Книга Урантии

жители Небесные

Когда Филипп примкнул к апостолам, ему было двадцать семь лет; незадолго до этого он женился, но в то время у него не было детей. Прозвище, данное ему апостолами, означало «любопытство». Филиппу всё нужно было показать. Казалось, он был начисто лишен способности вникать в суть дела. Это совсем не означает, что он был бестолковым, однако ему не хватало воображения. Отсутствие воображения было огромной слабостью его характера. Это был будничный и прозаичный человек.

При организации апостолов для служения Филипп был назначен экономом; в его обязанности входило следить за тем, чтобы они всегда были обеспечены всем необходимым. И он был хорошим экономом. Его сильнейшим качеством была методичная скрупулезность; он отличался как точностью, так и систематичностью.

Филипп вырос в семье, где было семеро детей — три мальчика и четыре девочки.

Он был вторым ребенком, и после воскресения Иисуса он крестил всю свою семью, приняв ее в царство. Его родители занимались рыболовством. Отец отличался большими способностями и глубокомыслием, однако мать происходила из весьма заурядной семьи. Филипп был не тем человеком, от которого можно было ожидать великих дел, но он был способен самозабвенно выполнять малые дела, выполнять их хорошо и успешно. За все четыре года лишь несколько раз он не смог обеспечить едой всех присутствовавших. Даже многие чрезвычайные требования, проистекавшие из их образа жизни, редко заставали его врасплох. Хозяйственная служба апостольской семьи была в руках знающего и умелого человека.

Сильной стороной Филиппа была его неизменная надежность; слабой чертой его характера было полное отсутствие воображения, неспособность сложить два и два, чтобы получить четыре. Он обладал математическими способностями в абстрактном смысле, но его воображение не было конструктивным. Некоторые виды воображения отсутствовали у него практически полностью. Он был типичным рядовым и будничным, средним человеком. Среди тех толп, которые приходили, чтобы услышать учения и проповеди Иисуса, было множество подобных ему мужчин и женщин, и они получали огромное удовлетворение, видя, что такой же, как они, человек удостоен столь почетного положения в советах Учителя; они воодушевлялись тем фактом, что подобный им человек уже занял высокое положение в делах царства. И Иисус узнал много нового о том, как функционирует разум некоторых людей, когда он терпеливо выслушивал нелепые вопросы Филиппа и столь часто удовлетворял просьбы своего эконома, просившего, чтобы ему «показали».

Той чертой Иисуса, которой неустанно восхищался Филипп, была неисчерпаемая щедрость Учителя. Филипп ни разу не заметил в Иисусе какой-либо мелочности, скупости или скаредности, и он преклонялся перед этим неизменным и бесконечным великодушием.

В личности Филиппа было мало впечатляющего. О нем часто говорили как о «Филиппе из Вифсаиды, города, где живут Андрей и Петр». Он был почти полностью лишен проницательности и способности увидеть эффектные возможности, заключенные в конкретной ситуации. Он не был пессимистом; он был просто бескрылым человеком. Кроме того, у него в значительной мере отсутствовала духовная интуиция. Он мог, не колеблясь, прервать Иисуса в разгар самых сложных рассуждений Учителя, чтобы задать явно нелепый вопрос. Однако Иисус никогда не отчитывал его за такую бездумность; он был терпелив к Филиппу и тактично относился к его неспособности проникнуть в глубинный смысл учения. Иисус хорошо знал, что если бы он хотя бы раз высказал Филиппу порицание за его надоедливые вопросы, то этим он не только ранил бы его искреннюю душу, но и задел бы Филиппа настолько, что тот уже никогда не решился бы задать ни одного вопроса. Иисус знал, что его пространственные миры населены неисчислимыми миллиардами таких же несообразительных смертных, и он хотел, чтобы им было всегда легко обращаться к нему, приходить со своими вопросами и проблемами. В конце концов, Иисуса действительно больше интересовали глупые вопросы Филиппа, чем собственная проповедь. Иисус в высшей степени интересовался людьми, самыми различными людьми.

Апостольский эконом не был хорошим оратором, однако он обладал большой способностью убеждать и добивался успеха в личном общении. Его было трудно разочаровать; он отличался упорством и настойчивостью во всём, за что брался. Он обладал огромным и редким даром — умением сказать «пойдем». Когда его первый новообращенный, Нафанаил, захотел поспорить о достоинствах и недостатках Иисуса и Назарета, убедительным ответом Филиппа было: «Пойдем, и увидишь». Он не был догматичным проповедником, увещевающим своих слушателей: «Идите» — делайте то, делайте это. Любую ситуацию, возникавшую в его труде, он встречал словом «пойдем» — «пойдем со мной, я покажу тебе путь». И такой метод эффективен всегда, при любых формах и на любых стадиях обучения. Родители тоже могли бы научиться

у Филиппа тому, что вместо «идите и сделайте то или это» лучше говорить детям «пойдемте с нами, и мы покажем вам и сделаем вместе с вами так, как лучше».

