Книга тысячи и одной ночи
Шрифт:
И еще: —
Поручи дела всеблагому ты и премудрому, От всего земного ты отдых дай душе твоей. И знай, не так совершится дело, как хочешь ты, Но лишь так, как хочет судья премудрый, Аллах, всегда. —И еще: —
Спокоен будь и весел ты и забудь печаль, Ведь поистине изведет печаль сердце мудрого. Рассудительность ни к чему рабам беспомощным, — Так оставь ее, и пребудешь ты в вечной радости"."Знаешь ли ты, зачем я призвал тебя?" — спросил царь
И врач Дубан до крайности удивился и спросил: "О царь, за что же ты убиваешь меня и какой я совершил грех?" — "Мне говорили, — отвечал царь, — что ты лазутчик и пришел меня убить, и вот я убью тебя раньше, чем ты убьешь меня".
Потом царь крикнул палача и сказал: "Отруби голову Этому обманщику и дай нам отдых от его зла!" — "Пощади меня — пощадит тебя Аллах, не убивай меня — убьет тебя Аллах", — сказал тогда врач и повторил царю Эти слова, подобно тому, как и я говорил тебе, о ифрит, но ты не щадил меня и хотел только моей смерти.
И царь Юнан сказал врачу Дубану: "Я не в безопасности, если не убью тебя: ты меня вылечил чем-то, что я взял в руку, и я опасаюсь, что ты убьешь меня чем-нибудь, что я понюхаю, или чем другим". — "О царь, — сказал врач Дубан, — вот награда мне от тебя! За хорошее ты воздаешь скверным!" Но царь воскликнул: "Тебя непременно нужно убить, и не откладывая!" И тогда врач убедился, что царь несомненно убьет его, он заплакал и пожалел о том добре, которое он сделал недостойным его, подобно тому, как сказано:
Поистине, рассудка у Меймуны нет, Хотя отец ее рожден разумным был. Кто ходит по сухому иль по скользкому Не думая, — наверно поскользнется тот.После этого выступил вперед палач, и завязал врачу глаза, и обнажил меч, и сказал: "Позволь!" А врач плакал и говорил царю: "Оставь меня — оставит тебя Аллах, не убивай меня — убьет тебя Аллах. — И он произнес: —
Правдив, но несчастен я — обманщики счастливы, — И ввергнут правдивостью я в дом унижения. Уж в жизни не буду я правдивым, а коль умру — Кляните правдивых вы на всяких языках".Затем врач сказал: "О царь, вот награда мне от тебя! Ты воздаешь мне воздаянием крокодила". — "А каков рассказ о крокодиле?" — спросил царь, но врач сказал: "Я не могу его рассказать, когда я в таком состоянии. Заклинаю тебя Аллахом, пощади меня — пощадит тебя Аллах!" И врач разразился сильным плачем, и тогда поднялся кто-то из приближенных царя и сказал: "О царь, подари мне жизнь этого врача, так как мы не видели, чтобы он сделал против тебя преступления, и видели только, как вылечил тебя от болезни, не поддававшейся врачам и лекарям".
"Разве вы не знаете, почему я убиваю этого врача? — сказал царь. — Это потому, что, если я пощажу его, я несомненно погибну. Ведь тот, кто меня вылечил от моей болезни вещью, которую я взял в руку, может убить меня чем-нибудь, что я понюхаю. Я боюсь, что он убьет меня и возьмет за меня подарок, так как он лазутчик и пришел только затем, чтобы меня убить. Его непременно нужно казнить, и после этого я буду за себя спокоен".
"Пощади меня — пощадит тебя Аллах, не убивай меня — убьет тебя Аллах!" — сказал врач, но, убедившись, о ифрит, что царь несомненно его убьет, он сказал: "О царь, если уж моя казнь неизбежна, дай мне отсрочку: я схожу домой и накажу своим родным и соседям похоронить меня, и очищу свою душу, и раздарю врачебные книги. У меня есть книга, особая из особых, которую я дам в подарок тебе, а ты храни ее в своей сокровищнице". — "А что в ней, в этой книге?" — спросил царь врача, и тот ответил: "В ней есть столько, что и не счесть, и самая малая из ее тайн — то, что когда ты отрежешь мне голову, повернешь три листа и прочтешь три строки на той странице, которая слева, моя голова заговорит с тобой и ответит на все, о чем ты ее спросишь".
