Книжная девочка
Шрифт:
На полу ее любимой комнаты опять лежала большая стопка книг, папок, альбомов… Сверху – знакомая записная книжка, точнее дневник, с рассуждениями о трауре. Тогда Женя сразу закрыла его, но вдруг именно в нем найдутся координаты людей, которым можно передать архив?
Она пролистала страницы более внимательно – судя по почерку, книжка принадлежала немолодой женщине. Лаконичные записи без чисел… Размышления о похоронах, о трауре, на которых книжка открылась в прошлый раз, были связаны, как теперь понимала Женя, с загадочной смертью Катеньки Кречетовой.
Держа эту книжку в руках впервые, Женя
Теперь, чувствуя себя почти Шерлоком Холмсом, она снова начала листать ее с первой страницы.
Отрывочные записи перемежались с кулинарными рецептами, вычислениями в столбик, неумело выполненными картинками. Как можно выудить из них хоть один, пусть даже незначительный факт?
«Она хочет иметь рычаги воздействия, кроме любви. Рычагов больше нет, а любви не осталось. Вернее, есть, но просто так не нужна» – что можно понять из этой фразы?
Или: «Парень воспитанный. Уживемся».
Это было написано только для себя, думала Женя. Дела давно минувших дней. О ком сказано – «парень воспитанный»? Теперь не узнаешь. Пусть мертвые хоронят своих мертвецов…
Она перевернула следующую страницу.
Сверху была короткая запись:
«Все-таки шОфер или шофЁр?»
Женино сердце тревожно стукнуло в диафрагму.
Но ниже шел только рецепт рагу из баклажанов и цифры, похожие на расчет коммунальных платежей.
Она открыла следующую страницу.
«Анатолий, Анатолий, Анатолий» – имя написано много раз и на разные лады, где обведено в рамочку, где в цветочек, где просто перечеркнуто. Наверное, старая хозяйка размышляла об этом человеке, а имя писала машинально.
«Как его отвадить, чтобы всех не перессорить?» – о ком это?
«Гадостям про жену муж скорее верит, чем не верит. Что делать?»
«В Крым. Увезу. Перебесится».
Китайские иероглифы были бы понятнее. К какому времени относятся эти записи, сделанные, судя по всему, Музой Васильевной?
Но Женя, уже ощутившая в себе таланты знаменитого сыщика, открыла последнюю страницу ежедневника: тираж был выпущен в 1990-м году.
Муза умерла около двух лет назад, записи в книжке могли относиться к любому периоду ее жизни не раньше 1990-го и не позже 2010 года. Катенька Кречетова умерла в 1993-м, по крайней мере, эта дата была на памятнике… Можно ли было сделать вывод, что записи связаны с ее смертью?
Ответа на этот вопрос Женя не знала.
Усталость давила Милу. Вожделенный роман выпадал из рук, глаза закрывались после первой страницы. С фильмами дело обстояло не лучше. Миша, большой любитель кино, скачивал лучшие новинки специально для нее, она начинала смотреть с интересом, напрягала мышцы век, потом веки падали на глаза, как сломанные ставни, и Мила думала: буду воспринимать на слух. Но этот фокус ни разу не удался, через секунду она уже спала. Выяснилось, что заменить Спасского может только Мила. Гениев в клинике полно, а вот ответственных хирургов… Руслан бы, наверное, справился, но Анна Спиридоновна возражала: она готова была заниматься Ольгой целыми днями, но по ночам хотела спокойно спать. Учитывая форс-мажор, должность предложили Побегалову, но тот отказался, причем с обидой: не царское это дело. Он весь в науке, а тут извольте –
Вот и получилось, что ей упало полторы ставки дежурств плюс собственная дневная работа. Дополнительную пикантность ситуации придавали нормы трудового законодательства, согласно которым разрешалось работать не больше чем на полторы ставки. Администрация трактовала это так: человеку можно оплатить только полторы ставки, а трудиться он имеет право хоть до посинения. Главное, в табеле все грамотно поставить. Другими словами, против закона мы не пойдем, но график дежурств вы закрыть должны.
Впрочем, постепенно возмущение выдохлось, как и другие эмоции. Администрацию не переборешь, но и клинику без дежурного хирурга не оставишь.
Как назло, смены выпадали тяжелые. Поспать удавалось не больше часа. Интересно, думала Мила, после хлопотных суток приступая к плановой операции, что сказал бы пациент, узнав, что его будет оперировать врач, не спавший ночь? Решился бы лечь ко мне под нож?
Но, случись что, дежурство мне оправданием не будет. Главврач выгоняет на работу под угрозой увольнения, а на суде – тьфу-тьфу! – скажет: а я не знаю, зачем эта идиотка столько смен себе нахапала.
Чтобы совсем не раскиснуть, Мила заставляла себя по-прежнему ходить пешком на работу и с работы. Прогулки бодрили, но с каждым разом было все труднее не поддаться соблазну и не сесть к мужу в машину.
– Милочка, будете обедать? – Наталья Павловна вышла встретить ее в коридор.
Она только покачала головой.
– У вас очень усталый вид. Нельзя столько работать.
– Знаю. Но другого выхода пока нет.
– Да, мама, – из кухни появился Михаил, вытирая руки о полотенце, пропущенное через ремень брюк, – надо потерпеть. Мы надеемся, что Андрей Петрович вернется к работе, а если во время его болезни возьмут нового хирурга, Спасского могут уволить. Лучше пусть так пока.
– Понимаю, понимаю. Все же, Мила, давайте хоть супчику? И сразу спать? Я приготовила обед, вы не против?
От изумления Миле даже расхотелось спать.
– Только не подумайте, что я хочу узурпировать власть на кухне, – продолжала свекровь. – Как только аврал кончится, я тут же верну бразды правления.
Бразды – это хорошо, мутно подумалось Миле.
Есть абсолютно не хотелось, тело так утомилось после 32-часового рабочего дня, что с негодованием отвергало даже такие усилия, как жевание и глотание. Но, чтобы не обижать Наталью Павловну, Мила съела несколько ложек вкусного супа. Миша в это время готовил на ужин котлеты и, как обычно, подолгу застревал на какой-нибудь ерунде, вроде выбора подходящей мисочки или раздумья над тем, какие специи положить в фарш.
В кухню зашел Старший Внук и неожиданно спросил, не хочет ли Мила, чтобы он поиграл для нее.
Она сонно кивнула.
– Что сыграть?
– Не знаю, Вова. Я человек неискушенный…
Ее знакомство с классической музыкой было поверхностным. Мила больше знала о болезнях великих композиторов, чем об их произведениях.
– Когда-то мне очень нравились «Венгерские танцы» Брамса, – вспомнила она.
– Это нужно слушать в исполнении оркестра, – сказал парень. – Сейчас я найду диск. Любимая музыка хорошо снимает усталость.