Книги Бахмана
Шрифт:
Снова Тэд.
Похоже, сегодня все дороги вели к Тэду Бюмонту.
Алан выпрямился на своем стуле, безотчетным движением придвинув к себе телефон.
— Это был не старый «форд» Тэда Бюмонта? — спросил он у Фаззи. — Ты уверен?
— Конечно, уверен. Это был не «форд» и уж точно не этот чертов «вуди-фургон». Это был черный «торнадо».
Еще одна искорка вспыхнула у Алана в мозгу, но, он не совсем понял отчего. Кто-то говорил ему что-то о черном «торнадо» и не так уж давно. Он только не мог вспомнить кто и когда… Сейчас не мог… Но это придет.
— Я как раз сидел
— А как насчет тех, чьи машины там стоят? У них разве нет ключей?
— Нет, сэр! — Фаззи, казалось, обиделся от одной такой мысли.
— Вы случайно не запомнили, какой у нее был номер? Нет?
— Да прекрасно вы знаете, черт возьми, что он у меня есть! — закричал Фаззи. — Есть у меня этот чертов бинокль, шеф! Лежит себе на кухне, как раз на подоконнике.
Алан, который захаживал с инспекционными целями в хлев вместе с Тревором Хартлэндом, никогда не бывал на кухне у Фаззи (и в ближайшее время — спасибо, увольте — не собирался), сказал:
— Ах, да. Бинокль. Я совсем забыл про него.
— Ну а я нет! — с варварским весельем заявил Фаззи. — Есть у вас карандаш?
— Конечно, есть, Альберт.
— Шеф, почему бы вам не звать меня просто Фаззи, как все остальные зовут, а?
Алан вздохнул.
— Ладно, Фаззи. И раз уж мы дошли до этого, почему бы вам не звать меня просто — шериф?
— Как скажете. Так вам нужны эти номера или нет?
— Валяйте!
— Во-первых, табличка была миссисипская, — объявил Фаззи с чем-то, похожим на триумф в голосе. — Ну, что вы на это скажете?
Алан точно не знал, что сказать на это, разве что… Третья искорка промелькнула у него в голове, на этот раз ярче, чем предыдущие. «Торнадо». Из Миссисипи. Что-то насчет Миссисипи. И город… Оксфорд? Он назывался Оксфорд? Как тот, что в Мэне, через два городка отсюда?
— Не знаю, — ответил он, а потом, догадавшись, что Фаззи хочет от него услышать, добавил. — Звучит довольно подозрительно.
— Будь я проклят, если вы не правы! — рявкнул Фаззи. Потом он прочистил горло и заговорил деловым тоном. — Ладно, значит, табличка с Миссисипи, номер 62284. Записали, шериф?
— 62284.
— Точно, 62284. Можете проверить, как в банке. Подозрительно! Ха! Так и я сразу подумал, чтоб мне вместе с Иисусом подавиться бобами!
Представив себе Иисуса, склонившегося над банкой консервированных бобов, Алан был вынужден прикрыть на секунду микрофон ладонью.
— Итак, — важно произнес Фаззи, — что вы намерены теперь предпринять, шериф?
Я намерен закончить этот разговор с присущим мне тактом, подумал Алан. Это первое, что я намерен сделать. А потом я попытаюсь вспомнить, кто упоминал недавно про…
И тут его словно окатило холодным потоком, от которого руки
Телефонный разговор с Тэдом. Вскоре после того, как психопат позвонил из квартиры Мириам Коули. В ту ночь, когда покатилась волна убийств.
Он услышал голос Тэда: «Он переехал из Нью-Гемпшира в Оксфорд, штат Миссисипи, со своей матерью… У него остался лишь едва уловимый след южного акцента».
Что еще сказал Тэд, когда описывал Джорджа Старка в разговоре по телефону?
И последнее: «Он может ездить на черном „торнадо“. Не знаю, какого года выпуска. Наверняка одна из старых моделей, у которой полно ржавчины под днищем. Черного цвета. На нем могут быть номера Миссисипи, но он наверняка сменил их».
— Наверно, он был слишком занят, чтобы заниматься этим, — пробормотал Алан. Гусиные пупырышки все еще ползали по всему телу, словно какие-то насекомые семенили тонюсенькими ножками.
— Что вы сказали, шериф?
— Ничего, Альберт. Бормочу сам с собой.
— Моя мамаша всегда говорила, это значит, скоро получите бабки. Может, и мне стоит попробовать.
Неожиданно Алан вспомнил, что Тэд добавил еще кое-что — одну, последнюю деталь.
— Альберт…
— Зови меня Фаззи, шеф. Я же говорил вам.
— Фаззи, а был у той машины, что ты видел, плакатик на бампере? Может быть, ты заметил…
— Черт, откуда вы узнали про это? Шеф, эта тачка в горячем списке, да? — охотно отозвался Фаззи.
— Не бери в голову, Фаззи. Это дело полиции. Ты разглядел, что на нем написано?
— Конечно, разглядел, — сказал Фаззи Мартин. — «Классный сукин сын» — вот что. Можете верить, можете — нет.
Алан тогда медленно повесил трубку — веря, но твердя себе, что это ничего не доказывает, ровным счетом ничего, кроме того, что, быть может, Тэд Бюмонт — псих с приветом. Было бы просто идиотизмом полагать, что увиденное Фаззи, могло служить доказательством… Ну, скажем, того, что происходит что-то сверхъестественное… За неимением лучшего слова.
Потом он подумал об отпечатках пальцев, о голосовых отпечатках, он подумал о сотнях воробьев, обрушившихся на окна Бергенфилдской окружной больницы, и на него вдруг напала яростная дрожь, продолжавшаяся почти целую минуту.
З
Алан Пэнгборн не был ни трусом, ни суеверным невеждой из тех, что боятся дурного глаза, ворон и не подпускают своих беременных женщин к свежему молоку, опасаясь, что оно от этого свернется. Он не был деревенщиной, он никогда не купился бы на лесть городских жуликов, продающих знаменитые мосты по дешевке, он вообще не вчера родился. Он верил в простые, разумные и логические причины. Поэтому он переждал приступ дрожи, а потом подвинул к себе свой блокнот и нашел телефонный номер Тэда. С легким изумлением он обнаружил, что номер на карточке совпал с тем, который застрял у него в памяти. Кастлрокская «писательская знаменитость» явно застряла у него в мозгу — во всяком случае в какой-то его части, — куда прочнее, чем он ожидал.