И царь изумился до крайности
И царь воскликнул: "Это удивительное дело!"
Потом он отпустил врача под стражей, и врач пошел домой и сделал свои дела в тот же день, а на следующие день он пришел в диван, и пришли все эмиры, везири, придворные, наместники и вельможи царства, и диван стал точно цветущий сад. И вот врач пришел в диван и встал перед царем между двумя стражниками, и у него была старая книга и горшочек с порошком. И врач сел и сказал: "Принесите мне блюдо", — и ему принесли блюдо, и он высыпал на него порошок, разровнял его и сказал: "О царь, возьми эту книгу, но не раскрывай ее, пока не отрежешь мне голову, а когда отрежешь, поставь ее на блюдо и вели ее натереть этим порошком, и когда ты это сделаешь, кровь перестанет течь. А потом раскрой книгу". И царь Юнан приказал отрубить врачу голову и взял от него книгу, и палач встал и отсек голову врача, и голова упала на середину блюда. И царь натер голову порошком, и кровь остановилась, и врач Дубан открыл глаза и сказал: "О царь, раскрой книгу!" И царь раскрыл ее и увидел, что листы слиплись, и тогда он положил палец в рот, смочил его слюной и раскрыл первый листок и второй и третий, и листки раскрывались с трудом. И царь перевернул шесть листков и посмотрел на них, но не увидел никаких письмен и сказал врачу: "О врач, в ней ничего не написано". — "Раскрой еще, сверх этого", — сказал врач; и царь перевернул еще три листка, и прошло лишь немного времени, и яд в одну минуту распространился по всему телу царя, так как книга была отравлена. И тогда царь затрясся и крикнул: "Яд разлился во мне!" А врач Дубан произнес:
"Землей они правили, и было правленье их Жестоким, но вскоре уж их власти как не было. Будь честны они, и к ним была бы честна судьба; За зло воздала она злом горя и бедствия. И ныне язык судьбы всем видом вещает их: Одно за другое; нет упрека на времени".И когда голова врача окончила говорить, царь тотчас же упал мертвый.
Знай же, о ифрит, что если бы царь Юнан оставил в живых врача Дубана, Аллах, наверное, пощадил бы его; но он не захотел и искал его смерти, и Аллах убил его.
Если бы ты, о ифрит, пощадил меня, Аллах, наверное, пощадил бы тебя…"
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Когда же настала шестая ночь, ее сестра Дуньязада сказала: "Докончи твой рассказ".
И Шахразада ответила: "Если позволит мне царь".
"Говори", — сказал царь.
И она сказала:
"Дошло до меня, о счастливый царь, что рыбак сказал ифриту: "Если бы ты пощадил меня, я бы пощадил тебя, но ты не хотел ничего, кроме моей смерти, и вот я тебя убью, заключив в этот кувшин, и брошу в море". И тут ифрит закричал и воскликнул: "Заклинаю тебя Аллахом, о рыбак, не делай этого! Пощади меня и не взыщи с меня За мой поступок. Если я был злодеем, то будь ты благодетелем; ведь говорится в ходячих изречениях: "О благодетельствующий злому, достаточно со злодея и деяния его". Не делай так, как сделала Умама с Атикой". — "А что сделала Умама с Атикой?" — спросил рыбак. И ифрит ответил: "Не время теперь рассказывать, когда я в этой тюрьме! Если ты меня отпустишь, я расскажу тебе об этом".
"Оставь эти речи, — сказал рыбак, — ты непременно будешь брошен в море, и нет никакой надежды, что тебя когда-нибудь оттуда извлекут. Я тебя просил и умолял, но ты хотел только моей смерти, без вины, заслуживающей этого, хотя я тебе не сделал зла, — я оказал тебе только благодеяние, освободив из тюрьмы; и когда ты со мной все это сделал, я узнал, что ты поступаешь скверно. И знай, что я брошу тебя в море; а чтобы всякий, кто тебя выловит, кинул обратно, я расскажу, что у меня с тобой было, и предостерегу его. И ты останешься в этом море до конца времени, пока не погибнешь".