Книги Бахмана
Шрифт:
— Да.
— И?
— Отрицательные.
— Ничего удивительного, — Притчард помолчал несколько секунд, а потом сказал: — Вы ведь были со мной далеко не откровенны, молодой человек, не так ли?
Алан прекратил играть в тени со зверюшками и выпрямился на стуле.
— Да, — сказал он. — Полагаю, что так. Но я очень хочу знать, что вы имеете в виду, когда говорите, что у Тэда Бюмонта не было опухоли в мозгу «в обычно принятом понимании этого термина». Мне известно все о правилах соблюдения врачебной тайны, и я не знаю, можете ли вы доверять человеку, с которым разговариваете первый раз в жизни, да еще к тому же по телефону, но
Переведя дыхание, Алан с удивлением понял, что это правда, или по крайней мере то, что он считает правдой. Его начало охватывать странное напряжение — ощущение того, что что-то происходит. Что-то, о чем он пока не знает, но, скоро будет знать.
— Я не вижу причин, почему бы мне не рассказать вам об этом случае, — спокойно произнес Притчард. — Много раз я приходил к мысли, что мне следует самому связаться с Бюмонтом, хотя бы затем, чтобы поведать ему о том, что произошло в больнице вскоре после того, как его операция была закончена. Я полагал, что это могло заинтересовать его.
— Что это было?
— Можете не волноваться, я дойду до этого. Я не рассказывал его родителям, что обнаружилось при операции, поскольку это не имело значения — во всяком случае практического, — а я больше не хотел иметь с ними никаких дел. Особенно с его отцом. Этому человеку следовало родиться в пещере и всю жизнь охотиться на волосатых мамонтов. Я тогда решил сказать им то, что они хотели услышать, и отделаться от них как можно быстрее. Потом время, конечно, сыграло свою роль. Пациенты теряются из виду. Несколько раз я порывался написать ему с тех пор, как Хельга показала мне его первую книгу, но мне казалось, что он может не поверить мне… Или что ему это будет безразлично… Или он подумает, что я свихнулся. Я не знаком со знаменитостями, но мне их, честно говоря, жаль — я подозреваю, что жизнь у них беспорядочная, полная страхов и стремления обрести какую-то защиту. Пожалуй, лучше не будить спящую собаку. А тут такое… Как сказали бы мои внуки, такой удар по шарам.
— Что случилось с Тэдом? Что привело его к вам?
— Обмороки. Головные боли. Фантомные звуки. И наконец…
— Фантомные звуки?
— Да, но позвольте мне изложить все, как я считаю нужным, шериф. — Снова Алан уловил надменные нотки в его голосе.
— Хорошо.
— И наконец случился припадок. Все эти явления были вызваны небольшой массой чужеродной ткани в его лобной доле. Мы сделали операцию, полагая, что это была опухоль. Но опухоль оказалась близнецом Тэда Бюмонта.
— Что-о-о?.
— Да, это так, — произнес Притчард. Его тон свидетельствовал о том, что явное потрясение, прозвучавшее в голосе Алана, доставило ему немалое удовольствие. — Впрочем, это не так уж необычно — один из близнецов часто бывает поглощен в утробе матери. Гораздо реже поглощение оказывается неполным. Но крайне необычным оказалось местоположение остатков, а также неожиданный рост чужеродной ткани. Подобная ткань обычно почти всегда остается инертной. Полагаю, проблемы Тэда были вызваны ранним началом полового созревания…
— Постойте, — прервал Алан. —
— Или сестру, — бесстрастно заметил Притчард. — Но, я полагаю, это был брат. Я считаю, что поглощение у разнополых близнецов случается крайне редко. Это основано лишь на статистических данных, не более того, но таково мое мнение. А поскольку идентичные близнецы всегда одного пола, ответ на ваш вопрос — да. Я полагаю, зародыш, которым когда-то был Тэд Бюмонт, съел своего брата в утробе их матери.
— Господи, — тихо проговорил Алан. Он не помнил, чтобы ему хоть раз за всю его жизнь приходилось слышать что-то такое же жуткое или такое же, чуждое.
— В вашем голосе сквозит отвращение, — бодро заметил доктор Притчард, — но на самом деле это вовсе не следует так воспринимать. Нужно только рассмотреть все в правильном контексте. Речь идет не о Каине, поднявшем камень на Авеля. Это не было убийством; тут сработал некий биологический закон, которого мы не понимаем. Быть может, какой-то сбой в эндокринной системе матери. Если говорить точно, то речь идет даже не о зародышах; в момент поглощения в утробе миссис Бюмонт находились два сгустка ткани, быть может еще даже не гуманоиды, а, если хотите, две живые амфибии. И одна из них — та, что оказалась больше и сильнее, — просто взобралась на другую, захватила ее и… вобрала в себя.
— Звучит, словно говорим об амебах, — пробормотал Алан.
— Да. Пожалуй, есть сходство. Как бы там ни было, поглощение оказалось неполным. Малая часть его близнеца сохранила свою плоть. Эта чужеродная плоть — не могу подобрать ей другого названия — очутилась в ткани, которая превратилась в мозг Таддеуса Бюмонта. И по какой-то причине она активизировалась незадолго до того, как мальчику исполнилось одиннадцать. Она начала расти. Но в гостинице не было места. Следовательно, возникла необходимость удалить ее, как бородавку, Что мы и сделали, причем, очень успешно.
— Как бородавку, — поражено повторил Алан, ощущая слабую дурноту.
Самые разные мысли вертелись у неге в мозгу. То были темные мысли — такие же темные, как летучие мыши в пустынной церковной колокольне. И лишь одна была последовательно доведена до конца: он — это два человека, он всегда был двумя людьми. Любой мужчина, любая женщина, которые живут тем, что претворяют вымысел в реальность, должны быть такими. Двумя. Один — тот, что существует в нормальном мире, а другой — тот, что создает миры. Их двое. Всегда как минимум двое.
— Я бы и так запомнил столь необычный случай, — говорил меж тем Притчард, — но произошло еще кое-что как раз перед тем, как мальчик очнулся, и это было, наверно, еще более необычно. Кое-что, чему я никогда не переставал удивляться.
— Что именно?
— Мальчишка Бюмонт перед каждым приступом головной боли слышал щебет птиц, — сказал Притчард. — Само по себе это не казалось странным; это вполне распространенное явление при опухолях мозга и эпилепсии, его называют предшествующим чувственным синдромом. Но вскоре после операции произошел странный случай с настоящими птицами. Окружная больница Бергенфилда по сути дела подверглась нападению воробьев.