Книги Бахмана
Шрифт:
— Фамилия-имя-второе имя.
— Ричардс, Бенджамин Стюарт.
Ее пальцы забегали по клавиатуре. Клик-клик-клик.
— Возраст-рост-вес.
— Двадцать восемь, шесть футов два дюйма, сто шестьдесят пять.[67]
Клик-клик-клик
— Ай-кью[68] по тесту Уэчслера, если вы его знаете, возраст, в котором проходили тест.
— Сто двадцать шесть. В четырнадцать лет.
Клик-клик-клик
В огромном зале голоса гулким эхом отскакивали от стен. Вопросы и ответы,
— Какое образовательное учреждение посещали последним?
— Ремесленное училище.
— Окончили?
— Нет.
— Сколько лет проучились, в каком возрасте бросили учебу?
— Два года. В шестнадцать лет.
— По какой причине бросили учебу?
— Женился.
Клик-клик-клик
— Имя и возраст жены, если таковая имеется.
— Шейла Кэтрин Ричардс, двадцать шесть лет.
— Имена и возраст детей, если есть.
— Кэтрин Сара Ричардс, восемнадцать месяцев.
Клик-клик-клик
— Последний вопрос, мистер. Не пытайтесь лгать. Вас разоблачат на медкомиссии и вышвырнут. Употребляли вы когда-нибудь героин или галлюциногенный синтетический амфетамин, называемый «Сан-Франциско пуш»?
— Нет.
Клик
Пластмассовая карточка выскочила из щели в столике, женщина протянула ее Ричардсу.
— Не потеряй, здоровяк. Если потеряешь, придется возвращаться сюда на следующей неделе. — Теперь она смотрела на него, видела лицо, злые глаза, поджарое тело. Симпатичный парень. И неглуп. Хорошие данные.
Она взяла у него карточку, пробила несколько перфораций в правом верхнем углу.
— А это зачем?
— Не важно. Потом тебе скажут. Может быть. — Она махнула рукой в сторону длинного коридора, уходящего к лифтам. Десятки людей, прошедших регистрацию, показывали пластиковые удостоверения и тянулись к лифтам. Ричардс увидел, как коп остановил дрожащего всем телом калеку, пожелтевшее лицо которого указывало на пристрастие к «пушу», и указал на дверь. Калека заплакал, но спорить не стал.
— Жестокий у нас мир, здоровяк, — донеслось из-за столика. Сочувствия в голосе женщины не слышалось. — Вперед.
Ричардс подчинился. А за его спиной звучали все те же вопросы.
…Минус 097, отсчет идет…
Грубая, жилистая рука ухватила его за плечо, едва он, миновав столы с регистраторами, ступил в коридор.
— Карточка, приятель.
Ричардс показал карточку. Коп сбросил руку, на его лице отразилось разочарование.
— Небось нравится вышвыривать их отсюда, так? — спросил Ричардс. — Чувствуешь себя боссом, не правда ли?
— Хочешь вернуться в свой сарай, говнюк?
Ричардс прошел мимо него, коп не попытался его остановить.
На полпути к лифтам он оглянулся:
— Эй, коп.
Тот подозрительно глянул на него.
— Семья у тебя есть? На следующей неделе можешь оказаться на моем месте.
— Проваливай! — яростно
Улыбаясь, Ричардс проследовал к лифту.
В очереди стояли человек двадцать кандидатов. Ричардс показал одному из копов пластиковую карточку, получил в ответ пристальный взгляд.
— Считаешь себя крутым, сынок?
— Есть такое, — усмехнулся Ричардс.
Коп вернул ему карточку:
— Они выбьют из тебя дурь. Сможешь ли ты говорить с дыркой в голове, сынок?
— Посмотрел бы я, как заговоришь ты, если отобрать у тебя пистолет и стянуть штаны до колен, — все еще улыбаясь, ответил Ричардс. — Давай попробуем?
В голове промелькнула мысль, что коп сейчас ему врежет.
— Они тебя обтешут, — ответил коп. — Еще поползаешь на коленях, прежде чем отправиться на тот свет.
Коп повернулся к троим вновь прибывшим и потребовал у них карточки.
Мужчина, стоявший впереди Ричардса, обернулся. Нервное печальное лицо, курчавые волосы клином, врезающимся в лоб меж двух залысин.
— Не стоит настраивать их против себя, парень. Они все повязаны.
— Неужели? — снисходительно спросил Ричардс.
Мужчина отвернулся.
Резко раскрылись двери кабины. Чернокожий коп с громадным животом охранял пульт управления с рядами кнопок. Другой коп проглядывал голографический порножурнал, сидя на стульчике в будке из пуленепробиваемого стекла размером с телефонную. Между колен он держал автомат с укороченным стволом. Под рукой стояли запасные рожки.
— К дальней стене! — привычно рыкнул толстяк коп. — К дальней стене! К дальней стене!
Они набились в кабину, как сельди в бочку. Печальные лица со всех сторон окружали Ричардса. Поднялись на второй этаж. Двери распахнулись. Ричардс, на голову выше остальных, увидел просторный, уставленный стульями зал с гигантским, во всю стену фри-ви.
— Выходите! Выходите! Карточки в левую руку!
Они выходили один за другим, предъявляя карточку бесстрастному объективу камеры. Трое копов стояли наготове. По какой-то причине внезапно начинал жужжать зуммер, и обладателя карточки выдергивали из шеренги и уводили прочь.
Ричардс показал свою карточку и проследовал в зал. Подошел к сигаретному автомату, получил пачку «Блэмс» и уселся как можно дальше от фри-ви. Закурил, вдохнул дым, закашлялся. Последний раз он держал в руке сигарету шесть месяцев назад.
…Минус 096, отсчет идет…
Тех, у кого фамилия начиналась с буквы «А», на медицинский осмотр вызвали сразу же: примерно два десятка человек потянулись к двери под фри-ви. Большими буквами на стене значилось: СЮДА. Стрелка под надписью указывала на дверь. Все знали, что грамотность у желающих участвовать в Играх хромала. Каждые четверть часа, плюс-минус несколько минут, вызывалась очередная буква. Бен Ричардс появился в зале ожидания около пяти, так что, по его прикидкам, мог не дергаться до начала десятого. Он жалел, что не взял с собой книгу, но, с другой стороны, и без нее можно было обойтись. Книги вызывали подозрения, особенно если их читали живущие к югу от Канала. Таким больше пристало листать порножурналы.