжечь!
Рохель заметила, как Киракос с Сергеем отползают под помост для казни. Зеев лежал рядом с ней. А Карел – где же Карел?
– Зеев, Зеев, прячься под помост! – крикнула она своему мужу.
Еще больше мальчиков и девочек рассыпались веером и заплясали.
– Ведьма, ведьма, ведьму сжечь!
Рохель затрясло.
– Ведьма, ведьма, ведьму сжечь!
Крики становилась все громче, все больше голосов ее подхватывало.
Тут Рохель увидела, что на Киракоса и Сергея, все-таки пойманных толпой, сыплется град ударов. Карела пинали, и он мог лишь крепко обхватить руками свое безногое туловище. Зеева повалили на землю. Толпа женщин и ребятишек вокруг Рохели становилась все гуще, придвигалась все ближе.
– Жена, жена моя! – Зеев приподнялся и на четвереньках пополз к ней, пробираясь между ног мальчиков и мужчин и юбок девочек и женщин.
– Ему к своей блуднице охота! – завизжала одна из женщин.
– Блудница, блудница, угощения хочешь?
Несколько мальчиков постарше уже выковыряли из мостовой солидные булыжники. Первый камень пролетел мимо, зато второй угодил Рохели в живот.
– Рогоносцу тоже поддайте! – крикнула женщина.
– Сергей, давай им на подмогу! – выдохнул Киракос, все еще слабый от оспы. – Попытайся к ним прорваться, вытащи их из толпы.
Сергей наклонил голову, выставил руки перед собой и, подобно
– Зеев, Зеев, уходи, – с трудом шевеля разбитыми губами, простонала Рохель. – Им нужна только я.
Карел, оказавшийся по другую сторону кольца, стал подтягиваться туда на руках.
– Ни один волосок не должен упасть с головы еврея – приказ императора! – выкрикнул он.
Град камней ненадолго прекратился.
– Какого еще императора? – спросил кто-то. – Император мертв.
– Император мертв! – подхватили все. – Император мертв!
– Император жив, – заверил их Карел. – Император жив и здоров.
– Император жив и нездоров, – последовал ответ.
– Император свихнулся, – раздался общий крик. – Император свихнулся.
Камень сплющил Зееву ухо.
– Стража! – закричал Карел. – Где стража?
Стражники были на мосту, на Петржинском холме, среди руин Вышеграда, в «Золотом воле», в монастыре на Слованех. Исполняя императорский приказ, они разыскивали именно его, Карела.
– Помогите! – завопил Карел. – Помогите хоть кто-нибудь!
Сергей, бессильный, в полном отчаянии, стоял у перевернутой телеги. Уткнувшись в шею Освальда, он плакал и прижимал к губам деревянный крестик.
А Киракос, лежа на улице у ног толпы, крепко зажмурил глаза и зажал уши ладонями. «Ничего не происходит, ничего не происходит», – повторял про себя императорский лекарь, в глубине души сознавая, что он не меньше всех остальных виновен в происходящем.
Еще один булыжник угодил Зееву в спину. Закряхтев, сапожник глухо пробормотал:
– Благословен Ты, Господи Боже, Царь мира, Истинный Судия.
Карел украдкой пробирался вперед. Руки его были еще сильны. Он уже приготовился прорваться сквозь заслон, когда кто-то схватил старьевщика и заломил его длинные сильные руки за спину.
– Пощадите! – дико закричал калека. – Пощадите их!
Но никто никого щадить не собирался. Поднятый повыше, сделавшийся невольным и бессильным свидетелем избиения, Карел видел, как Зеев пробирается к Рохели и как Рохель прижимается к Зееву. Калека молился, чтобы они умерли поскорее. Они все равно не уцелеют – так пусть поскорее окажутся в заботливых руках Господа.