Книга Снов
Шрифт:
— Вейс, — Лас с трудом давалось смотреть бывшей служанке в глаза. — Прости, пожалуйста. Тесан права, я веду себя недостойно.
Вейс обняла её. Сердце заколотилось… Лас редко разрешала обнимать себя, только по праздникам — таким, как дни рождения. Лас плакала, теперь Вейс это знала. Плакала всё это время, хотя следов почти не осталось. Вейс отпустила Лас, та отошла на шаг.
— Всё в порядке, госпожа, — Вейс склонила голову. — Я не в обиде. Простите мою внучку. Молодая, горячая.
Лас кивнула и Вейс только сейчас ощутила, что Лас постарела. На несколько коротких минут Лас выглядела на свой полный возраст, на сто неполных лет. Вейс снова обняла её (раньше бы Лас вежливо отстранилась) и расплакалась сама, снова, уже не в силах сдерживаться. Лас погладила её по голове (и тоже чувствовалось, что и хочет, и что-то мешает ей, очень мешает) и молча прижимала к себе.
— Вейс, можно, я помогу тебе здесь?
Неделей раньше такое предложение повергло бы Вейс в изумление. А Тесан сказала бы, что Лас просто подлизывается. Но сейчас…
— Да, госпожа, если хотите.
— По имени, Вейс, — попросила Лас. — Здесь ты госпожа, не я.
Вейс рассмеялась, подбоченилась — по привычке, хотя Лас не любила этот жест.
— Тогда выполняй распоряжения, Лас. Надевай фартук и выполняй.
…С этого дня Лас как подменили. Она стала не только замечать Вейс, но и говорить — в основном на кухне. Сначала — о всякой чепухе. Уже через три месяца они говорили об очень личном, для обеих, и Вейс поражалась — Лас вроде бы не интересовалась их с внуками жизнью, но знала очень многое.
…Тесан приехала на девяностодевятилетний юбилей бабушки. Держалась подчёркнуто вежливо, но с няней говорила только в присутствии многих других гостей.
— Тесан, — Лас «поймала» её, когда уже праздник оканчивался. — Можно на два слова?
Лас ожидала, что Тесан молча уйдёт, но та последовала за ней в сад. Лас долго шла, пока не остановилась на открытом месте, где сходилось множество тропинок. Тесан молча смотрела ей в глаза.
— Я была неправа, — Лас вернула взгляд. — Вейс очень многое делает для меня. Пожалуйста, прости меня.
Тесан покраснела — от неожиданности, наверное. Няня редко в чём-либо извинялась. И вела себя по-свински с бабушкой, что уж тут говорить! Ну да, последнее время она стала другой, но всё равно ещё ведёт себя немного по-свински!
— Няня, простите… — Тесан опустилась на колено. — Мне нельзя было так говорить с вами. Я тогда совсем вышла из себя. Простите!
Лас обняла её, прижала голову воспитанницы к своей груди.
— Всё будет по-другому, — прошептала она. — Теперь всё будет по-другому. Я сама была неправа.
— Мир? — прошептала Тесан.
— Мир, — улыбнулась Лас.
— Тесан,
— Бабушка! — Тесан поднялась. — Иди сюда!
Вейс приблизилась, видно было, как ей неловко.
— Мы помирились, — сообщила Тесан. — Няня! Бабушка! Скажите же, что вы тоже помирились! Если нет, я всё пойму!
— Помирились, — Лас взяла Вейс за руку. Та сжала её руку.
— Помирились, — подтвердила Вейс.
— Не плачь, бабушка! — Тесан обняла их обеих. — Всё хорошо! Теперь всё хорошо!
…Но Тесан теперь обращалась к няне только на «вы». Хотя во всём остальном — всё стало, как прежде, в добрые старые времена, когда Вейс впервые привезла правнуков в Страну Цветов. И оба озорника так полюбили Лас, что та сама перестала быть сухой и чопорной, и играла с ними, и учила, и не отходила…
— Лас….
– прошептала Вейс, подошла к зеркалу. Лас затащили в зеркало, это выглядело ужасно… и где же она теперь.
— В безопасном месте, — услышала Вейс голос из-за спины. Резко обернулась.
Она. Та, в белом. Вейс попятилась, стукнулась затылком о зеркало.
— Va…
— Это не сон, — Незнакомка присела на соседний стул. — Ты не спишь, Вейс. И я не совсем уже призрак…
— Что вы с ней сделали? — спокойно поинтересовалась Вейс, стараясь дышать ровно. Не испугаюсь. Я не испугаюсь тебя.
— Спрятала в безопасном месте. Я могу показать её тебе, если хочешь.
Мира только что не мурлыкала. Стайен вовсе не казался стариком — пусть даже поседел и стал стесняться лысины. Его ладонь… прикосновение к её затылку… Мире хотелось растечься. Она прижималась к его груди и ей было хорошо. Так хорошо, как никогда прежде.
— Это на самом деле? — она подняла голову. Сидела в постели в чём мать родила, и чихать ей было на приличия. Знала, что Стайену нравится то, что он видит, а остальное может провалиться хоть в царство Тени!
— На самом деле, — подтвердил он. — Хотя я не очень верю.
Ярко мигнуло что-то на столе. Резкий, неприятный звук.
— Mestan va faer, — прошептала Мира. — Ну почему всегда в такой момент?!
— Что случилось?
— Движение! Кто-то появился в комнате Вейс!
Мира спрыгнула с постели, в десять секунд облачилась в свой «леопард», защитный костюм, надела штаны. Ещё пять секунд — пристегнула пояс с вооружением. Хорёк уже держал наготове «Мурену». Боец из него, как из собаки слесарь, но в этом его костюмчике Хорьку даже термическая бомба нипочём.