Книжный магазинчик Мэделин
Шрифт:
– Забавно, – сказал Макс, не смеясь. – А по-моему, дело в том, что Лиззи наконец-то нашла себе равного по уму и сообразительности, и это вскружило ей голову.
Он дразнил меня, напоминая о соперничестве за лучший средний балл в старших классах, и заодно подкалывал Дилана, как бы говоря, что в моих с ним отношениях ум и сообразительность явно не сыграли никакой роли. Оскорбительное предположение, к тому же неверное! Макс даже не попытался узнать Дилана поближе и принимал его молчаливость за пустоту.
Чарли медленно выдохнул.
– С
Я бросила на Чарли неодобрительный взгляд.
– Так называемую любовь?
Он вообще не особо верил в романтические отношения, но иногда его циничность просто не знала границ.
Дилан кашлянул.
– Хоть Лиззи и редко общается с Дарси, она все равно его знает.
Он потер привлекательную однодневную щетину на подбородке. Научился этому просчитанному ходу во время бесконечных фотосессий? Как писатель и специалист по теме, я страдала от нехватки слов для описания красоты растительности на лице мужчины. Пальцы так и чесались от желания ее потрогать.
Дилан заметил мой взгляд и улыбнулся, обнажая ряд профессионально отбеленных зубов.
– Кроме того, у нее есть письмо от Дарси. Читая его, героиня понимает, что нашла родную душу.
Так же он мог бы описать и нас. Мы были ярким примером того, как притягиваются противоположности. В старшей школе Дилан ездил на мотоцикле и играл на гитаре, а я взахлеб читала книги, не решаясь посмотреть на парней из реальной жизни. Я узнала Дилана по его текстам. Когда он пел мне свои песни, я понимала, что надежды сохранить девственность нет.
Шона внимательно за нами наблюдала. Скоро весь город начнет обсуждать, что я запала на Дилана. В семнадцать лет, когда мое тело едва развилось достаточно, чтобы привлекать мужские взгляды, я была более стойкой.
Мидж вздохнула.
– Замечательные слова, Дилан. – Я еще раз глянула на заметки к обсуждению. – Очень рада снова увидеться. Что привело тебя домой?
Ему хватило приличия посмотреть на меня, как бы извиняясь за то, что он постоянно в центре внимания. К Дилану всегда тянулись, а превращение в звезду сцены лишь раздуло костры его тщеславия.
– Мне велели отдохнуть, подышать свежим воздухом и поесть домашней еды.
Пока вечер не превратился в шоу одного Дилана, я спросила:
– Придешь на следующую встречу клуба через две недели? Мы будем читать «Джейн Эйр».
Он поджал губы.
– Приду… Если ты пообещаешь прийти в «Джукбокс» на мое выступление через несколько недель.
Теперь вокруг сплошная самореклама?
Не успел Дилан получить желаемый ответ, как Шона и Мидж начали расспрашивать его о музыке. Я встала, потянулась и пошла к кассе, намекая, что пора покупать книги для следующей дискуссии и уходить. Моя уловка сработала, и все, кроме Дилана, выстроились в очередь.
Из сумки через плечо он достал листовку с информацией о предстоящем концерте.
– Повесишь
Он только за этим и приходил?
Дилан зашагал к выходу, и я нахмурилась. Думала, он немного задержится, и мы поболтаем, а он так быстро убегает… Обидно. Хотя о чем нам говорить? Дни, что мы провели вместе, теперь в прошлом. Как и ночи.
На пороге он оглянулся и произнес:
– Заскочу к тебе завтра.
Как только я пробила покупку Чарли, Шона восторженно выпалила:
– Вот кто мог бы заставить меня изменить Ребекке! – Видимо, мои глаза превратились в два блюдца, потому что она добавила: – Прости, Мэдди, ты сама его отпустила.
Мидж тоже приобрела книгу, заметив:
– Все можно исправить. – И, к моему ужасу, продолжила: – Будь я лет на пятьдесят моложе…
Когда все купили по экземпляру и ушли, в магазине воцарилась полная тишина.
Я выдохнула. Прямо экспресс-курс на тему: «Почему я никогда не стану встречаться с рок-звездой».
Тем не менее мои собственные мысли вторили словам Шоны, причем это даже не было бы изменой Питеру. Так почему я не бросилась за Диланом?
Я покачала головой, вспоминая, что написал тот критик. «Очевидно, у самого автора нет никакого романтического опыта, раз герои книги ведут себя так неестественно».
Как же он ошибался! Я дважды состояла в серьезных отношениях. И имеет ли значение тот факт, что и те и другие закончились неудачно, потому что я не хотела отказываться от собственной мечты ради желаний другого?
Если это, по мнению Серебристого Лиса, и есть любовь, пусть оставит ее себе.
Когда магазин опустел, я начала закрывать кассу. Потирая глаза и напевая песню «Битлз», переложила наличные в сейф-пакет. И едва не подпрыгнула на месте, услышав, как кто-то подпевает.
– Черт, Макс, ты меня до смерти напугал!
Он сидел на старом шатком табурете, держа на коленях потрепанную книгу «Приключения Гекльберри Финна» – словно просто убивал время. Потянулся, перевернул раскрытую книгу обложкой вверх, и я невольно съежилась, переживая за ветхий корешок.
Донесся аромат корицы и тростникового сахара – каштаново-красные волосы Макса тоже походили на выпечку. Маффиноголовый Макс.
– Неожиданно Дилан заявился, да?
Я закрыла ящик кассы, взяла сейф-пакет и сумочку.
– Почему ты еще здесь?
– Подумал, вдруг ты захочешь поесть пиццы.
– Не голодна, – соврала я.
Выключив свет, я прошла к выходу и уперлась руками в бока, ожидая, что он поймет намек и уберется отсюда. Макс соскользнул с табурета и пересек зал в три широких шага; тени от уличных фонарей полосами расчертили его лицо. Я задержала взгляд на короткой щетине – моей самой большой слабости при рассматривании мужчины как объекта. Не будь я знакома с Максом еще в те годы, когда он носил подгузники, то могла бы представить его героем какого-нибудь романа в мягкой обложке.