Неспособность Филиппа приспосабливаться к новой ситуации проявилась в полной мере, когда группа греков явилась к нему в Иерусалиме со словами: «Господин, мы хотим увидеть Иисуса». Любому еврею, обратившемуся к нему с таким вопросом, Филипп ответил бы: «Пойдем». Однако эти люди были чужеземцами, а Филипп не помнил какой-либо инструкции своих начальников на этот счет. Поэтому всё, о чём он мог подумать, было посоветоваться с главой апостолов, Андреем, после чего они вдвоем препроводили просивших встречи греков к Иисусу. Точно так же, когда по заданию своего Учителя он отправился в Самарию для проповеди и крещения верующих, он не стал возлагать руки на своих новообращенных в знак получения ими Духа Истины. Это было сделано Петром и Иоанном, прибывшими вскоре из Иерусалима для наблюдения за его работой в интересах материнской церкви.

Филипп прошел через мучительный период смерти Учителя, принял участие в реорганизации апостольской группы и стал первым, кто отправился покорять новые души проповедью царства за пределами непосредственного расселения евреев. Он добился огромных успехов в своей работе среди самаритян и в последующих трудах по распространению евангелия.

Жена Филиппа, являвшаяся активным членом женского корпуса, стала деятельной соратницей своего мужа в его проповедническом труде, после того как они бежали из Иерусалима от преследований. Это была бесстрашная женщина. Она стояла у самого креста, на котором был распят Филипп, воодушевляя его на провозглашение благой вести даже его убийцам, а когда силы оставили его, она начала рассказывать о спасении через веру в Иисуса; ее заставили замолчать лишь после того, как озлобленные иудеи набросились на нее и забили насмерть камнями. Их старшая дочь, Лия, продолжила их труд и впоследствии стала известной иерапольской пророчицей.

Филипп, некогда являвшийся экономом апостолов, был могущественным человеком в царстве; куда бы он ни приходил, он завоевывал новые души. В итоге он был распят за свою веру и похоронен в Иераполе.

6. ЧЕСТНЫЙ НАФАНАИЛ

Нафанаил — шестой и последний из апостолов, избранных Учителем лично, — был приведен к Иисусу его другом Филиппом. Он был компаньоном Филиппа в нескольких коммерческих предприятиях и направлялся вместе с ним к Иоанну Крестителю, когда они повстречали Иисуса.

Нафанаил стал апостолом в возрасте двадцати пяти лет и, после Иоанна, был самым молодым членом группы. Младший ребенок из семи детей, он не был женат и служил единственной опорой престарелым и немощным родителям, вместе с которыми он жил в Кане. Некоторые из его братьев и сестер лежали в могиле. У других были свои семьи, но ни один из них не жил в родном селении. Нафанаил и Иуда Искариот были наиболее образованными из двенадцати апостолов. Ранее Нафанаил собирался стать купцом.

Сам Иисус не дал Нафанаилу прозвища, но двенадцать апостолов вскоре начали называть его словами, означавшими честность, чистосердечие. Он был «без лукавства». И это являлось его огромным достоинством; он был и честным, и чистосердечным. Недостатком его характера была гордость: он очень гордился своей семьей, своим городом, своей репутацией и своим народом. Всё это похвально, пока не заходит слишком далеко. Нафанаил же в своих личных предубеждениях был склонен доходить до крайностей. Он имел обыкновение предвзято судить о других людях, исходя из собственных представлений. Еще до того, как увидеть Иисуса, он первым делом спросил: «Разве может что-нибудь хорошее выйти из Назарета?» Но, несмотря на свою гордость, Нафанаил не был упрямцем. Он сразу же изменил свое отношение к Иисусу, как только посмотрел ему в глаза.

Во многих отношениях Нафанаил являлся странным гением апостольской семьи. Он отличался философским складом ума и мечтательностью, но это был весьма практичный тип мечтателя. Глубокие философские размышления сменялись у него периодами редкого и причудливого юмора. Когда Нафанаил был в подходящем настроении, он, возможно, являлся лучшим рассказчиком среди апостолов. Иисус очень любил слушать и серьезные, и шутливые рассуждения Нафанаила. Постепенно Нафанаил начал более серьезно воспринимать Иисуса и царство, но он никогда не относился серьезно к себе.