Книги Бахмана
Шрифт:
Мимо прогромыхал тяжелый грузовик, на котором громоздился погрузчик.
Райончик Гарсон сровняли с землей месяца четыре назад; он был всего в трех-четырех кварталах от Хебнер-авеню. Несколько деловых зданий, в которых размещались разные конторы, пара банков, приемные дантистов и всяких костоправов с хиромантами. Всех их было не жалко, но вот, глядя, как сносят старенький кинотеатр «Гранд», он испытал настоящую душевную боль. В начале пятидесятых годов именно там он посмотрел свои любимые фильмы. Хичкоковский «“У” значит убийство» с Рэем Милландом и Грейс Келли и «День, когда Земля застыла» с Майклом Ренни. Как раз вчера этот фильм показывали по телевизору,
Да, «Гранд» – это было, конечно, нечто из ряда вон выходящее. Не сравнить с современными кинотеатрами на окраинах – безликими коробками посреди автомобильной стоянки площадью в четыре квадратные мили. «Синема I», «Синема II», «Синема III», «Синема MCMXLVII». Как-то раз он свозил Мэри в один из таких кинотеатров в Уотерфорде – посмотреть «Крестного отца». Билеты обошлись им в пять долларов, а интерьер напоминал скорее кегельбан, нежели кинозал. Даже балкон отсутствовал. Не то что в «Гранде». Там пол в вестибюле был вымощен мрамором, а большой пакетик воздушной кукурузы, которую тут же рядом выпекал очаровательный старинный автомат, стоил всего десять центов. Билетер при входе (кстати, билеты обходились в шестьдесят центов) щеголял в красной, шитой галунами ливрее, а возрастом был примерно с Мафусаила. И всегда приветствовал вас беззубым шамканьем: «Надеюсь, кино вам понравится». В огромном кинозале вечно стоял устойчивый запах запыленного бархата. Места между рядами было предостаточно, так что никому не приходилось упираться коленками в спинку впереди стоящего кресла. А на потолке красовалась изумительная огромная люстра из настоящего хрусталя. Сидеть под ней было страшновато – в случае чего, остатки было бы потом и пылесосом не собрать. Да, «Гранд» был для него целой эпохой…
Он виновато посмотрел на часы. Прошло почти сорок минут. Скверно. Он только что выбросил сорок минут коту под хвост, а ведь даже толком ни о чем и не думал. Разве что о парке и о кинотеатре «Гранд».
У тебя что-то не так, Джорджи?
Возможно, Фред. Вполне возможно.
Он вытер щеки. Пальцы увлажнились – сам того не замечая, он всплакнул.
Он спустился, чтобы поговорить с Питером, который отвечал за доставку белья. Все были уже в полном сборе, первые простыни от Говарда Джонсона с шипением утюжились в гладильном агрегате, пол под ногами вибрировал из-за работающих полным ходом стиральных машин; Этель с Рондой старательно гладили сорочки.
Питер сказал, что вчерашнее белье уже загрузили в четвертый фургончик, и осведомился, не хочет ли он на него взглянуть. Он сказал, что не хочет. Затем спросил Питера, как обстоит дело с заказом «Холидей инн». Питер ответил, что белье сейчас как раз загружают, но остолоп из отеля, который за него отвечает, уже звонил и напоминал про полотенца.
Он кивнул и снова поднялся на второй этаж, чтобы поговорить с Винни Мейсоном. Однако Филлис сказала, что Винни вместе с Томом Грейнджером уехал в только что открывающийся немецкий ресторанчик договариваться насчет стирки скатертей.
– Передайте Винни, чтобы по возвращении заглянул ко мне, ладно?
– Конечно, мистер Доус. Кстати, вам звонил мистер Орднер и просил, если можно, перезвонить ему.
– Спасибо, Филлис.
Он вернулся в свой кабинет и занялся вновь поступившими бумагами.
Какой-то поставщик хотел поговорить с ним по поводу нового чистящего средства «Желтый вперед!».
И кто им только
Так, что там дальше? Благодарственное послание от Объединенного фонда. Он также отложил его в сторону, чтобы во время перерыва вывесить на доске объявлений внизу.
Предложение о поставке новой конторской мебели. В корзинку.
Реклама нового телефонного аппарата с автоответчиком и магнитофоном. С возможностью записи сообщений продолжительностью до тридцати секунд. Меня нет, болван! Не звони больше. В корзинку.
Письмо с жалобой от какой-то дамы, которая отдала в стирку шесть сорочек мужа, а получила их с сожженными воротничками. Он со вздохом отложил письмо в сторону. Придется принимать меры.
Определитель качества воды из университета. Надо после ленча поговорить о нем с Роном и Томом Грейнджером.
Извещение от страховой компании с завлекательным предложением запросто разбогатеть на восемьдесят тысяч долларов; для этого требовалось всего-навсего откинуть копыта. В корзинку.
Письмо от умника риэлтера, продающего фабрику в Уотерфорде, с сообщением о том, что фабрикой очень заинтересовалась обувная компания «Том Макан». Довольно крупная рыба, между прочим. Риэлтер напоминал, что срок трехмесячного опциона на покупку фабрики, отпущенного «Блю Риббон», истекает 26 ноября. Эй вы там, в прачечной! Не забудьте, что близится час расплаты! В корзинку.
Еще одно предложение для Рона. На сей раз – стиральный порошок с двусмысленным названием «Чистюля». Он положил его по соседству с «Желтым вперед!» и уже хотел было снова выглянуть в окно, когда зазвонил внутренний телефон. Вернулся Винни.
– Впустите его, Филлис.
Винни вошел. Высокий смуглокожий молодой человек лет двадцати пяти. Темные волосы, причесанные с нарочитой небрежностью. Одет он был в ярко-красный пиджак спортивного покроя и темно-коричневые брюки. Галстук-бабочка. Очень элегантный повеса, не правда ли, Фред? Да, Джордж, ты прав, старина.
– Как поживаете, Барт? – спросил Винни.
– Нормально, – ответил он. – Что там у вас в этом немецком ресторане?
Винни рассмеялся:
– Жаль, вас с нами не было. Старый фриц разве что хвостом не вилял от радости. Нет, Барт, переехав в Уотерфорд, мы мигом наберем обороты. Тем более что наши конкуренты пока дрыхнут без задних ног. Они даже рекламы не рассылают. Бедняга немец уже думал, что им придется самим свои скатерти полоскать. Местечко, кстати, у него классное. Настоящий пивной зал для бюргеров. Думаю, соперников он наповал сразит. А запахи… Класс! – Он выразительно взмахнул руками и полез в карман за сигаретами. – Непременно свожу туда Шарон. Тем более что он нам десятипроцентную скидку дает.
Словно наяву он услышал слова Гарри, владельца оружейной лавки: На покупки свыше трехсот долларов мы даем десятипроцентную скидку.
Господи, подумал он, неужто я и вправду купил вчера все это оружие? Может, это сон?
В мозгу его что-то щелкнуло.
Эй, Джордж, что с тобой происходит…
– И велик заказ? – спросил он внезапно охрипшим голосом. И тут же прокашлялся.
– От четырехсот до шестисот скатерок в неделю, как только он откроется. Плюс салфетки. Чистый хлопок. Правда, из всех средств он предпочитает «Белого слона». Я сказал, что, мол, Бога ради.